Развестись и попасть - это я умею. Путь львицы (СИ) - Моргана Фата

«Ты хочешь быть моим мужем? Не смеши. Ты годишься быть только моим пёсиком. Впрочем, если научишься лаять по команде – так и быть, я позволю тебе залезть в свою постель».

Дочитав, я разрыдалась.

Они поженились. Она смягчилась к нему увидев, что он искренен в своих чувствах. Что может не только на коленях перед ней стоять, но и решения принимать может когда нужно. Это было как моя самая приятная гребанная фантазия, только в фантастических декорациях и приправленная БДСМ практиками.

Глянув за окно, я осознала, что дождь закончился. Ночь прошла, на улице брезжил рассвет. Чувствуя удовлетворение, я свернулась на большой подушке, отодвинула пустую бутылку подальше и, неожиданно для себя, вырубилась от усталости.

А когда проснулась – оказалась совершенно в другом месте.

Глава 2. О дивный новый мир

Я просыпалась как-то непривычно, рывками. У меня страшно болела голова, во рту все высохло. Видимо все же с вином я перебрала. Причем настолько, что не могла понять, где нахожусь. Даже запах нового жилья казался странным до ненормальности. Пахло… зеленью. Мокрыми листьями после дождя. Цветами. Смолой. Деревянной стружкой.

Странно, вроде окно я на ночь оставила закрытым. В конце-концов начиналась осень и ночи были довольно холодными.

Я приоткрыла глаза.

Потолок был первым, что я увидела, и он лишил меня дара речи.

Потолок уходил вверх как в древнем соборе. Только вместо камня было гладко отполированное и проморенное дерево. И ладно бы один деревянный купол, но нет, по нему стелились лозы с крошечными цветами, похожими на прозрачных мотыльков. А в самом центре располагалось нечто вроде огромного цветка, раскрытого навстречу моему лицу. От его лепестков струился мягкий свет – золотистый, рассеянный, почти медовый. И это была вовсе не искусно сделанная лампа. Я могла бы поклясться, что цветок был живым и будто “дышал”, переливаясь и незначительно, мягко меняя интенсивность освещения. Стоило мне дернуться, как он засветился ярче, озаряя комнату.

Я осмотрелась и афигела еще сильнее.

Комната была словно создана художником и природой вместе. Мебель – вся округлая, текучая, будто все ее детали были сделаны из реальных, невероятно симметричных коряг. На стенах висели резные полки в форме раскрывшихся бутонов. Посреди комнаты стоял журнальный столик с ножками, обвитыми живой лозой. Рядом с ним примостилось кресло – будто лепесток, согнувшийся, чтобы обнять сидящего. На кровати, поверх расшитого цветами одеяла, были рассыпаны лепестки цветов, опавшие с потолка. Даже пол был не просто полом – он был из теплого дерева, прожилки которого светились бледным светом.

Однако, присмотревшись, я осознала, что не все так идеально в датском королевстве.

На полу валялись подушки, брошенные как попало. Плед из мягкого пуха был брошен как попало. Один ботинок валялся посреди комнаты, другой – возле двери. На столе лежала раскрытая книга с чёрной обложкой, поверх нее валялись писчие принадлежности. Рядом стоял пустой бокал и штуки три пустых бутылок. На полу у здоровенного зеркала, словно разноцветные змеи, спутались в клубок ленточки.

Заметив отражение в зеркале я напряглась. Опустила взгляд на руки – они были слишком изящные, чужие. Длинные, изящные пальцы, кожа цвета светлого персика, будто припорошенная пушистой пудрой. На запястье мерцало тонкое кружево золотистого узора.

Я встала – пошатнулась, но удержалась. Подошла к шикарному зеркалу в рост, вставленному в раму из сплетенных ветвей с зелеными листочками и крупными черно-красными вишнями. Осмотрела новую себя.

Она – я – была потрясающей. По-хорошему нечеловеческой.

Длинные, почти до бедер, волосы – цвета поздней осени, что-то среднее между медью и затухающими углями. Лицо – тонкое, словно вырезанное умелым скульптором, с высокими скулами и чуть раскосыми глазами. Глаза… чёрт возьми. Я бы сама в себя за такие глаза влюбилась! Серебристо-зелёные, как отражение луны в лесном озере.

А еще были уши. Они были вытянутые, заострённые, эльфийские. На мой вкус – длинноватые, да еще торчали в разные стороны. Но выглядели… органично. К образу по крайней мере они прекрасно подходили.

Я пригляделась внимательнее – и скривилась. Эта эльфийка была не просто красива.Она была идеальной! Тот типаж женщин, которые настолько хороши, что аж бесит. И в этом чудно-дивном теле теперь находилась я.

“Ты слишком много читала романчиков про попаданок, – подумала я с ужасом. – Все. Крыша поехала на нервной почве!”

И ведь действительно. Восторги-восторгами, а… Что за чёрт?.. Где я? И что, чёрт побери, произошло после того, как я дочитала тот идиотский романчик?!

Я посмотрела на себя снова. Помяла мягкие – действительно как персик – щечки. Растянула ради интереса и глупо вывалила язык.

– Я жаба, я хочу есть, – как в глупом ролике пробормотала я. – Афигеть не встать.ж…

Потом подумала – да и к черту! Сошла с ума так сошла, на здоровье! Вон какое вокруг все красивое. Уж точно красивее, чем комнатка с облупившимися стенами в поганой коммуналке. К тому же в мире грез не существовало треклятого бывшего.

Осознав, что по классике жанра я должна тут встретить своего принца-дракона, прекрасного оборотня или вампира, я даже рассмеялась. Ах… если бы. Раз я спятила, то можно было бы покуражиться. Помурыжить несчастного мужика, как муружила его дамочка из дурацкой книжки, что я читала накануне.

Все какое-то развлечение, вряд ли здесь есть телек и интернет.

Легко смирившись со своей попаданской судьбой я продолжила осмотр жилплощади эльфийки.

На тумбе рядом с креслом стояла настоящая пизанская башня из книжек – эльфийские романы, насколько я могла судить. С нарисованными на обложках мужчинами в чёрных плащах и страдальческими девушками с растрёпанными косами. Лозы, обвивавшие мебель, оберегали книжную башню, как бы не давая ей развалиться. И всё это было живым. Странно, пугающе живым.

Оставив книжную башню в покое, я переместилась к столу и смахнула писчие принадлежности с книги в черной обложке. Потянулась, взяла, полистала. На первом развороте было аккуратно выведено имя:

Аэлрия Тир'Фаэль

Имя было сложным до ужаса, я даже поморщилась. Такое длинное и нелепо-эльфийское. Фу. И мне с таким жить?

Я пролистала дальше. Книга оказалась ничем иным, как личным дневником этой Аэлрии. Я опустилась обратно на постель и принялась читать. Аэлрия явно начала вести записи недавно. Почерк был чёткий, округлый, очень уравновешенный, однако чем дальше к концу, тем он больше плясал и тем чаще попадались на страницах винные пятна. Мысли тоже путались.

«День 14.

Я всё ещё здесь. И всё ещё не жалею о том, что ушла. Мать сказала, что я поступила правильно. Что моей главной ошибкой было уйти из дома и связать с себя этим, по ее мнению, выродком.

Она ничего не понимает.

Я очень любила его поначалу. И он меня любил. Но теперь мне надоело лежать ночью в постели рядом с телом, в котором больше нет ни жара, ни любви. Надоело, что меня попрекают за каждое мое действие. Надоело, что он – самый умный, а я обязана работать до седьмого пота ради него. Мои слова – не придирки. Это истошный крик о помощи.

Он так и не пришёл спросить, почему я ушла. Печать брачного контракта на руке стала золотой. Значит разрыв принят. Теперь я совершенно свободна».

Я почувствовала, как у меня пересохло во рту.

Неожиданно… до боли знакомо.

Я продолжила чтение.

«День 16.

Родные снова стучались ко мне сегодня, и довольно долго. Мама говорила через дверь, что я должна выйти, поесть, поплакать на людях, а не в подушку.

Я послала её.

Они не понимают.

Они всё ещё думают, что я сделала правильный выбор. Они очень горды тем, что я опомнилась. И они даже не подозревают, насколько мне больно!

Да мне не оды хвалебные нужны, а чтобы меня хоть кто-нибудь по-настоящему понял!»

Я почувствовала, как у меня скручивает живот. Это было так похоже. Разные слова. Разные тела. Но одна и та же судьба.