Развестись и попасть - это я умею. Путь львицы (СИ) - Моргана Фата

– Мама?..

– Ммм? – обернулась она с приподнятой бровью.

Я, не сдержавшись, хихикнула. Ох уж эта ее умильная бровь!

– Мама, – начала я, накручивая игривый рыжий локон на пальчик. – А можешь прислать мне… гм… пару любовных романов? Без фантастики. Только вот таких, какие тебе нравятся. Что-нибудь из популярного в нашем клане. Ну… ты поняла, о чем я?

Глаза её расширились от радости, и она кивнула так, будто я только что объявила о своем поступлении в самый престижный университет этого мира, а не о желании почитать любовных романчиков о женской доминации.

А расчет мой был прост – понять, куда я попала, никого при этом не расспрашивая, вполне можно было из книжек. Однако радость матери неожиданно согрела меня и я ощутила, что сделала что-то правильно.

– Конечно, дорогая, – загорелась эльфийка. – У меня есть идеальный – про молодую вдову и гончара. Он просто восхитителен! И судьба девушки очень похожа на твою! Тебе понравится! Уверяю тебя, это будет лучшим лекарством от разбитого сердца!

– Не сомневаюсь, – сказала я. – Заранее спасибо, мама. Ты лучшая.

И закрыла дверь тихонечко и мягко.

В комнате стало тихо. Я снова осталась одна. И, закатав рукава, взялась за уборку. В конце-концов, пока буду прибирать разбросанные вещи, познакомлюсь с местным бытом. Это было полезно. Мне же здесь теперь жить.

Глава 3. Вопросы от юных маргариток

На подготовку к операции “чай с подружками детства” времени было критически мало. Потому потратить я его решила с максимальной пользой.

Когда за матерью закрылась дверь, я осталась стоять в полумраке. Тишина, что сопровождала меня с момента развода, прижалась ко мне, но теперь – без зубов. Не грызла, не рычала. Просто… лежала рядом. Как старая кошка.

Я провела пальцами по дневнику и отложила его на край стола.

Нет, если я хочу понять, куда попала, мне нужно больше. Больше, чем этот дневник, охватывающий только последние двадцать дней из жизни Аэлрии. Больше, чем пьяные слёзы из вчерашних записей.

Я решила убраться и попутно обыскать комнату. Тщательно. Методично. Как будто это была сцена из криминального сериала, а я – детектив, ищущий улики в комнате убийцы.

И начать я решила с книг.

У окна, за занавеской из светлых нитей, я обнаружила целую библиотечку. Там снова были любовные романы на любой вкус: от приторных историй про влюблённых пекарей до страстных рассказов про запрещённые интриги при дворе лесных королей. Я рассматривала корешки. Большинство – обычные. Цветочки, поцелуи, "он посмотрел на неё с грустью". Вспомнив о существовании пизанской башни из книжек, поддерживаемой лишь лозой, я забрала эти книги с тумбочки и принялась расставлять их на места.

По большей части книжки были однотипные, но один... выделялся.

Обложка тёмная. Минималистичная. Название – на витиеватом эльфийском, который я, о чудо, теперь прекрасно знала. Книга красивая, с красным тиснением в форме браслета. По закладке на последней странице и тому, что роман лежал сверху башни, я поняла, что это тот самый, который Аэлрия читала перед тем, как мы поменялись.

Я открыла наугад, прочла пару строчек.

«...и когда он встал на колени, целуя ее туфлю, он был не унижен – он был дома»

Я захлопнула книгу с легким “пумф”, почувствовав, как меня перекосило от отвращения. Без контекста такие кусочки смотрелись крайне убого и ненатурально. Однако что-то меня в этом романчике торкнуло. Я прочла аннотацию, пролистала, ловя кусочек за кусочком и поняла, что это был точно того же толка роман, как тот, в который я залипла перед перемещением сюда.

– Ладно, Аэлрия, – пробормотала я. – Кажется, у нас… гм… похожие вкусы, но не совсем.

Я закончила раскладывать романы. Последний, черный, положила с краю на самую верхнюю полку, где было больше всего свободного места. Специально отодвинула подальше остальные книги. Теперь БДСМ романчик смотрелся там как ворона, сидящая в стороне от милых голубков.

Только вот по какой-то причине черный романчик не хотел задвигаться до конца и торчал с полки. Это было странно – вроде по размеру такой же точно как все другие книги. Я сунула руку на верхнюю полку и обнаружила там шкатулку.

Большая, деревянная, с инкрустацией в виде луны и дубового листа. Сначала я подумала, что внутри украшения, но нет. Внутри оказались старые письма Аэлрии. Настоящие. Перевязанные ленточками, подписанные незнакомыми мужскими именами: Саэрин, Кайрин, Оринель…

Я развернула одно. Аккуратный почерк, чуть неровный от волнения:

«…и если ты согласишься быть моей госпожой, я отдам тебе себя без остатка. Я не прошу ничего, кроме твоих приказов и твоего взгляда. Пусть твоя воля станет всей моей жизнью».

У меня выступили мурашки на коже. Это не был страх. Это было что-то… другое. Что-то глубокое и странное, чего я никогда раньше не ощущала.

Будто на моих глазах неожиданно быстро сбывалась моя самая бредовая сексуальная фантазия. До меня начинало доходить, о каких таких порядках клана писала в дневнике Аэлрия, от чего она, предположительно, могла сбежать со своей любовью к ванильным романам где девушка – слабая, а мужчина – сильный.

Я вскрыла ещё два-три конверта – все были в этом духе.

Юные эльфы с неприкрытым трепетом и обожанием просили Аэлрию взять их под своё покровительство. Повелевать. Вести. Никто не называл это “унижением”. Это было их личным выбором. Честным. Желанным.

Треклятая разница в менталитете, дома это было бы ужасно, но здесь женская доминация воспринималась как что-то совершенно приличное и обыденное. А не в разврат со стороны женщины и слабость – со стороны мужчины.

Мне стало очень жаль, что я могу почитать только письма от парней, но ни одного – от самой Аэлрии. Интересно, как она ко всему этому относилась? Отшивала их осторожно и вежливо, или слала в пешее эротическое? В конце-концов, она распробовала тот романчик только перед самым обменом. И опять же – распробовала ли, или это был самообман?

Может, потому мы и поменялись? Мне понравился роман и я где-то в душе захотела подобного. Подумала, что это было бы славно. Даже думала, что найду еще подобных романов и потрачу на них остатки отпуска. А Аэлрия, предположим, прочитала тот, последний, и окончательно поняла, что такого не хочет.

Доказательств у меня не было. Однако привычка Аэлрии хранить всякие записи натолкнула меня на мысль о наличие в ее комнате тайника. Я поставила шкатулку с письмами на верхнюю полку уже не задвигая и продолжила уборку.

Осмотрела набитый под завязку шкаф с платьями, стилизованными под цветы. Присвистнула, найдя шкатулку – целый небольшой сундучок – с драгоценностями. Обнюхала приторные духи и решила, что тут мы с Аэлрией разошлись во вкусах однозначно. Распихала вещи, что валялись на полу, по местам, сложила туфли у порога на коврике.

Ничего. Ну должно же что-то быть! Что-то еще! Ну же!

Я медленно повертелась, окинув взглядом комнату. В свое время я прятала любовные романы под кроватью – от мысли об этом захотелось сплюнуть, далекий бывший теперь воспринимался как страшный сон. Я легла на пол и заглянула туда.

Ничего, только пыль и какая-то закатившаяся блестяшка. .

Однако мое внимание привлек коврик и виднеющийся под ним зазор между досками пола. Я откинула коврик в сторону, подцепила доску ногтем. Ни в какую, только ноготь чуть не сломала. Потом, подумав, постучала по дереву и неожиданно услышала щелчок. Как по волшебству доска поехала вверх! Ога, еще один клад найден!

Внутри оказались ещё письма. Но эти были… совсем другие.

Тонкие, сложенные аккуратно. Без лент. Некоторые даже чуть надорваны на сгибах.И все – от одного человека. Точнее – от двух. Половина – от Аэлрии, половина – от какого-то мужчины по имени Лаурэант. Меня посетила фантомная боль, что испытывала эльфийка от вида этих писем и я поняла, от кого они.

Я не стала читать. Я вернула всё обратно в тайник. Закрыла доску. Пусть пока побудут там – я не готова к ним. Мне своей боли от расторгнутого брака хватате. Но это пока. Только пока. А когда отойду немного и привыкну к новой обстановке – точно почитаю.