– Что ж, благодарю вас за предусмотрительность, мэтр Готье. Леон Нуар – один из моих любимых древних поэтов. Разумеется, я не использую такие раритеты, как эта книга, – король кивнул на бархатный томик в руках архивариуса. – Но у меня есть очень достойное современное издание. Впрочем, мы отвлеклись...
Король взял их рук архивариуса бархатный томик и протянул его Агнии со словами:
– Я хотел бы сам увидеть, как ты это делаешь, дорогая.
Агния чувствовала себя неудобно под натиском пристальных и любопытных взглядом. Поелозила в кресле, устраиваясь поудобнее, положила томик на колени и слегка прикрыла глаза, нежно поглаживая выцветший вишневый бархат в том месте, где когда-то было вытеснено имя поэта. Сейчас позолота полностью исчезла с тиснения, а выпавшие ворсинки сделали надпись совсем нечитаемой.
Она пыталась вспомнить то самой свое внутреннее состояние, когда в ней проснулась жалость к старинной книге и одновременно желание восстановить ее, вернуть утраченные фрагменты, оживить все, что было съедено безжалостным временем…
Состояние не повторялось…
Агния чувствовала себя все более неуютно, опасаясь, что не сможет показать, как получилось в первый раз. Взгляды присутствующих из любопытных и доброжелательных становились слегка насмешливыми. Похоже, некоторые из присутствующих сочли первую историю случайностью. Этаким везением новичка, которое никто не сможет повторить. Мэтр Неаро уже даже не прятал ехидную ухмылку.
Молчание в комнате становилось все более напряженным, Агния не могла поднять глаза на столь скептически настроенных зрителей и, чтобы не пялиться на древнюю тусклую обложку, просто раскрыла книгу там, где она распахнулась сама.
Прощальный росчерк - и последний листВрисуется в сентябрьскую митру.И осень, вдохновенный пейзажист,Почит и унесёт с собой палитру.
Простынет день, осядут облакаИ скажут снега первые крупицы,Что впредь пора венчаний далека.А всё, что было с ней, не повторится.*
Эти строчки зацепили ее своей внутренней музыкой и необычностью. От них веяло мягкой грустью стремительно бегущих мимо лет…
Полузакрыв глаза, она снова видела две книги: древнюю, лежащую у нее на коленях, и полупрозрачный новенький экземпляр, совершенный в своей новизне и тщательности отделки…
Небольшое усилие, тонкая нить огненной магии, аккуратно вплетенная в поток силы, и вот уже две книги, старая и новая, совмещаются в пространстве и времени, согревая колени Агнии.
В полной тишине Лоренцо взял книгу, удивленно погладил переливающееся золотом имя на обложке и, раскрыв на удачу, вслух прочел внезапно осипшим голосом:
Друзья уходят, как уходит ближний -Ошеломляюще, врасплох, внезапно, враз.И чем уход страшней, скоропостижней,Тем глубже что-то умирает в нас…*
Пауза длилась долго. Прервать ее никто не рисковал. А король, кивнув каким-то своим мыслям, тихо сказал:
– Что ж, текст книги сохранен идеально…
* Стихи Леонида Чернышова
Глава 27
Книга была отреставрирована. Маги остались обсуждать детали, а Агния отправилась было отдыхать, но пришлось чуть задержаться. Мэтр Готье, много раз извинившись перед Агнией и заглядывая ей в глаза, совершенно неожиданно обратился к Лоренцо с просьбой:
– Ваше величество, помнится, вы приглашали меня присоединиться меня к вашим прогулкам.
Король удивленно вздернул левую бровь и с легким недоумением в голосе уточнил:
– Разумеется, помню, мэтр Готье. Но точно так же я помню, что приглашал вас не один раз, а множество и каждый раз вы находили весьма весомые поводы отказаться.
Слегка порозовевший мэтр смущенно откашлялся:
– Вы знаете, ваше величество, к сожалению, мой возраст…
– Признаться, почтенный мэтр, я как-то не заметил, что сейчас ваш возраст изменился – с иронией в голосе, но с достаточно заметной мягкой улыбкой ответил Лоренцо.
– Нет-нет, ваше величество, конечно, он не изменился! Но вы были абсолютно правы, когда говорили, что мне необходим свежий воздух.
– И вы, мэтр, именно сейчас это осознали? – его величество уже откровенно улыбался, наблюдая за архивариусом.
Агния стояла рядом в легкой растерянности, не слишком понимая, что содержалось в этом разговоре между строк. Явно у этих двоих фразы приобретали какой-то иной смысл, но истинную суть понять она не могла. Тем не менее, королевской приглашение было даровано мэтру Готье, и со следующего дня прогулки в парке, на которых обязана была присутствовать фаворитка, стали значительно интереснее.
Кроме мэтра Готье к прогулке присоединился почтенный мэтр Перрен, заведующий королевской библиотекой. Был он также невысок ростом, но гораздо более плотного телосложения. Круглолиц, внешне слегка неряшлив, добродушен и очень любезен в общении. В костюме мэтра Перрена почти всегда наблюдался какой-то недостаток. Иногда это была просто оторванная пуговица или рваная манжета. Как-то раз почтенный библиотекарь ухитрился предстать перед королем в разных сапогах.
Оба мэтра, ревниво наблюдая друг за другом и не забывая отпустить шпильку в адрес соперника, наперебой ухаживали за Агнией, заставляя Лоренцо то и дело прятать улыбку: очень уж нелепо выглядели конкуренты.
В отличие от Агнии, которую вся эта круговерть вокруг нее несколько раздражала, король, похоже, с одинаковой симпатией относился к обоим библиофилам. Зато через пару дней, когда сплетни о способностях новой фаворитки каким-то чудесным образом дошли до толпы придворных, Агния почувствовала мгновенную утерю интереса к ней со стороны этих хищников. Ну и надо добавить, что чаепития теперь проходили гораздо приятнее.
За столом почтенные мэтры хоть и ухаживали за Агнией наперебой, но покусывать друг друга стеснялись: слишком близко к ним находился король. Зато иногда его величество подкидывал интересные темы. И тогда кто-нибудь из соперников рассказывал удивительную историю. Вот тут, когда дело касалось знаний, манеры их разительно менялись. Исчезала злобная ирония и нервная зависть. Даже споры, которые неизбежно возникали, велись достаточно интеллигентно, хотя и горячо.
Чаще всего обсуждали какой-нибудь древний артефакт, его необыкновенные тактико-технический данные, а потом неизменно съезжали на тему биографии создателя этого самого артефакта.
Перед мысленным взором Агнии, как живые, проходили великие маги прошлого. Далеко не все они были убеленными сединами длиннобородыми старцами и поборниками морали. Среди них были умные и глупые, щедрые и жадные, отшельники и рвущиеся к власти маньяки. Самое удивительное, что женские имена мелькали в этих историях и легендах так же часто, как и мужские.
Разумеется, общей целью библиотекаря и архивариуса была не сама Агния, а ее способность реставрировать старые книги и документы. Каждый из мэтров считал, что именно ему требуется такая помощница, а соперник может и подождать. Лоренцо никак не высказывался в пользу одного или другого мэтра. А эти двое так истово заглядывали Агнии в глаза, так старались услужить и расположить ее к себе, что часто заставляли девушку чувствовать себя этакой капризной, избалованной дрянью. Через десять дней таких прогулок Агния сдалась и, неловко улыбаясь мэтру Перрену, проговорила:
