Ашер 5 (СИ) - Шиленко Сергей

Мы вдвоем возились с поросятами, загоняя их в сарай, и это, как ни странно, здорово помогло отвлечься. Работали молча, каждый погруженный в свои мысли, но именно это молчание было правильным — оно давало возможность отдышаться от тяжёлого разговора.

Мне ужасно хотелось вытащить из него ещё подробностей — узнать, кто конкретно довёл мальчишку до изгнания, кому стоит начистить лицо за ту чушь, что он пережил. Но даже я понимал: нельзя торопить такие вещи. Надо дать время, чтобы он сам захотел выговориться. Всё, что слишком больно, невозможно вытянуть за один присест.

Когда мы закончили, я вдруг осознал, как сильно хочется подсластить всё это. Да, черт возьми, сладкое — это не только для девчонок. Настоящим мужикам оно тоже нужно. Особенно после таких разговоров. Хотелось верить, что Грэгу понравится то, что я задумал.

Чтобы нормально продолжить разговор по душам, надо было сначала немного подкрепиться.

— Можешь развести огонь, приятель? — попросил его, заходя в пустую кухню и отряхивая с рук солому.

— Хорошо, — отозвался он без особого энтузиазма. Где тот Грэг, который буквально несколько минут назад бурлил эмоциями? Верните мне его обратно. Этот тихий, обессиленный мальчишка вызывал лишь жалость.

Я, потирая руки, оглядел полки, шкафы и кладовку в поисках чего-то съедобного. Внимание привлек холщовый мешочек — узнаваемый, как родная рубаха. Любимые конфеты Риты. Черт побери, да это же почти сокровище.

Схватил мешочек, нашел ковшик и в шкафу отыскал что-то вроде марли. На вид чистая. Сойдет.

Высыпал конфеты на тряпицу, собрал края в кулак и без лишних церемоний стукнул по ним с размаху.

— Что ты делаешь? — ошарашенно спросил Грэг, наблюдая за моими манипуляциями с кухни.

Вот и хорошо, хоть какая-то реакция пошла.

— Нам нужна начинка, — объяснил я спокойно, разворачивая марлю. Главное — не перемолоть их в труху, а аккуратно разбить кислючую оболочку.

Получилось как надо: сахарная корка потрескалась и осыпалась, а внутри остались трюфельные серединки — коричневые, пахнущие шоколадом. Надо было только надеяться, что они растопятся так же, как обычный шоколад.

Я переложил их в ковшик, плеснул туда немного сливок из кувшина, стоявшего в кладовке, и принялся аккуратно подогревать смесь у очага, нашарив деревянную ложку.

— Принеси пару кружек, а? — кивнул я Грэгу.

Он радостно вскочил, и через пару минут мы уже стояли у огня вдвоем. Я помешивал шоколад, наблюдая, как комочки медленно исчезают, а напиток становится гладким, тягучим. Правда, цвет подвел — получился больше бордовый, чем привычно шоколадный, но запах стоял такой, что слюнки подступали к горлу.

Когда последний кусочек растаял, я разлил напиток по кружкам и осторожно подул на свою, пробуя.

— Неплохо, — отметил я, сделав осторожный глоток. По вкусу — почти как горячий шоколад из детства.

— Это очень вкусно! — воскликнул Грэг, весело смотря на меня с бордовыми усами над верхней губой. Он хлебнул ещё — горячего, свежего, не морщась.

— Медленнее, приятель, — хмыкнул я. — Так можно и живот схватить.

Но он только лукаво усмехнулся, облизал губы и сделал ещё глоток, явно наслаждаясь моментом. И правда, какая там боль в животе, когда сейчас так тепло и сладко внутри.

— Спасибо, — тихо пробормотал он, уставившись в пляшущие языки огня.

— Это хорошо, — кивнул я, отводя взгляд в сторону, чтобы не смущать его вниманием. Пусть сам решает, когда готов продолжить. Главное, чтобы знал: я рядом и готов выслушать.

Поленья в очаге трещали, наполняя кухню уютным ароматом дыма и тепла. Мы сидели молча, но это молчание больше не было тяжёлым. Оно было правильным. Настоящим.

Глава 17

И правда, Грэг собрал в кулак всё своё мужество, как всегда делал перед лицом чего-то пугающего, и решительно вздохнул, будто собирался прыгнуть в ледяную воду.

— Один из жителей нашей деревни начал видеть повторяющийся сон, — медленно начал он, явно подбирая слова. — С каждым разом он становился всё громче и громче. В конце концов звон стал настолько сильным, что я больше не смог его игнорировать.

Он замолчал на секунду, будто снова слышал этот звон в своей голове, и я почувствовал, как в комнате стало будто бы теснее от невысказанных слов.

— Никогда не забуду этот сон, — продолжал он наконец. — Человек бежал сквозь леса Восточного Венгена с такой скоростью, что листья только мелькали перед глазами. И всё это время его руки были в крови. Он бежал, пока не добрался до реки… чтобы смыть кровь.

— Кровь? — переспросил я, настолько ошарашенный, что поставил свою почти пустую кружку на каминную полку с глухим стуком.

Грэг кивнул и обнял себя руками, будто ему вдруг стало холодно.

— В первую ночь я испугался, когда понял, что это значит, — признался он, глядя куда-то сквозь пламя. — И сбежал. Просто вырвался из сна. Но на следующую ночь… он снова позвал меня. Мне было так любопытно — кому же снился этот сон? Сначала я не успел рассмотреть.

Я протянул руку и взъерошил ему волосы.

— Естественно, — хмыкнул я. — На свете нет ни одного человека любопытнее тебя.

Грэг слабо улыбнулся, явно не испытывая никаких угрызений совести, но почти сразу снова посерьезнел.

— Итак, я снова пошёл за звоном колокола, — его пальцы сжались на кружке так сильно, что костяшки побелели. — Человек стоял спиной ко мне у самой реки, на корточках, омывая руки. Я обошёл его, чтобы увидеть лицо. И тогда…

Он судорожно втянул воздух.

— Это был глава нашей деревни.

— Готов поспорить, после такого тебе стало только ещё любопытнее, — заметил я и подмигнул ему, стараясь немного разрядить обстановку.

— Ну да! — вздохнул он, закатив глаза. — Этот человек меня никогда не жаловал. Я подумал, что если помогу ему избавиться от кошмара, он пересмотрит своё отношение. Поймёт, что мои способности могут быть полезными, а не опасными. Вот я и решился на глупость — заглянуть глубже. Узнать, что именно его так тревожит.

Он опустил взгляд на кружку.

— Думаю, он всё понял… потому что меня тут же выбросило из его сна, как пробку из бутылки. А уже очень скоро он ворвался в наш дом, рыща повсюду в поисках меня. Только ему не было известно, что я живу у бабушки с дедушкой. Это спасло меня. Дедушка успел отвести меня в южную гавань и посадить на первый попавшийся корабль. Он шёл до острова Сканно.

Я слушал, затаив дыхание, чувствуя, как внутри всё сжимается.

— Старики отдали больше половины своих десятинных камней за место на корабле… — голос Грэга дрогнул, но он быстро взял себя в руки. — Так я оказался здесь.

Когда его рассказ подошёл к концу, я так широко раскрыл рот от изумления, что чуть не выронил кружку. Быстро прикрыл рот ладонью и прочистил горло.

— Грэг, — негромко спросил я, — сколько тебе было лет, когда тебя вынудили бежать?

— Только начался мой восьмой сезон, — ответил он тихо.

Восемь? Всего восемь лет?

Мне вдруг стало не по себе. Как ребёнок в восемь лет вообще мог выжить один в новом месте?

— И ты всё это время был один? — задал вопрос, который не мог оставить в себе.

— Да, с тех пор, как прибыл на Сканно, — подтвердил он, словно это было чем-то обыденным.

— Чёрт… — выдохнул я. В этом мальчишке было нечто, что вызывало во мне не просто жалость, а уважение — глубокое, почти братское уважение. — Ты хоть понимаешь, что только самый смелый и находчивый ребёнок смог бы выстоять в таких условиях?

— Мне уже четырнадцать, — пожал плечами он, будто это ничего не значило, но я заметил, как он немного отвернулся, смущённый моими словами.

— Больше никому не позволяй заставлять тебя чувствовать себя хуже, чем ты есть, — сказал я серьёзно. — Понял меня?

Он кивнул, чуть улыбаюсь уголком рта.

— Но и своих способностей не показывай просто так, — продолжил я. — Пусть лучше люди считают тебя обычным. Если никто не будет знать, на что ты способен, тебе будет проще.