Основатель 4 (СИ) - Шиленко Сергей

— Экспедиция? — переспросил я, не в силах оторвать взгляд от пылающего жезла, который светил так ярко, что казалось, будто смотришь на сварку без маски. Аж в глазах зайчики заплясали.

— Ага, точно! В Затонувшие Долины ходил, — Акертон аж расцвёл, вспоминая. — Там когда-то жил таинственный народ, муркады. Добраться туда уже само по себе целое приключение, и стоит поход, как чугунный мост. А уж нанять лучших спецов, чтобы они там копались, это вообще космос по деньгам! Но зато что они там находят, а! — он аж рассмеялся от удовольствия. — Ох, что они там откапывают! Это ж просто песня! По большей части, конечно, всякая сентиментальная фигня, ну там исторические безделушки, черепки всякие, но время от времени попадается что-то действительно великолепное, настоящее сокровище! Вот эта штука, — он кивнул на жезл, — должна моих ребят здорово выручить, когда они на охоту в лютую стужу пойдут. Греть будет, как печка.

— Ещё бы, такая-то мощь, — согласился я чисто из вежливости, потому что практической ценности в этой колдовской фиговине не видел. Хотя, признаться, выглядела она и впрямь внушительно, но по мне так больше тянуло на спецэффект, а не на что-то полезное.

— Так чего ты всё-таки хотел, Алексей? — спросил Акертон, снова возвращаясь к своему жезлу. Теперь он уже не стучал по нему молотом, а просто аккуратно перекатывал его по наковальне туда-сюда, и от этого зачарованного куска стали начали подниматься странные извивающиеся жгутики энергии, похожие на маленьких светящихся змеек. Красиво, чёрт возьми!

— Я, собственно, с коммерческим предложением, — начал я, переходя прямо к делу, как привык. — Есть у меня желание обеспечить вас топливом на зиму. У нас тут, знаете ли, избыток древесины образовался, ну, дров то есть. Хотел предложить Вам по себестоимости, по-соседски.

— По себестоимости, по-соседски? — переспросил Акертон, и в его голосе я отчётливо услышал такой махровый скепсис, что сразу понял, просто так тут не проканает. — О, как это мило с твоей стороны, просто аттракцион невиданной щедрости! Только вот, понимаешь ли, у меня эксклюзивный контракт с Торговцами, запрещающий, как это у них принято, закупаться у сторонних поставщиков. Так что, боюсь, твой визит несколько… э-э-э… бессмысленен. Если только ты не хотел взглянуть на мой скромный частный музейчик артефактов? Могу устроить экскурсию.

— Музейчик — это как-нибудь в другой раз, спасибо, — отмахнулся я, поспешно залезая в свою полевую сумку и извлекая оттуда потёртую, но официальную бумагу, моё торговое свидетельство. — Дело в том, дорогой сэр Акертон, что я также являюсь и лицензированным поставщиком от Гильдии Торговцев, — с нажимом пояснил я, потрясая документом. — И по всем их законам имею полное право продавать всё, что принадлежит мне, по любой цене, какую сочту нужной. И это не станет нарушением соглашений с Гильдией.

Акертон прекратил свои манипуляции с жезлом и медленно повернулся, чтобы взглянуть на бумагу.

Я держал её так, чтобы ему было хорошо видно, поскольку он, похоже, всё ещё не мог выпустить из рук свой драгоценный артефакт, чтобы рассмотреть документ поближе. Он прищурился, внимательно вглядываясь в строчки, потом хмыкнул как-то неопределённо и, к моему удивлению, снова отвернулся к своей работе, как будто ничего особенного и не произошло.

— Не подделка, конечно, но и легитимностью тут, прямо скажем, не пахнет, — усмехнулся он себе под нос. — Что-то мне подсказывает, дружище, что ты заключил какую-то особо выгодную сделочку с кем-то из шишек Торговцев. Ну, знаешь, такую, «для своих».

— То, как я веду свои дела и с кем договариваюсь, это, извините, моё личное коммерческое ноу-хау, — ответил я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. Хотя, признаться, внутри у меня всё похолодело. Этот старый хрыч раскусил меня почти мгновенно, вот же проницательная бестия! Я однако постарался сохранить покерфейс, чтобы, не дай бог, не выдать своих тёрок с Демидом Серебрянниковым. Вместо этого просто решил надавить: — Так что, уважаемый, будем заключать сделку? Или я зря рассчитывал наладить торговые отношения вслед за дипломатическими?

Акертон некоторое время молча ковырялся со своим жезлом, словно обдумывая мои слова. Потом медленно произнёс: — Любопытный ты фрукт, Алексей. Очень любопытный. Поначалу, скажу честно, я страшно разозлился, что ты умудрился увести у меня из-под носа деревню этого дуралея Олега Корнеева. Прямо-таки взбесился. Но потом, когда лично осмотрел твои владения, да и отчёты от своего шпиона получил… — тут я мысленно присвистнул. У него, оказывается, и тут свои люди имеются, вот же старый лис! — Похоже, ты ни разу не вояка и не любитель бряцать оружием. Совсем даже наоборот.

— Я действительно горжусь тем, что стараюсь избегать войны любой ценой, — подтвердил я. — У меня, знаете ли, на неё просто аллергия. Да и вообще война — это сплошные убытки и никакой прибыли, если по-честному. Головняк один.

— Самые сильные люди в этом мире, — Акертон изрёк это с неожиданной серьёзностью, — рано или поздно понимают, что война ради самой войны — это полнейшая бессмыслица и дурь несусветная. Так что эти мысли у тебя мудры.

Он подчеркнул слово «эти» по-стариковски, одной только тональностью намекая, что у меня в голове полно и других, куда менее мудрых мыслей.

Учитывая, что мой реальный возраст наверняка превосходил его, такое отношение слегка подбешивало, однако я старался не поддаваться эмоциям. В конце концов, может, он этого и добивается?

— Говорите-то вы красиво, — хмыкнул я, — а ведь сами собирались вторгнуться в городишко Олега Корнеева, то есть совершить акт войны. Нестыковочка получается.

Акертон спокойно кивнул, ничуть не смутившись. — Так я ж не из жажды войны, сынок. Если уж на то пошло, планировал совершить скорее попытку эвтаназии, акт милосердия, если хочешь. Деревня того бедолаги пребывала в полной разрухе, откровенно говоря, а ресурсов у него всё ещё оставалось больше, чем он мог переварить. И этим ресурсам было бы куда лучше в моих руках, уж поверь. К тому же я не собирался причинять ему вреда. Наоборот, он бы жил куда лучше в качестве моего вассала или даже простого служащего, чем в роли такого вот горе-правителя. Иногда, знаешь ли, лучше вовремя отойти в сторону и дать порулить тем, кто мудр и умён.

И что самое интересное, в голосе старика не сквозило ни капли мании величия, никакого там зловещего сарказма или скрытой угрозы. Ничего такого. Похоже, Акертон просто человек до мозга костей прагматичный, такой, знаете, прожжённый хозяйственник, и не держал никакого зла ни на меня, ни на этого несчастного Олега Корнеева. Чистый бизнес, и ничего личного.

Я в общем-то мог понять его логику в этом вопросе. Сам не раз подобные «слияния и поглощения» проворачивал, правда, другими методами, огнём и мечом.

— Так что же насчёт наших с Вами отношений, сэр Акертон? — спросил я, решив ковать железо, пока горячо. — Я пришёл к Вам с открытым забралом, как говорится, протягивая руку дружбы и предлагая заключить сделку, которая, я уверен, принесёт нам обоим немалую выгоду в будущем. А все прошлые недоразумения, если таковые и были, давайте оставим в прошлом, а? Забудем, как страшный сон.

— А я и не считаю, что у нас с тобой случились какие-то серьёзные тёрки, до войны-то не дошло, — ответил Акертон, и в этот момент нанёс последний, завершающий удар по своему жезлу. Тот мгновенно вспыхнул ослепительным пламенем, таким ярким, что вся мастерская озарилась светом, будто внезапно взошло солнце. Аж глаза заслезились! Акертон с гордостью поднял пылающий жезл высоко над головой. — Красота! Ну разве не красота, а? В каждом изгибе, в каждой искре! Эти муркады, талантливые, хотя и вымершие мастера, определённо знали толк в изготовлении таких вот вещиц!

Он прошептал какое-то непонятное гортанное слово, и жезл тут же погас. Жар моментально исчез вместе с огнём, и мы снова оказались в холодной полутёмной комнате, освещаемой лишь несколькими скудными лучами света, пробивающимися сквозь щели в заколоченном досками окне. Вот это фокус!