Скучная Жизнь 6 (СИ) - Хонихоев Виталий

На самом деле он понимал, что не убежит. Никуда не убежит от сеульских кангпхэ, которые его из-под земли достанут. Даже если бы у него были здоровые ноги и не нужна была никакая коляска — все равно его бы нашли, а уж с такими особыми приметами и с ограничениями в передвижениях — найдут мгновенно. Но он об этом даже не думал. После того, что он увидел, после того как кангпхэ на его глазах убили человека — он понял, что ему не жить. Животный страх толкал его вперед, никаких мыслей в голове не было, одна только паника гнала его вперед.

Уже потом он стал оправдывать себя, убеждать самого себя что так будет лучше. Что если бы он остался в городе, то подверг бы опасности свою семью, маму и младшего брата. Что всем будет лучше, если он — пропадет без вести. У корейской мафии руки длинные, церемониться с членами семьи никто не будет, а если он пропадет, то всем будет лучше… так он подумал, как только смог думать. А в тот момент он ни о чем не думал, просто полз по земле куда-то вперед. Полз и полз, боясь оглядываться назад, боясь услышать неторопливые шаги и насмешливые голоса позади себя. Дурак, ругал он себя, вот идиот, захотелось ему легких денег, захотелось девушку знакомую на работе впечатлить, да и не только ее. Он считал, предложение было очень выгодным, помогаешь профсоюзу в доках, проходишь по документам как «переводчик», проезжаешь туда и сюда на своей коляске через пропускной пункт досмотровой зоны и все! Электрическая коляска имеет четыре больших аккумулятора под днищем, три из них вынимаются, а вместо них вставляются контейнеры с контрабандой, точь-в-точь похожие на аккумуляторы снаружи. Заряда оставшегося аккумулятора более чем достаточно чтобы провезти «товар» через досмотровый пункт и дальше. Он к этому никакого отношения не имел и всегда мог сказать что ничего не знает, потому что лично не прикасался и не видел ничего. Однако это и подвело его когда вдруг никакого «товара» при очередной ходке не оказалось. Кангпхэ решили, что он вздумал их обнести и толкнуть «товар» на сторону… а ведь он даже не знал что там находится… должно находится. Нет, Чжи Мин не был наивным дитем и предполагал, что в контейнерах он перевозит то, что не перевезти иным, законным путем, а это умозаключение оставляло не так уж и много простора для воображения. Тем не менее у него и в голове никаких мыслей о том чтобы «кинуть» своих работодателей никогда не возникало. Поссориться с кангпхэ? Он же не Брюс Ли какой-то, не супергерой из фильма про усталого детектива в отставке или там рейнджера-снайпера, у которого украли дочку. Он вообще инвалид, на секундочку!

Все что ему было нужно — это деньги. Чуть больше денег. Купить нормальную квартиру, в которой они все могли бы жить хорошо, каждый в своей комнате, а не спать вповалку на полу в единственной, заменяющей и гостиную, и зал и спальню и все на свете. Купить машину, хорошую машину, с ручным управлением и на автоматике, так, чтобы он сам мог на ней по городу ездить. Чтобы мог эту девушку с ресепшена куда-то за город на пикник вывезти — сам! Маму от постоянной необходимости выходить в ночную смену избавить, зубы ей заменить, новые вставить и вообще по врачам бы ее провести.

За первые ходки потекли денежки, и он уже подарил своему младшему, непутевому брату неплохую VR-гарнитуру, чтобы тот мог в своей «Двоечке» зависать. Матушке сказал что дескать премию на работе получил, а сам продолжал откладывать. По его расчетам, еще полгода и он смог бы позволить себе машину… а через год — и улучшить жилищные условия. Но Юну порадовать ужином в хорошем ресторане или там подарком он мог уже сейчас. Однако…

Чжи Мин вздохнул, устраиваясь в инвалидном кресле поудобнее и накинув теплый плед поперек ног. Ноги у него мерзли постоянно, невзирая на погоду и температуру, даже в самый жаркий день.

— Доброе утро, дорогой! — дверь открылась и в комнату впорхнула Суа. Она нахмурила брови, увидев его в коляске и покачала головой: — мог бы и подождать, пока я тебе помогу, тебе же нельзя переутомляться!

— Доброе утро. — отвечает Чжи Мин. На самом деле он как раз хотел избежать ее помощи, уж слишком это было унизительным и смущающим. Казалось бы, как инвалид он должен был бы уже привыкнуть, но одно дело, когда это делает медсестра и совсем другое, когда этим занимается Суа.

— Давай я тебя в зал отвезу. — Суа наклоняется к нему и целует его в лоб, ее губы сухие и горячие: — сегодня я приготовила твой любимый суп с кимчи. У нас есть свинина и хороший чай, все благодаря тебе, дорогой Ю. Ты же любишь жаренную свинину?

— Конечно. — отвечает он. Сперва у него не было сил спорить с ней, в тот день когда женщина нашла его в лесу, одинокого и полузамёрзшего, умирающего от жажды и голода — у него не было сил с ней спорить. Как бы она его не называла — он все равно не понимал половины из того, что с ним происходило. Помнил все урывками — вот его тащат куда-то, взвалив на спину и он слышит ее тяжелое дыхание, вот они куда-то падают, когда Суа оступается и у него во рту остается вкус палых листьев и земли. Вот она отпаивает его бульоном, отвратительным рыбным бульоном, полезным но безвкусным, он его обычно терпеть не может, а тут жадно впитывает губами каждую каплю… а вот она протирает его тело в нагретой ванной, протирает мягкой губкой, каждый сантиметр тела и ему ни капельки не стыдно.

Но потом, когда он пришел в себя и начал осознавать все окружающее — он попытался сказать ей что он на самом деле не Ю Сун, ее бывший муж, а Чжи Мин Намгун. В тот день она не принесла ему еды и даже не открыла дверь в зал. На сутки он оказался заперт в своей комнате… звучит не так уж и страшно, не правда ли? Да и остаться без еды на день — ничего страшного, говорят интервальное голодание даже полезно. Вот только… воды в комнате не было также. А еще не было туалета. И кресла-каталки тоже. Когда стало совсем невмоготу он скатился с кровати и подполз к двери, начал стучать в нее руками, умоляя выпустить его хотя бы в туалет. Черт с ней с едой и с водой, но туалет! Он стучал и стучал, кричал, звал, умолял… пока разлившаяся внизу по телу теплая волна не дала ему понять тщетность своих усилий. Так он и лежал у дверей, в луже собственной мочи, думая о том, что он избежал смерти в лесу только для того, чтобы его уморила голодом сумасшедшая баба, которая его за своего мужа приняла.

На следующее утро в комнату снова вошла Суа и стала вести себя как ни в чем не бывало. «Доброе утро, дорогой Ю!» — прощебетала она и всплеснула руками, увидев его, лежащего на полу. Как будто это не она его вчера тут заперла, как будто это другой человек сейчас в комнату вошел. С тех пор Чжи Мин никогда больше не пытался доказать ей что он — не ее муж Ю. Суа — всего лишь женщина, но она крепкая деревенская женщина, сбитая и коренастая, у нее сильные руки и ноги, а он — инвалид. Что он может сделать? Ей достаточно его в комнате запереть и все… через недельку он умрет, если не раньше. Так что он перестал бунтовать и сделал вид что смирился. Сделал вид, что он и есть ее покойный муж Ю, стал подыгрывать ее безумию. Даже дал ей денег… Чжи Мин не сильно доверял банкам, а потому таскал добрую половину своих капиталов с собой — вшитыми в кожаный жилет. Сперва он думал так и носить все свои деньги, а потом они перестали влезать в жилет и все же пришлось банковскую ячейку арендовать… но жилет он продолжал таскать по привычке и сейчас эта привычка спасала ему жизнь. Так что он распорол подкладку жилета и стал выдавать деньги своей «спасительнице». Частями, не все сразу, так, чтобы сделать эту процедуру рутинной. Сказать, что Суа обрадовалась — не сказать ничего. Он видел, что дом у нее хоть и большой, но заброшенный, повсюду виднелась печать бедности и даже нищеты, вода в ванной была еле теплой, а продукты, из которых она готовила — самыми дешевыми и простыми. Деньги она приняла с благодарностью и поклоном, даже слезы на глазах выступили, Чжи Мин и сам бы расчувствовался, если бы не память о том, как он лежал на полу в луже собственной мочи, скорчившись в клубочек и если бы она снова не назвала его «милый Ю». Для нее это выглядело так, что ее «дорогой Ю» наконец стал деньги ей давать как все остальные мужья. Откуда у него деньги и как он вообще может зарабатывать, если дома все время сидит — эти вопросы ее не интересовали. Тем не менее так в доме появилась свежая свинина, новый кондиционер и хороший набор ножей. Она даже дала себя уговорить отправить послание домой Чжи Мину, маме и братику Бон Хва — с деньгами и просьбой не переживать. Он сказал ей, что делает это для товарища и она согласилась.