Магия жизни (СИ) - Ромашкова Алена

Сегодня мастер Таллан выглядел немного уставшим, причину этого он раскрыл мне сразу:

– Я сутки без сна читал отчеты о ритуалах открытия дара. Однако не выяснил ничего нового: обычно у ребенка он проходит очень легко, только немного кружится голова. Сведений о ритуале у взрослых я не нашел, зато прочитал несколько заметок на тему того, что возможны некоторые осложнения при наличии двух стихий, особенно конфликтующих. Открывая одновременно и воду, и огонь, можно причинить некоторую боль, если дары вступят в конфронтацию. Однако же, в твоем случае это невозможно. Дар жизни никогда не давался в паре с чем-то еще, и по природе он не конфликтен. Единственное, на что он способен, как я говорил ранее, отразить воздействие другой магии, но здесь это ни при чем. Да и даже это не объяснило бы твою реакцию, – наставник сделал паузу, чтобы перевести дух после своей речи.

– А магию я обуздала? – спросила я.

– Кто о чем, а вшивый о бане, – усмехнулся наставник.

– Что, простите?

– О, это просто поговорка.

– Что такое баня?

– В ширтадском варианте – это часть купальни, где тело человека обдают горячим воздухом. Но поговорка пришла к нам из мест, где в бане сразу и распаривают, и моют.

– А, вы хотите сказать, что я как нищий, который думает только о еде? В Крайде есть похожее выражение. Да, я хочу понять, получилось у нас что-нибудь, или нет.

Таллан вздохнул.

– Ритуал лишь открывает, но не дает знаний, как магию использовать. На это требуется время и старания, – увлекшись, мастер вещал назидательным тоном, словно я десятилетка. – Тем не менее, способна ли ты на плетение простейших заклинаний, проверить мы можем.

Он достал книгу и прежде, чем показать мне что-то, напутствовал:

– Магия – это в первую очередь дар и его нельзя пощупать: это не часть тела, это часть нашей энергетической оболочки. Точно так же, как ты можешь шевелить рукой или ногой, ты можешь управлять и им, но ощутить каким-то органом чувств его нельзя. Необходимо просто принять, что он есть и выучить теорию заклинаний. Давай вернемся к нашим семенам.

С этими словами мастер вытащил несколько семечек и горшок с землей.

– Через какое время мы увидим первые всходы, если поместим семечко в землю и будем поливать? Правильно – несколько дней. Сейчас ты попробуешь сделать это за несколько часов: нужно дать им стимул, а потом влить в них сырую силу.

– Мастер, а как…

– Будем учиться. В этой книге есть все необходимые заклинания. Смотри – это самое простое. Используется для призыва своего дара в его малой форме для последующего преобразования: лепесток огня, струйка воды, дуновение ветра и так далее, из которых уже можно слепить боевой элемент или что-то другое. Тебе это заклинание нужно, чтобы свою магию привести в готовность. Сможешь прочитать?

Я произнесла вслух то, что было записано классическим руническим письмом, а мастер исправил мои ошибки.

– Ну неплохо. Теперь следующее заклинание, которое запустит искру жизни в зернышке.

Его мы тоже выучили. И мастер продолжил:

– После этого ты должна сосредоточиться и очень захотеть, чтобы зерно проросло. Для этого нет заклинаний, это работа со своим энергетическим фоном и использование чистой силы намерения. Вспомни, что ты ощущала во всех случаях выброса дара! Они не были совсем уж спонтанными. Ты чего-то очень хотела или наоборот – не желала.

Мы несколько раз повторили с наставником все этапы, и я приступила к практике. Первые два заклинания я читала все лучше и лучше, но третий этап был категорически провальным – вытащить росток из семени не получалось. Мастер давал мне советы: визуализировать, как росток пробивается, представить себя семечком, а в конце концов он громко потребовал «прорастить уже эти бестолковые семена», но итог был один: в горшке не было и намека на зелень.

Я не знаю, кто из нас устал больше. Мы выходили в сад и наблюдали за травинками, цветами и насекомыми для того, чтобы «ощутить себя частью природы». Я медитировала и вспоминала, как прорастила побеги на дереве на полигоне, как два раза чуть не убила императора, даже момент с зачатием рины Кэтрин, но совершенно не ловила ничего общего во всех этих эпизодах, не видела никакой связи.

Таллан не знал подробности моих выбросов, но говорил, что связь заключается в желании видеть жизнь, зародить и сохранить. А у меня к вечеру было только одно желание – плакать. Слуги несколько раз подходили с предложением проводить на обед, приносили чай. Они ловили нас по всему саду, отшатывались, когда наставник шикал и махал на них руками, мол «тихо, медитация!». На ужин я тоже не пошла, а попросила накрыть мне в комнате, когда мастер уехал. Карвиш зашел вечером поприветствовать, но с его стороны была только прохладная почтительность, никаких попыток заигрывания или присваивания. Будь я менее уставшей, я, наверное, обратила бы на это внимание, но было не до этого.

На следующее утро все началось по новой. А через пять дней я отчаялась. Зерна, посаженные в первом горшке, успешно проросли, однако это был совершенно естественный процесс. Собственно, зеленые росточки виднелись уже в трех горшках. Они появлялись примерно через пару дней после посадки и чувствовали себя прекрасно и без моих потуг. Это стало таким наглядным примером бесполезности моего дара, что я вообще потеряла веру в себя.

Через неделю Таллан сказал, что он должен подумать. Что мне нужен иной способ проявить свой дар и уехал размышлять. Мне он посоветовал, наоборот, перестать думать о магии и заняться изучением языка Ширтада.

Без ежедневных тренировок с мастером я почувствовала себя странно, как будто вернулась в реальность и не поняла, что мне с этим делать.

Максур несколько дней работал в своем кабинете, не покидая особняк. К нему то и дело приезжали посыльные, какие-то люди в штатском и военной форме. Дверной колокольчик постоянно звенел: среди гостей я видела даже женщин, а слуги то и дело носили ему чай и закуски. Он явно знал о сути моих злоключений на магическом поприще, но мы с ним не разговаривали больше недели, только обменивались общими фразами. В день отъезда Таллана он через Корду настоял на совместном ужине; я пребывала в мрачном настроении, но и не подумала отказаться. Привыкнув к этому месту за эту неделю, я начала воспринимать его своим домом. В особняке Карвишей все ко мне относились с почтением, я не чувствовала себя пленницей и совсем забыла, с какой целью меня сюда привезли. Однако в этот вечер Карвиш мне об этом напомнил.

Ужинали мы вдвоем в столовой при свете магических светильников, так как на улице уже стемнело. Я надела одно из своих новых платьев – модистка успела прислать большую часть готового гардероба. Максур сидел за столом напротив, говорил мало, пристально смотрел на меня и пил вино.

– Расскажи, кто ты, – откинувшись на спинку стула и поднеся в очередной раз бокал ко рту, вдруг произнес он.

После ритуала и последующих неудач с магией я в последние дни часто чувствовала приливы раздражения и даже злости, несвойственные мне ранее. Вывести меня из себя было очень просто. Вот и сейчас слова Карвиша заставили нервно сжать кулаки:

– Ваша невеста, разве нет? – плеснула максимальную дозу яда в эти слова я.

– О, ты наконец это осознала? – не уступил в ядовитости мужчина.

– Ну вы же не дали мне выбора. А с чего вам вдруг понадобилось знать, кто я? Теперь, когда я не могу овладеть магией, стали интересны частности?

Реакция Карвиша стала неожиданной: желчь ушла из его тона.

– Да брось, – как-то вдруг устало протянул Карвиш. Челка упала на его глаза, пряча их выражение. – Ты разберешься со своим даром, его в тебе столько, что хватит на троих. Ты сможешь родить мне сильных, очень сильных наследников и принести пользу стране.

– Ценю вашу веру в меня, – процедила я. А Максур, словно не слыша, продолжил:

– Кто ты, неизвестная девчонка? – он допил вино и налил себе еще один бокал. Мне показалось, что под действием алкоголя его движения стали более расслабленными, отличаясь от обычной резковатой манеры. – Знаешь, меня ведь тоже часто бесит тот факт, что магия стоит над нами. Дар определяет судьбу, как и его отсутствие, – в его голосе прозвучала горечь.