Двойник короля 11 (СИ) - Скабер Артемий

— А постоянный контроль? — проигнорировала вопрос Ольга. — Например, если человек меняется в определённое время суток?

Глаза Александры удивлённо расширились.

— Это… необычно. Звучит больше как вселение, чем контроль. Когда второе сознание подавляет первое на время. Но для такого нужен очень сильный ментальный маг.

Ольга почувствовала, как по спине пробежал холодок. Вселение? Неужели в Лампе действительно живёт кто-то? Жмелевский или некто другой как-то захватывает рыженького ночью… Почему именно в это время? Меньше вопросов и больше свободы! Точно.

— А как это прекратить? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Как освободить человека?

— Тут варианты зависят от типа связи, — пожала плечами Александра. — Обычно нужно разорвать канал между сознаниями. Уничтожить артефакт, если он используется. Или… — она замолчала, нахмурившись.

— Или? — подтолкнула Ольга.

— Или уничтожить второе сознание, пока оно активно, — тихо закончила Александра. — Но это опасно, можно повредить и основное сознание.

Ольга сглотнула. Уничтожить… Но как?

Внезапная мысль пронзила её: «Медальон! Тот самый защитный амулет против ментальной магии, который ей выдал Разумов для личной защиты. Он блокировал любые попытки проникновения в разум. Что если модифицировать его, превратить в нечто более активное? В заларак, например? Заларак — особый тип артефакта с зельем внутри. Если наполнить медальон правильной смесью, направленной против ментального вторжения, и активировать его рядом с Лампой, когда „второе сознание“ активно…»

— Спасибо за информацию, — Ольга встала, уже прокручивая в голове формулы и расчёты. — Это очень помогло.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Александра. — Я рада быть полезной.

Выйдя из подвала, Смирнова быстро направилась в свою комнату. Там, в секретном отделении шкатулки для украшений, лежал медальон. Небольшой серебряный диск с вырезанными рунами, излучающий едва заметное свечение. Он крепился к тонкой цепочке, которую можно было носить на шее.

Девушка достала медальон и положила его на ладонь. Такой маленький предмет, но, если её теория верна, он может спасти Лампу и весь род от угрозы, таящейся в тени.

— Я спасу род, — прошептала Ольга, сжимая медальон в ладони. — И когда Павел Александрович вернётся, он увидит, что я сделала. Увидит мою преданность, мои способности…

В её воображении Магинский смотрел с восхищением, признавая в ней не просто алхимика, но и равную. В этих мечтах она стояла рядом с ним, как соратница и… может быть, со временем, как нечто большее.

Ольга тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Сейчас не время для фантазий. Нужно действовать. Сегодня ночью она сделает заларак, а завтра применит его на Лампе.

«Да, именно так!» — кивнула она своим мыслям.

Александра в подвале, в своей «комнате»

Холод подвала давно перестал быть проблемой. Александра сидела на кровати, скрестив ноги, и медленно водила руками над маленьким шариком света. Крошечная магическая сфера пульсировала в такт её дыханию, меняя оттенки от золотистого к серебристому и обратно.

Упражнение, которое ещё месяц назад вызывало головную боль и истощение, теперь казалось детской забавой. Сила вернулась, и даже быстрее, чем она показывала своим «учителям».

Учителям… Александра усмехнулась, вспоминая, как изменилось к ней отношение за последние недели. Из пленницы она превратилась в ценный актив. Её комната стала уютнее: появились новые книги, мягкое одеяло, даже зеркало на стене. Кормить стали лучше.

Но главное — к ней стали приходить новые люди, не только Жора и Вероника с Еленой.

Ольга появлялась почти каждый день, принося зелья и расспрашивая о ментальной магии. Тихая девушка-алхимик казалась искренне заинтересованной в её восстановлении. А на лице проступало что-то, похожее на зависть, когда Александра упоминала о своих способностях.

«Выпей, — говорила Ольга, протягивая очередной флакон с мерцающей жидкостью. — Это поможет восстановить магические каналы быстрее».

Александра послушно пила, чувствуя, как по венам разливается тепло, а с ним и сила. Но она давно уже поняла, что зелья действуют сильнее, чем предполагала Ольга. Возможно, алхимик не учла особенности организма усилителя, а может… Может, и не должна была учитывать.

Жёны господина, как они себя называли. Они учили её контролировать силу, направлять энергию, взаимодействовать с чужими источниками.

«Представь свои способности как мост, — объясняла Вероника, сидя напротив. — Ты не просто передаёшь силу, ты трансформируешь её. Умножаешь, очищаешь, направляешь».

«А ещё можешь заблокировать, — с ухмылкой добавляла Елена. — Представь, как полезно отрезать врага от его силы в бою».

Александра слушала, запоминала, практиковала, а между делом наблюдала. И то, что она видела, не нравилось ей всё больше.

Ольга и сёстры ненавидели друг друга. Это чувствовалось в каждом взгляде, в каждой фразе. Когда одна упоминала другую, голос становился напряжённым, а лицо каменело. И все трое использовали её, Александру, в каких-то своих целях. Каких именно, она пока не понимала. Но знала точно: ничего хорошего от этого ждать не приходилось.

— Меня готовят, как оружие, — прошептала девушка, глядя на шарик света в своих ладонях. — Вопрос только в том, против кого?

Александра погасила свет и легла на кровать, закрыв глаза. Она научилась скрывать свой прогресс, показывая лишь часть восстановленных способностей. Остальное таила, как драгоценный секрет.

Когда Ольга давала ей зелья, Александра втайне усиливала их эффект, направляя собственную энергию на ингредиенты. Когда сёстры учили её усиливать магию других, она практиковала и обратный процесс — поглощение, блокировку, нейтрализацию.

Самым странным были сны. Они начались примерно неделю назад — яркие, реалистичные видения, где Саша была другим человеком. Пугливой девушкой, выросшей в страхе и подчинении. Девушкой, чьи глаза разного цвета — голубой и карий — считались признаком особого дара. Девушкой, которую с детства учили усиливать чужую магию, не задавая вопросов.

В этих снах был и Жмелевский, про которого несколько раз упоминали. Слепой старик, она смутно помнила его из обрывков воспоминаний. Властный мужчина не был добр к ней. Просто использовал, как инструмент.

«А что если это и есть я? — думала Александра. — Что если эти сны — не фантазии, а настоящие воспоминания?»

Эта мысль одновременно пугала и манила. Если сны были правдой, то она действительно принадлежала Жмелевскому, была его глазами, продолжением его магии. Возможно, именно поэтому её держали в подвале. Боялись, что она вспомнит и призовёт бывшего хозяина.

Но если так… Почему тогда Ольга расспрашивала о ментальной магии? Почему сёстры так настойчиво учили контролировать силу? Кто-то из них явно готовит её к чему-то важному.

— Нужно увидеть больше, — прошептала Александра, сжимая кулаки. — Нужно узнать, кто я на самом деле.

Она начала практиковать новый тип медитации. Перед сном концентрировалась на своих силах, направляя их внутрь, в глубины сознания. Там, где таились запертые воспоминания, где сны становились яркими и отчётливыми.

Первая попытка не принесла результатов. Вторая вызвала головную боль и кровотечение из носа. Но на третью ночь… На третью ночь она увидела. Себя, маленькую девочку, в комнате с высокими потолками. Женщину в сером платье, которая учила её концентрироваться. Мужчину с доброй улыбкой, дававшего ей леденцы, когда она успешно справлялась с заданиями.

«Ты особенная, Сашенька, — говорил он. — Твой дар — редкость, им нужно пользоваться с умом».

А потом другая сцена. Она уже старше, её ведут по коридору в тёмной форме. Вокруг люди в таких же одеждах, все молчат и смотрят как на вещь. Кто-то открывает дверь в большой кабинет. И там… Жмелевский. Уже знакомый и всё ещё чужой. Его глаза видят, но в них уже есть тени будущей слепоты.