Я поднял глаза к Небу, но тучка унеслась уже дальше, а от карпа не осталось и следа.
Так…либо это совпадение, либо это был какой-то знак? Вот только от кого, от Неба?
— Принялись за карпов? — переспросил я.
— Да.
Я буквально услышал, как Лянг очень тихо и зло зашипел, хорошо хоть старуха не услышала его. Надо будет с ним поговорить на предмет его поведения.
— Они за больших… многовековых… особенно рьяно взялись. Выловили подчистую.
«Ну, тысячелетних карпов я и сам ловил, было дело». — заметил Ли Бо, — Под винцо самое оно. Ничего такого не вижу. Духовные существа для того и растут, чтобы быть поглощенными другими'.
Тсссс!
Хорошо хоть слов Бессмертного не слышал Лянг.
— Но они не ограничились старыми карпами, — продолжила старуха, — Они вылавливали даже мальков. Кто не спрятался — стал их товаром. Всех пойманных карпов несли в город, в секту.
Кажется, Лянг тихо всхлипнул.
— Видишь их? — скрюченный палец старухи указал на рыбаков в центре реки, раскинувших сети, — Думаешь, они обычную рыбу ловят? Как бы не так! Они хотят поймать карпа, неважно какого размера. Секта купит каждого карпа, и даст такую цену, что они будут безбедно жить остаток своей поганой жизни.
Внутри что-то сжалось. Это же уже был настоящий геноцид. Не просто ловля рыбы, а планомерное уничтожение.
— Значит, вы их тоже охотитесь?
— Да, — вздохнула старуха, — Жажда денег сильнее. Но я, и другие старики, карпов мы…карпов мы уважаем. И всегда будем уважать. Это благородная рыба.
Мой взгляд проследил за ногой старухи, и вновь я увидел в ее следе от ноги раззявившего пасть карпа.
Опять?
— Мы с детства знаем легенду о том, что карп, преодолевший Врата Дракона станет Драконом. Теперь я понимаю, что это всего лишь сказка о прыжке выше своей судьбы…но…я несколько раз видела карпов, когда их ловили…и глядя на них веришь, что в них есть что-то драконье.
Ли Бо фыркнул.
— Значит, карпов начали уничтожать? — холодно спросил я.
— Не совсем так, — покачала она головой, — Я слышала, даже сейчас иногда вылавливают кое-где старых карпов, и вот их-то увозят в сетку, в ее земли, которые недалеко от Желтой Реки, а обычных молодых карпов привозят туда же и…убивают. Я этого не понимаю…не для еды…а просто так.
Представляю, что сейчас творится в душе Лянга, который всё это слышит и, скрипя зубами, молчит.
— Иногда я смотрю туда, вдаль Желтой реки. Отсюда, конечно, не видно ее конца — места, где возносится ввысь водопад, но…по легендам, в тот момент, когда карп становится драконом, вся Желтая Река ненадолго останавливает свой ход.
— Как я понимаю, вода ни разу не останавливалась на твоем веку? — спросил я.
Старуха покачала головой.
— Я не верю, что такое случится. Ведь карпов не осталось. Может, когда-нибудь, после моей смерти…и то вряд ли…нет больше старых карпов. Только мелочь иногда вылавливают и сразу несут в город.
Я стиснул зубы.
«Интересная история. И странная». — задумчиво сказал Ли Бо, — «Зачем секте истреблять карпов? Я бы понимал, если бы выращивать…хотя, кто сказал, что они не растят дальше старых карпов? Может, эта старуха просто этого не знает…тогда это имеет смысл…»
— Значит, это продолжается уже очень давно? — тихо спросил я.
— Да… я же сказала, — вдруг раздраженно сказала старуха, — Еще моя прапрабабка это рассказывала.
— А причина? Почему они так поступают? Не может же быть, чтобы шла такая «охота» просто так?
— Об этом не говорят. Ходят слухи… но какие из них правда — никто не знает. Знают только те, кто в рядах секты.
— Но… вы можете пересказать мне эти слухи.
— Не буду я этого делать. Слухи — они как змеи: выпустишь — и не поймаешь.
Странно. Только мы подошли к самому важному, как она уперлась.
Но эта история, эта секта, и эти карпы…это уже коснулось меня, потому что я несу Лянга, которого тоже чуть не поймали. Ситуация становится…личной. Но если свести всё к сути, то Желтой Рекой правит секта, которая методично и хладнокровно уничтожает всех карпов в своем регионе.
Я еще раз взглянул на рыбаков, и спросил:
— Значит, когда ваши находят карпа, то сразу несут их в секту?
— Увы, да…о наградах за карпов все знают, я даже видела листок, который раздавали по другим деревням. За определённый размер определенная награда, чем больше карп, тем больше получит поймавший его.
Кажется моя левая рука в кармане сама собой сжалась в кулак.
Над нами медленно летела туча и накрыла нас.
— Наш разговор начался с шуйгуй… — напомнил я, — В ваших местах что, водятся злые духи?
— Шуйгуи на самом деле не злые, — неожиданно мягко ответила старуха, — Они как духи воды — хозяева подводных омутов. Они не ушли — они озлобились. Теперь в реках гибнут дети. Вода тянет их вниз. Вода мстит. Она стала безразлична. Без карпов — она не река. Она яма.
— Почему же?
— Потому что карпы — хранители. Карп — это плоть воды. Если убить сердце — кровь остановится.
Старуха умолкла, а через минуту продолжила, я ее не торопил, она рассказывала много такого, чего я не знал:
— Раньше шуйгуи были как осенний туман — холодные, но беззлобные. Сидели в омутах, шептались на перекатах. А теперь… — старуха вздрогнула, — В прошлом месяце мальчишка утонул тут неподалеку у озерца. Сходил на то озер, вернулся седой как лунь, с улыбкой до ушей. Наутро нашли его в воде.
Я замер, похолодев от этой истории. Потому что описанное звучало так, будто мальчишку свел с ума злой дух. Места, где я раньше уничтожал злых духов были необитаемы, а тут же…тут стало понятно, что может сделать даже один злой дух.
— А при чем тут к шуйгуй карпы? — спросил я.
— Карпы? — посмотрела на меня как на идиота старуха, — Они пели под водой свои песни, что усмиряли и успокаивали духов. Где плывёт карп — там шуйгуй лишь тихо бормочет. Теперь река молчит. А в тихой воде духи слышат собственные мысли — и сходят с ума. Они же когда-то были живыми.
Так, не знаю почему старуха связала злых духов с карпами, тем более, что сама она, как говорит, видела их лишь несколько раз. Зато я знаю, что с духами разобраться надо. Отпустить их отсюда, из этого мира, и очистить места, где они живут.
Эта работенка как раз для Праведника. Я не знаю, что я чувствовал во время всего этого рассказа…это было неправильно, это было мерзко, но это происходило тут сотни лет, и никому до этого не было дела. Я не верю, что тут никогда не проходили сильные Практики. Возможно, Святых тут не было со времен закрытия Разлома, но мне кажется, чтобы понять, что тут творится что-то странное не надо быть Святым. Нужно просто быть человеком. Те же люди — кто их заставлял сдавать этих рыб в секту? Ответ я знаю, — нужда. Потому что по словам старухи та сумма, которую дают за любого карпа, для крестьянина значительна.
Что ж, теперь тут появился один слабый Праведник, которому есть дело. Но первым делом шуйгуй, который, по идее, должен быть недалеко.
Старуха молчала и смотрела на меня, а я снова смотрел на тень большого облака, которое накрыло деревню и вновь это была тень огромного злого карпа.
Я поднялся.
— Посмотри на тень. — сказал я старухе.
Та взглянула и вздрогнула.
— Не боишься, что карпы придут мстить? — прямо спросил я, — Пока я сидел, то видел более десятка мелких силуэтов злых карпов. Посмотри на отпечаток своей ноги. Он есть там.
Старуха Жень взглянула и побледнела. Она тоже увидела этот силуэт.
— Совпадение… — пробормотала она.
Ага, «совпадение», как же — подумал я, — Кажется, сама природа говорит о том, что чаша терпения переполнена и готова пролиться на головы тех, кто нарушал ее законы. И речь не только об этих крестьянах, чья вина мизерна. Вина на тех, кто установил цену за мертвого карпа, за того, кто перекрыл реки, за того, кто убивал мальков. За того…
— Совпадение? Может да, а может нет. В любом случае, спасибо за разговор, бабуля.
