В городах есть мэры, в деревнях и сёлах — глава сельского поселения. Его ещё старостой называет. Но можно сказать, что это «мэр на минималках». Старую Вишню все называют деревней, но по факту это село. Всё же тут школа есть, церковь и детский сад. Ну и староста, весьма опасный человек. Он может усложнить жизнь всех деревенских. Ну или, к примеру, отключить электричество… в магазине… Скажет: «Ой, ремонт делаем, потерпите».
Вскоре мы пришли в школу. Она небольшая, сельская же. И там учатся с первого по одиннадцатый класс. Но стоит отметить, что в ней также учатся и дети из соседних деревень.
Первым делом мы пришли к фельдшеру. Пожилой женщине в небольшом кабинете.
— Тамара Григорьевна, — обратился я к ней, ибо женщина задремала.
— А? Ласточкин? — очнулась женщина, спящая на стуле. А потом перевела взгляд на Олю. — О боже! Милая, ты как так? Упала, что ли?
— Мальчики напали и пытались изнасиловать. Едва успел спасти, — объяснил я, а эта хваталась за лицо.
— Ой, да как же так… Куда катится мир…
— Зафиксируйте, пожалуйста, побои. И в двух экземплярах.
— Хорошо, — закивала та и начала фиксировать всё. Я же сделал фотографии на Олин телефон. — А кто из мальчиков? Опять Жеребцов руки распускал?
— Неважно кто, — не стал я говорить, что это Петрухин. А то испугается ещё.
— Ну, как неважно…
— Это следователю будет важно знать, — перебил я её, и при упоминании следователя женщина переменилась в лице и стала серьёзнее. Ну и фиксировать стала более «профессионально». — Всё, благодарю вас. А теперь окажите, пожалуйста, Оле помощь, а я к директору.
Директор школы у нас нормальный мужик. Кое-как держит школу на плаву. За воровством не замечен. Но тяжело ему. Непослушные дети, нехватка учителей, да и с финансированием проблемы. Что видно по кабинету, в котором не делали ремонта лет двадцать.
Давид Олегович выслушал меня и устало вздохнул. Мы же сидели за небольшим столиком, где директор обычно обедал.
— Что я смогу сделать сыну старосты? Тут нужно с отцом разговаривать, дабы ремня сыну всыпал и уму-разуму научил.
— У меня сложилось впечатление, что это не поможет, — ответил я и по глазам директора вижу, что он со мной согласен.
— Нужно попробовать. Что ещё остаётся делать? Выгнать его из школы? Мне это не удастся. Скорее, меня самого выгонят…
— Понятно, — я вздохнул, и в этот момент открылась дверь в кабинет. После чего внутрь вошли немолодой мужчина и тот паренёк с фингалом под глазом и ссадинами на лице.
Староста с сыном? И судя по взбешённому выражению лица первого и змеиной ухмылке второго, сейчас начнутся «проблемы».
Глава 12
(ПыСы на бусти больше артов.)
— Он! Это он избил меня! — прокричал парень шестнадцати лет, тыча пальцем в мою сторону.
— Неужели? — приподнял я бровь и повернулся к директору. — Давид Олегович, вызывайте полицию и врачей. Пусть зафиксируют повреждения Геннадия, а также то, что на моих руках и под ногтями нет следов крови, кожи и прочего.
— Я… — замялся директор.
— Могу сам позвонить, — сказал я и направился к старому стационарному телефону с кнопками.
— Постой, — остановил меня староста. Одет он был по-простому, но видны идеальные зубы, что стоит очень недёшево, да и часы на руках выглядят дорого.
— Почему же? — обернулся я.
— Сперва давайте всё обсудим.
— Давайте. Ваш сын с двумя друзьями…
Я подробно описал, что мне сказала сестра, что видел и слышал сам, ну и не забыл про «прощальные слова» парня.
— Избиение уже зафиксировано фельдшером. Подпись поставлена, повреждения сфотографированы, так что давить на Тамару Григорьевну бесполезно. Даже если она вдруг напишет отказную, эта бумажка не будет иметь силы, — сразу обозначил я, что настроен серьёзно.
— Отец, он врёт! Я ничего такого не делал! И не говорил! — завизжал Петрухин младший.
— Помолчи, сын, — рыкнул староста.
— Но…
— Тихо! А лучше выйди и в коридоре подожди!
Парень в ответ фыркнул и вышел, ну а мы поговорили, вот только…
— Не собираюсь я замалчивать это. Мне уже хватило ситуации с Петром. Уверен, вы слышали об этом, — возразил я на предложение «всё забыть».
— Иван Олегович, не усугубляйте. Мальчики просто шутили, никто никого не собирался насиловать.
В ответ на слова старосты я показал фотографию сестры с разбитым носом и опухшей щекой. У меня с собой был телефон сестры. Своего же нет…
— Максим Викторович, интересное у вас понятие «шутили». Избить, а потом шутить, что сейчас проучат и изнасилуют… Мне вот как-то не смешно.
— Что вы хотите, Иван Олегович? Деньги? Сколько? — сдался староста и перешёл «к делу», а я удивлённо приподнял бровь.
— Максим Викторович, подавитесь своими деньгами. Мне от вас нужно лишь одно, чтобы ни ваш щенок, ни его дружки не приставали ни к кому из моей семьи. А также принесли публичное извинение с признанием во всём совершённом.
— Вы с ума сошли⁈ — разозлился староста. — Не будет такого! Это ты, Иван, будешь извиняться, что оклеветал моего сына, иначе твоя семья может забыть о торговле в селе!
— Знаете, я и не сомневался в вас. Вы всё же преступник, — совершенно спокойно ответил я, и… жалко директора. Давид Олегович уже весь бледный и едва ли не теряет сознание. Нужно будет ему отваров принести да здоровье поправить.
Староста же попытался остыть, видимо, задели мои слова про преступление. Ну а я подошёл к телефону и, взяв трубку, набрал номер. Как раз помню телефон одного участкового…
— Алло, Пётр Евгеньевич? Можете, пожалуйста, срочно приехать в село Старая Вишня, а также прихватить медиков, нужно засвидетельствовать побои. Пострадали дети. Выезжайте, пожалуйста, тут также… — договорить я не смог, ибо староста выдернул телефонный шнур. — И что же вы делаете?
— Вы совершаете ошибку, Иван, — ответил тот и вновь перешёл на «вы».
— Я? — не удержавшись, приподнял бровь от удивления.
— Вы сделаете лишь хуже. Причём всем.
— Да? И что же вы предлагаете?
— Мой сын извинится перед вашей сестрой и забудем об этом, — напирал немолодой мужчина, отчего я едва не рассмеялся.
— И вы считаете это справедливым? «Простите за то, что я избил вашу сестру и попытался изнасиловать. Давайте всё забудем!», так что ли⁈ — слегка повысил я голос.
— В противном случае, Иван Олегович, ваша семья окажется в затруднительном положении, — прорычал староста. — И вообще, это не вам решать. Пусть ваш отец приезжает, и мы поговорим.
— Что ж, пусть приезжает, — согласился я с последним, и отец приехал. Вот только…
— Максим, да я тебе рожу набью! — рассвирепел обычно спокойный отец, когда всё выслушал.
И пришлось мне держать отца, иначе этот урод ведь всё в свою пользу использует. Здесь также находилась сестра, а вот матери мы ничего не сообщили.
— Остынь, Олег! — рыкнул староста. — Ничего же не произошло. Не собирались они ничего такого делать!
— В жопу засунь себе это «не собирались»! — ответил отец, но всё же успокоился.
— Я уже всем рассказала, — раздался голос Оли, и взгляд у неё был серьёзным, а голос уверенный. — И фотки в чат скинула, и запись разговора вашего. Теперь не удастся всё замолчать, Максим Викторович.
Староста застыл, а глаза стали наливаться кровью.
— Прости, пап, но эти уроды немало крови попили девчатам. От кого, по-вашему, беременна моя одноклассница Черноголова? Староста заставил молчать как Аню, так и её семью. Ну и денег вроде подкидывает за молчание.
Мы все, особенно директор, неслабо удивились, а староста побагровел.
— Это ложь!
— Тест ДНК, — ответил я и стал предельно серьёзным. — Максим, ты не только не смог угомонить своего упыря, но и не пытался. Рекомендую подать заявление в отставку. Не быть тебе более старостой.
— Я вас всех засужу за клевету, — он пошёл на выход и хлопнул дверью. А у нас телефон зазвонил. Телефон директора.
