Сварог (СИ) - Нарциссова Сана

Или просто всем назло. Пускай переживают, коль что с ней случится.

Собрала все, что нужно - хотела Сварога предупредить, но не нашла его в доме - и отправилась покорять ирийские горы. Не с проста её туда тянуло: Мара слабо чувствовала, что там кто-то живет, поселился совсем недавно и не надолго. Это был человек, кажется, женского пола с очень сильной жизненной силой, которая и манила к себе Мару. Потому то ей и хотелось быстрее к ней попасть, она чувствовала, что женщина покинет своё убежище и, вряд ли, вернется.

Путь обещал быть долгим, тяжелым и опасным, но ей было не впервой выживать в сложных условиях.

Сварог и Велес прошли уже половину пути к долине в полной тишине и, не останавливаясь, даже чтобы поесть. Велес, казалось, специально шел впереди не оглядываясь на него, будто его и не существовало вовсе, видимо, чтобы не раздражаться лишний раз. Сварог зря провоцировать его не стал, а чтобы не выдохнуться и не отставать по пути быстро срывал и съедал то ягоды, то дикие яблоки, груши или орехи. Он ведь и не позавтракал толком, только с Ладой попрощаться успел. Но, в конце концов, это ему осточертело и он не выдержал тишины.

— Долго ты дуться на меня будешь, Велес? — крикнул Сварог ему вслед, когда чуть приблизился. Велес нахмурился, остановился, обернулся. Его холодный взгляд пробежался по всему Сварогу, будто искал, куда бы его ударить, чтоб побольнее, — Лучше бы просто врезал мне, ей богу, — сказал Сварог, словно прочитав его мысли - Не хочешь мне помогать - не надо. Я справлюсь сам, а с Белобогом поговорю, чтобы не доставал тебя.

— Как справишься? Снова сожжешь что-нибудь? — процедил он сквозь зубы.

— Не сожгу, если тебя это волнует. Придумаю что-нибудь и достану руду. А такая вот помощь через "не хочу" и "ненавижу" мне не нужна. В Тааме девка одна, так же, как и ты сейчас, вела себя, когда обижалась. Я извинялся, обнимал и целовал её, чтобы простила. А с тобой я даже не знаю, что делать. - Сварогу надоело это напряженное молчание. Он захотел все решить здесь и сейчас, поэтому пытался вывести его на эмоции, чтобы Велес злость свою выплеснул и ему стало легче. Ну и что, что силен? Ему теперь молиться на него надо? — Целовать отчего-то не хочется, прости уж.

— Ты хоть знаешь, сколько животных погибло от твоего огня?! — вспылил Велес. Лицо его покраснело, а руки затряслись, — Даже те, кого он задел слегка, погибли. Сгорели изнутри! Словно пеплом чучело начинили. И ты ещё смеешь вот так вот ухмыляться?! — на его глаза навернулись слезы.

В голове Сварога неожиданно появилась картина двух убитых близнецов, посланных его задушить. Сердце больно кольнуло, взгляд поменялся, ладони сжались в кулаки. Сварог виноват, но так он хотя бы узнал, как действует его сила. Если бы от огня в тот день не погибла долина, то, однажды, от его неосторожности могли бы погибнуть ирийцы.

— Что я могу для них сейчас сделать? — спросил Сварог.

— Ты сделал уже достаточно, — отрезал он ему в ответ.

— Тогда какой смысл твоих обид на меня?! Если бы я мог, я бы исправил то, что натворил, Велес. Я отправился в долину не для того, чтобы сжечь её. Ты ведь тоже это понимаешь! Я и подумать не мог, что последствия могут быть настолько серьезными.

Велес знал это, осознавал свою несправедливость, но как быть, если сердце его разрывается от любви ко всему живому? Когда одно живое, вредит другому, а он ничего не может сделать, лишь смотреть и сочувствовать?

Сварог подошел к нему ближе, видел слезы на глазах, которые так и не решились покатиться вниз по щекам, понимал, как ему больно потянулся рукой в его плечу, поддерживающе сжал и сказал:

— Единственное, что я могу тебе пообещать, это более не повторять своей ошибки. Прости меня.

Велес выдохнул, отогнал прочь свои слезы, запрокинул голову к небу и о чем не долго подумал. Сварог убрал свою руку, ожидая его ответа. Велес снова опустил к нему взгляд и неожиданно вмиг замахнулся и ударил кулаком Сварога в лицо, целясь где-то между носом и губами. Тот отшатнулся, потерял равновесие, чуть не упал. От резкой острой боли перед глазами замелькали вспышки, он не сразу понял, что с ним произошло, держался за нос, громко вдохнул воздух, чтобы хоть немного ослабить неприятные ощущения.

— Заслужил, — усмехнулся Сварог, когда взглянул на свои испачканные кровью руки. Велес одним ударом разбил ему нос и верхнюю губу.

— А теперь вступай, бестолочь разудалая, — сказал Велес отойдя в сторону, чтобы Сварог пошел вперед. Он и пошел, держа у носа руку. — Целовать он меня не хочет...

Сварог засмеялся и Велес невольно подхватил. До долины осталось недолго, напряжение между ними исчезло, Велес спросил кого это Сварог целовал и обнимал, когда обижал. Тот ответил, махнув рукой:

— Неважно. Была интрижка со служанкой. Молодой был, глупый.

— Ты и сейчас не особо умный.

Сварог ответил короткой усмешкой.

Помирились Боги, куда им было деваться?

Марена шла по другой тропинке, оттого не встретила их по пути. К горам нужно было идти с другой стороны около трех недель. Но она решила, что осилит путь за полтора. Чего время зазря тянуть, когда можно его использовать с пользой. Мара подумала о том, что в горах может жить кто-то опасный, задумалась об Ирийских хищниках. Она не позволила неприятным эмоциям взять над её рассудком контроль - такая глупость в её прошлом мире мгновенно каралась смертью от рук суровой матери природы - и взяла с собой все оружие, которое она принесла с собой из Саатона. Но, пока она шла по спокойным, знакомым тропам, не чувствуя ничего опасного вокруг, и, пока никто её не видел, могла позволить себе немного пообижаться.

Вот, где кончается хваленная мужская любовь и преданность: когда дело доходит до действительно стоящих поступков. Говорить, что ты самая лучшая и красивая каждый может. А на деле она никому и даром не сдалась... Только и умеет зря её раздражать своим присутствием и идиотскими попытками обратить на себя внимание. Вот встретит она Радегаста, когда вернется - точно все выскажет! Да так, чтобы побольнее было! Скажет, чтобы больше духу своего рядом с ней не показывал, что он пустослов и никчемный олух, который не может уделить ей время, когда это ей было действительно нужно.

Всё ему скажет!

Хотя, в чем он виноват? Это же его брат ей отказал, а не Радегаст...

А он от брата ничем не отличается! Он даже хуже и умом не блещет. Да, и, к тому же, она вот уже почти день прошла в пути, был уже поздний вечер, за это время он мог бы её догнать, если бы захотел. А он не захотел, потому что он суесловный кретин...

Мара вдруг ощутила, что к ней кто-то приближается за спиной и не на шутку испугалась. Человек двигался очень быстро, кажется, верхом на лошади. Она резко обернулась, не успела догадаться, кто это, как её неожиданно схватили за талию и прямо на скаку усадили в седло перед собой. Сердце бешенно заколотилось, волосы въерошились, некрасиво закрыв ей лицо, и, мешая разглядеть лицо наездника, но она уже знала кто это. И не понимала, радоваться ей или злиться.

— Привет, красивая, — сказал Радегаст лохматой Марене. Она сквозь волосы разглядела довольную улыбку и очень захотела его ударить. Но развернуться было никак, а слабый удар кулаком в грудь он бы даже не почувствовал.

— Чтоб тебя черти взяли, Радегаст! Ты зачем меня так пугаешь?! — возмутилась она поудобнее усаживаясь на седло, чтобы не свалиться.

— Кто взял? Куда? — не понял он, продолжая улыбаться. Он был рад её видеть. Особенно сейчас, когда узнал, что она к нему за помощью зашла. Сама зашла. С больными ногами. Он остановил лошадь, затянув поводья, заставил её развернуться и поскакать обратно.

— Ты куда?! Мне к горам надо! — завизжала она, схватив его за руки, надеясь, что он одумается.

— Сначала к Белобогу, — сказал он, — Ноги твои вылечим, а потом хоть к звездам, как и обещал.

Марена замерла, кажется, впервые в жизни, прислушавшись к его чувствам. Доселе ей противела сама мысль о том, что у этого мужчины есть на неё какие-то любовные взгляды, потому что была уверена, что никогда в жизни не ответит ему взаимностью. Она не хотела его знать, ей было не интересно какой он из себя человек и каждый раз, когда он был рядом, Мара словно закрывала глаза и уши, чтобы не видеть его и не слышать, заставляла себя не обращать внимания на его эмоции. Но сейчас, когда он её так бесцеремонно обезоружил, у неё не было другого выбора, как прочувствовать всю радугу его переживаний.