После развода в 40. Между нами твоя истинная (СИ) - Гераскина Екатерина

Я понял: со своей второй половиной я никогда в жизни не договорюсь.

Я с трудом вспоминал, как и что было дальше, но теперь мы муж и жена. Волей самого императора.

Как именно это вышло ещё стоило разобраться.

Хотя… какой теперь смысл? Всё уже решено.

Ребёнок не должен родиться бастардом. Его стоило признать. Я отмахнулся от истинной и ее криков, сел на край кровати. Голова болела так, что казалось… расколется.

Мутило, тошнило.

Я чувствовал себя так, словно до сих пор нахожусь в той же таверне, где заливаю себя дешёвым пойлом, лишь бы забыться, лишь бы не помнить, что Кристины больше нет.

— Какой сегодня день? — прохрипел я.

Орелия стояла у кровати — растрёпанная, в шёлковом халате, с круглыми испуганными глазами и приоткрытым ртом.

— Сегодня… — она назвала дату, и я понял, что с тех пор, как не стало Кристины, прошёл месяц. — Мы с тобой муж и жена, — сказала она тихо.

— Я уже это понял, — выдавил я. — Что случилось?

— Внизу имперский эмиссар.

— Что ему нужно? Который сейчас час?

— Восемь вечера.

— Какого демона ему надо в такой час?

Она шагнула ближе:

— Орден, ты ведь не уйдёшь? Ты ведь что-то с этим сделаешь?

— Куда я не уйду? Почему бездна меня раздери имперские войска притащили меня в храм!

— Я… не знаю, — растерялась Орелия. — До двора дошли слухи, что мы с тобой истинные. И император решил всем об этом объявить. Показательно. А я же беременна. Мы ждём ребёнка… Ну а как могло быть по-другому?

Она говорила быстро, сбивчиво.

Я снова растёр виски.

— Так что хочет этот эмиссар?

— Он хочет передать тебе волю императора.

— Ясно, — выдохнул я, поднялся, но тело шатало.

Бездна… Что этот дракон делал с моим телом? Оно вроде моё, и не моё.

Всё мутно, голова тяжёлая, мысли путаются. Я дошёл до ванной, умылся, посмотрел в зеркало. Заострившиеся черты, усталые глаза — ничего критичного.

Заглянул глубже, в себя.

Дракона не слышно.

Притаился, подлец.

Молчит, как будто ждал, когда я сам осознаю, во что вляпался.

Но думать об Орелии не мог. О драконе тоже. Как там мой сын? Жив ли?

Вышел из спальни, набросил на себя халат. И всё же это неправильно, когда выпадаешь из сознания не просто на сутки, а на две недели. Что за эти две недели я вообще творил в образе дракона?

Распахнул дверь. Орелия никого не пустила в дом. Да и лорд Томас Делрой, судя по всему, не настаивал: стоял на пороге.

— Какими судьбами в такой поздний час?

— Воля императора. Защита империи не ждёт, — сухо бросил Делрой.

— О чём ты? — переспросил я.

Эмиссар достал запечатанный конверт. Я взял его, разломал сургучную печать, развернул бумагу с вензелем. Надпись гласила, что меня призывают на фронт.

Я сжал письмо в кулак, бросил под ноги и посмотрел на эмиссара:

— Это шутка?

— Нет. Вам лорд надлежит вернуться в строй: в лесах на границе замечены василиски.

— Это какой-то бред, — ответил я.

— Десять лет прошло с войны, как вы недавно сами вспоминали, видимо, они набрались снова сил. Вам приказано незамедлительно выезжать туда.

— Что ещё мне приказано незамедлительно? — мрачно спросил я.

— Оставаться там до окончания всех военных действий, которые могут возникнуть.

— Иными словами, император высылает меня из столицы. А что с моими родителями?

— Они остаются здесь и вольны делать что угодно.

— То есть вы, эмиссар, сначала подозреваете мою бывшую супругу в связи с василисками, а потом мне преподносите такую «честь» — идти с ними сражаться? — почти заулыбался я.

— Ну, вашей супруги нет в живых; что она делала — непонятно. Арван Первый в курсе, что вы уже давно встретились со своей истинной, и вряд ли бы поддержали свою бывшую супругу. А та скорее всего связалась с василисками из-за обычной ревности, чтобы испортить вам репутацию, сделать вас врагом в глазах Арвана Первого. Император же не сомневается вашей верности. Теперь ваша очередь доказать это на практике. На данный момент вы считаетесь сильнейшим драконом империи, ведь рядом с истинной сила возрастает многократно. И вы, как сильнейший из нас, будете там, где вашу силу реально можно применить в бою.

Я усмехнулся: подтекста в его словах хватало. Император меня боялся.

— Ясно. Приказано незамедлительно отправиться? — уточнил я. — То есть прямо сейчас.

— Да — прямо сейчас.

Я посмотрел за спину Делроя и заметил у ворот особняка отряд гвардейцев.

— С родителями хотя бы могу попрощаться? — спросил я холодно.

— Разумеется, мы вас туда проводим, — кивнул эмиссар.

Так в одночасье, проснувшись, я уже стал мужем и восстановился в звании генерала.

А мне ещё нужно было навестить старуху: две недели я её не посещал. Надеюсь, что хватит той магии, которую оставлял.

Внутри всё сжалось от страха: если с сыном что-то случится по моей вине, по вине дракона — я убью эту тварь.

Лучше быть человеком. Найду способ, даже если такого не существует!

Мне нужно было уйти от конвоя. Я планировал сделать это уже в особняке родителей.

Глава 38

— Если ты ещё раз заявишься на порог моего дома, я честное слово ударю тебя чем-нибудь тяжёлым, — первое, что я услышал, когда мать открыла мне дверь.

— Хм. Даже если мой визит связан с тем, что я пришел попрощаться? — проговорил я, понимая, что, похоже, мой ящер совсем слетел с катушек из-за истинной связи и умудрился довести мою мать. — Император отправляет меня на границу до разрешения конфликта с василисками.

Увидел, как широко распахнулись глаза матери, она схватила меня за край камзола, втянула в дом, захлопнула дверь и, чуть ли не нос к носу, стала меня рассматривать, вглядываться в глаза:

— Этот полудурок пещерный пропал? — прошептала она.

— Если ты про моего дракона, то да, — хмыкнул я.

— И что должно было случиться, чтобы эта гадость чешуйчатая отступила? — спросила она.

— Не знаю, — ответил я честно. — Я пришёл в себя только сейчас и дракона пока не слышу.

— Ты в курсе, что вообще женился? — упрекнула мать.

— В курсе. Орелия сказала… да я и сам вспомнил.

— Какая прелесть! — вдруг сказала бабушка, которая внезапно выплыла из гостиной.

Сказать, что я опешил, — это ничего не сказать. Я просто потерял дар речи! Моя! Бабушка! Призрак! И она стоит передо мной!

— Что уставился как баран на новые ворота, м! — она поставила руки в бока и подлетела еще ближе. — Если ты, скотина, ещё раз начнёшь меня оскорблять, я утащу тебя за собой в Бездну!

Ну что сказать… мой дракон-идиот раз посмел обидеть бабушку! А еще… бедный мой отец!

— Как… это возможно? — прохрипел я. — Бабушка?

— Эм-м-м… Это ты, что ли? Арденчик!

Удивлённо проговорила бабушка и, повторив поведение матери, подлетела ко мне почти нос к носу, начала рассматривать мои глаза:

— Точно ты! Как я рада тебя видеть! Обняла бы, да не могу! — всплеснула руками.

— Я тоже рад тебя видеть, но совершенно не понимаю, как такое возможно?

— Возможно, внук, — сказала бабушка. — Но пока ты в себе, я должна тебе кое-что дать. Только учти: сейчас ты должен быть максимально крепок рассудком, потому что, если потеряешь себя, то назад дороги, наверное, уже не будет.

— О чём ты? — переспросил я.

— А это как раз связано с тайной — почему я, так сказать, практически воскресла.

Тут же из коридора вышел мой отец и замер в холле. Хмуро сдвинул брови к переносице:

— Я же сказал тебе: ты мне не сын, пока снова твои мозги не встанут на место, — процедил он.

— Пап, это я, — сказал я, потирая переносицу. — И что, что мой дракон успел натворить?

— Арден — это ты? — переспросил он.

— Я.

Тот подошел так же, как все, и почти впритык стал рассматривать. А потом сжал мои плечи, и я услышал, как облегченно он вздохнул:

— Твой дракон оказался редкостным мерзавцем: ради юбки готов предать семью. Не будем вдаваться в подробности, но он у тебя слишком самостоятельный, со своим характером и разумом. Впервые такое встречаю. Истинность — это не подарок, это какое-то проклятье! — Отец покачал головой. — Сразу скажу, ты каким-то образом блокировал ему память или он просто у тебя сильный, но тупой. Потому что видишь ли денег ему подавай на его самку. Я его послал ко всем демонам!