— О каких вообще деньгах идёт речь? Я же не нуждаюсь.
— Ты не нуждаешься, как человек, потому как обучен жить среди нормальных людей. А вот твой зверь — пещерный недалекий дракон! Он посмел прийти ко мне и требовать немедленного доступа к банковскому счёту. Он ничего не смыслит в твоих делах! Этот дурак умеет только развлекаться с истинной и не думает о том, что без тебя ему в жизни ничего не светит: ни доступов в банки, ни статуса. Для него самое то — вернуться к корням, жить в пещере и утащить туда свою пару на шкуры, убитых им же горных козлов!
Я устало засмеялся. Новость, что мой дракон, не имеет доступ к моей памяти порадовала. Отец обнял меня, мама обняла нас обоих, насколько смогла, а потом и бабушка тоже попыталась, но по нам прошелся такой мороз, что мы отпрянули друг от друга.
— А сейчас, Арден, пока ты ещё в себе, нам нужно срочно поговорить, — сказала Евангелина. — Анна, где тот листочек?
— Сейчас-сейчас! — мама побежала в кабинет к отцу и вернулась, держа в руках вырванную старую страницу:
— Держи.
— Что здесь? — я открыл — замер, прочитал раз, два, три…
— Не может быть… Это правда?
То что я искал, наконец, было у меня в руках! А ведь я уже отчаялся!
— Да, правда — проговорила бабушка. — Это обряд древних фейри. Ты сможешь выбрать кем тебе быть, потому что ты их потомок, потому что в тебе кровь дивного народа.
— Фейри — кто это вообще? — нахмурился я.
— Это те, кого уничтожили и о ком никто не должен был помнить, — тихо ответила бабушка.
— Ничего не понимаю, — не выдержал я. — Не говорите загадками.
— Тогда слушай, — начала бабушка, но в этот момент я прервал её:
— Нет-нет, у меня сейчас нет времени! Имперский эмиссар ждёт, чтобы я покинул столицу. А ещё мне нужно незаметно выбраться из особняка и так же незаметно вернуться.
Я обвёл взглядом родителей и бабушку:
— У меня есть сын. Я две недели не навещал его, не знаю, что с ним.
Мои родственники удивленно хором спросили:
— Какого сына?!
— Которого родила Кристина, — признался я.
— Как!
— Где он?!
— Как это возможно?!
— Слишком много вопросов. Мне срочно нужно покинуть особняк.
— Мы идём с тобой! — на перебой сообщили мне родственники.
— Я же сказал: за воротами меня ждут. Никто не должен знать о сыне.
— Гарольд, ты остаёшься здесь! — безапелляционно заявила бабушка. — Твоё словоблудие точно пригодится, если этот Делрой начнет ломиться в двери.
— Но я тоже хочу посмотреть на внука! — удивленно и растерянно взмахнул руками отец.
— Гарольд! — вскрикнули мама и бабушка и папа сдался.
— Понял!
А потом отец открыл нам тайный проход. Мы вышли далеко за особняком.
Было опасно оборачиваться, но я был серьёзно настроен и чувствовал силу своего сознания. Я не поддамся напору ящера, если личность зверя вырвется вперёд.
Я обратился драконом. Усилием воли перекрыл ему ментально часть своего сознания. Раз он может это делать, то и я тоже.
Мама забралась мне на шею. Бабушка зависла рядом. И мы взмыли в ночное небо, летя в сторону леса.
Сначала сын. Потом все остальное!
Глава 39
Мы долетели быстро. Ветер бил в морду, крылья гудели от напряжения, луна светила ярко.
Когда приземлился на опушке, кроны деревьев сомкнулись над нами, непроглядная тьма, едва разбавлялась светом луны.
Мама спустилась по крылу. Евангелина тоже была рядом.
Я обернулся.
— За мной, — сказал я и пошёл вперёд, показывая дорогу.
Лес пах влажной землёй и мхом. Было темно, но я хорошо видел в темноте. Чем ближе мы подходили, тем светлее становилось — сотни светляков вспыхнули в воздухе, освещая зелёный холм. Их мягкий зеленоватый свет скользил по траве, по стволам.
И только я сделал шаг к этому месту как бабушка вдруг выругалась — крепко, со всей страстью старой боевой ведьмы.
Я остановился и с удивлением посмотрел на неё.
— Что? — спросил я, но ответить она не успела.
Дверь скрипнула и приоткрылась сама.
Но изнутри вышла не старуха.
Из темноты дома шагнула красивая черноволосая женщина в длинном обтягивающем платье. Ее глаза горели зеленью, кожа была серого цвета. Уши слегка заострены.
От нее веяло магией, древней, странной, мощной. Глаза не могли принадлежать столь молодой женщине. Казалось, на меня смотрит женщина, прожившая многие столетия.
Она была прекрасна… и страшна.
От неё веяло холодом земли и сладостью древней магии.
— Где старуха? — процедил я.
Но незнакомка резко вскинула руку и атаковала. Почва под ногами содрогнулась.
И в тот же миг из земли вырвались корни — чёрные, живые, гибкие, как змеи. Они вцепились в мои ноги, сжали лодыжки, обвились, потянули вниз.
Я рыкнул — низко, глухо.
Передо мной стоял враг.
Я бросился вперёд. Мир стал алым, в глазах полыхнуло яростью.
Я разорвал корни когтями, вырвался, и земля взметнулась клубами.
Женщина не шелохнулась — лишь чуть склонила голову, будто оценивая, меня. Затем сжала пальцы и вновь из земли полезли корни, но теперь еще и ветки деревьев спеленали меня.
Они сплетались, цепляясь за плечи, за грудь, за горло.
Я рыкнул, звук моего голоса разнёсся по всему холму, сотрясая воздух.
В голове пульсировало только одно. Мой сын. Сын. Сын. Сын.
Я снова атаковал. Разрывал ветки и корни. Шел к ней, чтобы придушить. Она насылала магию, а я справлялся с ней.
— Успокойся, — прошептала она, и её голос разнёсся по лесу. — Я не враг твоему сыну.
Но я не слышал. Моя ярость вспыхивала новой волной.
Я шагнул вперёд, понял, что ее магия мне не помеха. Я справлялся с ней.
Сотни светляков, круживших над холмом, вспыхнули ярче.
Я хотел увидеть сына.
И… вдруг оказался не на улице, а в доме, стоящим над спящим в колыбели из мха и ветвей сына.
— Вот он, — сказала незнакомка. — Твоё продолжение. И наша надежда.
А потом рассмеялась.
Смех её был не лёгким и не звонким. Он был, как треск льда, как хруст веток. У меня по коже пробежали мурашки. Я сделал резкий разворот и перехватил женщину за горло. Сжал его.
— Кто ты? Где старуха? Зачем ты атаковала?
Вместо того чтобы внять моим вопросам, она неожиданно захохотала — безумно и открыто. А потом... Из воздуха в её руке возникла рябина — гроздь ало-оранжевых ягод, блестящих, будто капли крови.
Она сжала их. В воздухе запахло горечью и палёной плотью.
Она рванула мой камзол и дотронулась до шеи рукой, облитой рябиновым соком. Мою кожу обожгло. Я сцепил губы, не издавая ни звука, чтобы не разбудить сына, который спал.
Потом толкнул женщину к стене, снова навалился на неё, сжал горло, перехватил руку с рябиной.
Она смотрела, не отводя взгляда, в её зелёных глазах не было страха, только мрачное удовлетворение. Ей нравилось то, что она видела.
— Ты не василиск? — спросил я.
— Нет. Я хуже: я фейри. И ты тоже. Твоя кровь проявляется.
— Я убью тебя. Что за проверки рябиной?
— Только фейри боятся рябины, — ответила она. — А чем больше рябины нужно, тем сильнее фейри. И ты не убьёшь меня.
— И почему же?
— Ты обещал защитить.
— Не обещал.
— Обещал, обещал. — Она тихо засмеялась, я сжал ее горло еще сильнее. Ее глаза полыхнули зеленью. А потом она стала той самой старухой. — Любимое занятие фейри — морочить голову, путать, выдавать за действительность, желаемое. Такой уж мы народ. А сейчас я испытывала тебя. Узнала, что кровь дивного народа в твоем теле стала сильнее.
— Ты поэтому забирала у меня драконью магию?
Я отпустил старуху. Провел по шее, вытирая сок рябины, рукавом. Она вновь сбросила морок и стала прежней.
— Да.
— И что ты хочешь?
— Я хочу, чтобы у фейри был новый король.
— Ты хотела сказать император? Ты хочешь видеть на престоле не Арвана Первого?
— Нет. Я про возрождение своей расы. Нам нужен король. Сильный, отважный, тот, кто сможет противостоять Императору-Драконов — Чарльзу Второму, когда тот придёт за его женщиной.
