Воплощение Похоти 6 (СИ) - Некрасов Игорь

Движение луча не оставляло сомнений — он был прицелен без единой ошибки, без малейшего колебания, и врезался прямиком в грудь голема. Точнее, в тот сгусток сконцентрированной негативной энергии, что служил творению и двигателем, и связующим звеном с его создателем.

И начался кошмар. Кошмар Сайлона.

Кости, из которых была сложена массивная грудина исполина, не треснули и не раскололись от удара. Нет. Они начали плавиться. Белая, ослепительная, всепожирающая энергия въедалась в самую суть тлена, заставляя костяные пластины светиться изнутри адским, раскалённо-белым свечением, будто в горниле кузницы. От точки попадания, словно паутина молнии, во все стороны мгновенно поползли трещины, сотканные из чистого, уничтожающего Света.

Голем замер. Его рука с занесённой застыла на полпути, будто время для него остановилось. Из его глотки, составленной из сотен скелетных частиц, вырвался не крик ярости, а протяжный, скрежещущий, механический стон — звук угасающей, гибнущей машины. Он попытался сделать шаг, но его нога, лишённая управления и энергии, начала распадаться.

И тогда он и сам начал падать. Медленно, неумолимо и величаво, как подкошенный великан, как рушащаяся башня. Но он не успел обрушиться на землю, чтобы вызвать последний, сокрушительный грохот.

Ещё в воздухе, не достигнув площади, голем начал разваливаться на маленькие кусочки. Его тело, собранное с такой тщательностью, начало терять саму магическую суть, что скрепляла его. Негативная энергия, которую Сайлон вдохнул в него, испарялась, выжигаемая этим проклятым Светом, словно вода на раскалённой сковороде.

Кости, больше не удерживаемые могучей волей архилича, потеряли всё сцепление. Они не откалывались крупными кусками — они рассыпались на отдельные, беспомощные фрагменты: рёбра, позвонки, тазовые кости, черепа.

Это напоминало тихий, методичный взрыв изнутри.

От грудины и во все стороны, подобно залпу адской картечи, полетели раскалённые добела кости, которые на лету рассыпались в пепел и мелкую пыль, устилая площадь дымящимся белым саваном.

Сайлон ощутил это на физическом, интуитивном уровне — будто гигантскую руку, сжатую в кулак и бывшую продолжением его воли, внезапно разжали, и все сухожилия и мускулы в ней разорвались разом.

Связь, такая прочная мгновение назад, оборвалась. Резко. Окончательно. Болезненно.

Его творение, его надежда, его уверенность в победе — всё превратилось в дождь из костяной пыли и немого отчаяния, с глухим стуком оседающего на растерзанной брусчатке.

Сайлон отшатнулся, будто получив удар в грудь. Древний посох в его руке с треском погас, и он впервые за века почувствовал, как немыслимая пустота разрывает его изнутри. Это была не просто потеря создания — это была ампутация части его собственной воли.

— Не… может… быть… — просипел он, и его голос, лишённый былой мощи, был похож на скрип разрываемого пергамента. — Так… быстро?

Глава 12

Я держал Лулу за талию, всё еще прижимая её к прохладной каменной стене. Мои пальцы жадно впивались в её кожу через ткань платья, пока наглый взгляд гулял по её соблазнительной фигуре. Она стояла, чуть согнувшись, и её идеальная, упругая задница была выставлена напоказ, а подол платья был задран до самой поясницы.

Она слишком сексуальная. — пронеслось в голове. — Снова хочу её трахнуть!

Я тут же опустил одну руку вниз и схватился за член, затем провёл головкой по её влажным, разгорячённым складочкам оттраханного влагалища и вверх между ягодицами, собирая смесь наших соков, а после без предупреждения, одним резким, уверенным движением вогнал его в её тугую задницу.

Лула вскрикнула — не от боли или шока, а от немедленного, оглушительного наслаждения. Её тело напряглось, а затем прогнулось ещё сильнее, полностью отдаваясь на мою волю.

— Хозяин! Ах! Да! — её голос сорвался на хриплый стон. — Трахни меня в зад! Глубже! Ну же! Сильнее! Давай!

— Это я… и собираюсь сделать! — выпалил я.

Моя животная похоть находила выход в этом грубом, властном акте. Я схватил её за бёдра покрепче и начал двигаться. Не медленно и страстно, а быстро, жёстко, с силой вгоняя член в её узкий, сочный, доставляющий неимоверное удовольствие проход.

Звук наших тел, сливающихся в поспешном, похотливом ритме, эхом разносился по каменному коридору. Мои яйца шлёпались о её мокрую кожу пышных ягодиц, а её стоны становились громче, отрывистее, полными того самого сладкого безумия, что делало её такой особенной.

— Вот так! Еби меня! — выкрикивала она, и её слова, смешанные с влажными звуками нашего соития, лишь распаляли меня еще сильнее. — Трахни сильнее! Глубже! Вставляй глубже!

Мои руки скользнули вперёд, под платье, чтобы снова сжать её сочную, тяжёлую грудь. Темп стал неистовым, почти животным. Я чувствовал, как нарастает знакомое давление внизу живота.

Вот же она сука а! И так же, блять, ебу что есть сил! — я разозлился, и моё дыхание стало тяжёлым и прерывистым.

Затем я наклонился и впился зубами в её плечо, чувствуя, как она содрогается в экстазе от этого действия. Солёность её кожи, смешанная с тонким ароматом пота и её собственного возбуждения, была на моём языке.

Сука! Почему в ее заднице так хорошо, так приятно и горячо? О черт…

Её невероятно тугой проход обжигал меня, каждое движение заставляло её внутренности судорожно сжиматься вокруг моего члена, словно пытаясь высосать из меня саму душу.

В голове проносились обрывочные мысли: Чёрт, она такая узкая… тугая, будто это её первый раз…

— Всё! Кончаю! — рыкнул я, и, сделав ещё несколько глубоких, сокрушительных толчков, излился внутрь неё, заполняя её задницу горячим семенем.

Ощущение было животным, примитивным и всепоглощающим. Волны удовольствия выбили из меня последние отголоски разума, и я замер, всё ещё будучи внутри неё, наслаждаясь последними спазмами её тела, её задницей, её крепко сжимающим мой член анусом.

Потом я сделал еще несколько медленных толчков, а потом еще и еще, и в конце я с удовлетворённым вздохом вновь вогнал член полностью на всю длину. В это же время грубо сжал ее грудь, а после медленно вынул свой член и наконец оторвался от Лулы, оставив её прислонившейся к стене с блаженной улыбкой. Её платье было задрано и смято, а на бледной коже сочных ягодиц красовались красные следы от моих пальцев и шлепков. На шее следы моих зубов, а внутри следы моего присутствия.

Выглядит… прям очень сексуально, я даже готов к еще паре раундов, но… — я проследил затем, как она медленно спустилась на пол, — она нет.

— Уф… — я выдохнул, поправляя одежду. Голова была ясной, а тело — наполненным приятной тяжестью и разливающейся по нему энергией. — Ладно, с тебя хватит, ты отлично постаралась, а точнее… твои дырочки, я прям переполнен энергией.

— Я тоже переполнена… — с трудом произнесла она. — Но не энергией… а твоей спермой… — она чуть приподнялась и встала на колени, затем на её лице появилась сосредоточенная гримаса, и я увидел, как всё её тело напряглось и моё добро хлынуло на пол, стекая по её бедрам из двух её сочных дырочек.

Да уж… переполнена — это мягко сказано. — мой член снова шевельнулся, будто говоря: «Ну ты только посмотри на неё! Давай еще разочек!» — Нет, дружок, пора уже браться за дело, мы и так тут задержались. Последние наши спарринги… Так стоп, что это я с членом болтаю? Мои… мои спарринги прошли не очень, и мне нужно понять, как побеждать, учитывая мои нынешние способности.

— Ты это… справишься тут? Или тебе помочь? Может, отнести в комнату?

— Справлюсь. — ответила она и полностью легла на полу и, свернувшись калачиком, моментально уснула.

Хах, решила поспать прям тут… в луже спермы? — пронеслась мысль в голове, и я повернулся к тренировочному залу и затопал по коридору, пожал плечами и сказал:— Ну… как хочешь…