Улыбаюсь:
- Ты же не провидец. Или все-таки провидец?
- Нет, - качает головой он. – Все, на что меня хватает – смутное беспокойство, которое легко списать на нежелание с тобой расставаться. Я еще слишком молод.
- А когда станешь постарше, у тебя появится дар предвидения?
Рейнир пожимает плечами:
- Кто знает.
Перевожу тему разговора:
- А тот огонь, который я видела, он мне почудился?
- Нет. Это был мой огонь. Мы можем выжигать скверну в прямом смысле этого слова. Но живым он не опасен, к тому же ты – моя пара.
- Чем дальше, тем больше мне кажется, что я слишком мало о тебе знаю. Что еще полезного ты умеешь? – улыбаюсь я.
- Я вообще очень полезный и у меня много талантов… Тебе тяжело вспоминать те события? Веришь, что если бы была такая возможность, я бы не стал убивать Лусана?
Признаюсь честно:
- Он меня очень напугал. И он действительно мало походил на себя прежнего. Мне жаль, что для него все так закончилось, но если бы в его душе изначально не было скверны, злой дух не смог бы в него вселиться… Я не осуждаю тебя. Нехорошо так говорить, но мне теперь спокойнее.
- Пока ты спала, приходил лекарь. Он сообщил, что ты хорошо восстанавливаешься и уже через пару дней тебя можно будет выписать.
- Мы в Академии Магии?
- Верно. Службе безопасности с моих слов известно, что на тебе был мой маяк, и когда ты покинула столицу, то я заподозрил неладное. А потом нашел тебя в подвале башни уже в таком состоянии. Сказал, что не знаю, что там происходило и кто именно убил Лусана. После того как я выгнал злого духа из его тела, Лусан впал в кому – личности осталось слишком мало на полноценное сознание.
- Получается, он все-таки не умер?
- Умер через несколько часов – лекари ничего не смогли сделать. Злой дух, вселяясь в тело, совершенно о нем не заботится: не замечает раны, переломы и другие травмы. Пока хозяин тела жив, он помнит о том, что нужно есть, но вот когда власть полностью переходит к злому духу, тот перестает заботиться о таких вещах.
- Звучит жутко.
- Согласен. Но в этом есть и плюс: после того, как личность владельца исчезает, через какое-то время тело разрушается и дух теряет плоть. Но он до последнего пытается добиться той цели, ради которой ему разрешили вселиться.
- Погоди… В лесу, когда я искала первоцвет, глазами духов видела человека, у которого сине-зеленые пятна были с черными проплешинами. Я вижу всех живых как набор таких пятен, но черные проплешины мне тогда попались в первый и последний раз. Значит, это был Лусан?
- Похоже на правду.
- Юма знает о том, что со мной случилось?
- Я ей рассказал. Она молодец: как только поняла, что давно тебя не видела, подняла панику. Корт принял ее опасения всерьез, и не сумев тебя найти, они сразу же вернулись в общежитие, чтобы убедиться, что ты в комнате. Когда увидели, что и там нет, не побоялись поднять на уши службу безопасности. Так что тебя искал не только я… Юма с Кортом придут утром.
- Это хорошо… Меня же тоже будут расспрашивать безопасники? Что лучше им сказать?
- А что ты помнишь?
- Что пошла в туалет, а как только оттуда вышла, потеряла сознание. Очнулась в камере. Потом приходил Лусан и говорил всякие гадости. Затем был огонь, а окончательно пришла в себя я уже здесь.
- Ну вот про огонь, пожалуйста, не рассказывай.
- Договорились.
Глава 17
Следователь приходит на следующее утро. Рассказываю ему обо всем, кроме огня, и отвечаю на бесчисленное количество вопросов: приходится вспомнить самые мелкие детали. Спасает лекарь, сообщающий, что я пока не совсем восстановилась и пора принимать лекарства.
Как только следователь уходит, в палату возвращается Рейнир. Увидев, что я в порядке, успокаивается и занимает свое обычное место у моей кровати. Заставляет съесть всю принесенную еду, уговаривая, словно маленькую, что нужно сделать еще несколько глотков бульона и откусить еще кусочек от хлебца. Это смешит, но поскольку замечаю в его глазах искреннее беспокойство, слушаюсь.
Затем приходят Корт, Ланиэль и Юма, которая сразу же с грустным видом произносит:
- Прости! Прости меня!
Улыбаюсь:
- Тебе не за что извиняться. Я сама сглупила.
- Но…
- Кто же знал, что так получится. Но сейчас я в порядке, так что не кори себя.
- Точно в порядке?
- Да, - с энтузиазмом, которого не испытываю, соглашаюсь я, а потом спешу перевести тему разговора: - Уже известно, где у нас будет практика?
- Да, - кивает Корт. – Нас отправляют в гарнизон на границе. Куратор сказал, что там, я цитирую: «мы хлебнем дисциплины».
- Звучит не особенно весело, - улыбаюсь я. – Рейнир, у тебя же уже была такая практика?
- Да, - кивает парень. – Вас будут учить строевой подготовке, бегу с полной выкладкой, писать рапорты и многому другому. К слову, жить вам придется в казарме, так что сплотитесь не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова. Брать с собой лучше только нижнее белье и перекусы, а остальным вас снабдят.
- Понятно, - вздыхаю я. – Значит, мы с тобой совсем скоро снова расстанемся?
- Вам и без этого повезло, что вы были в одной группе на прошлой практике, - снисходительно произносит Корт. – Мы с Ланиэль не такие везучие.
- Не знаю, говорили ли вам, но лучшие ученики группы на старших курсах имеют право выбирать первыми место прохождения практики, - довольно улыбается Рейнир. – Куратор, конечно, удивился, что я выбрал пограничную крепость, но одобрил.
- Получается, ты будешь там же, где и мы? – с надеждой уточняю я.
- Верно. Более того, я стану одним из ваших кураторов. Но не надейтесь, что в связи с этим получите какое-то особое отношение – наоборот, я постараюсь, чтобы вы освоили всю программу в совершенстве.
- И что, мы будем учиться маршировать? Или что там будет? – с любопытством интересуется Корт.
- Не хочу портить вам сюрприз. Но настраивайтесь на то, что в ближайший месяц отдых вам не светит.
Грустнеем и вздыхаем. Ланиэль прижимается к мужу:
- Дорогой, уверена, ты со всем справишься.
- А куда он денется? Справится, конечно, - ухмыляется Рейнир. – У него просто не будет другого выхода.
- Тебя ведь выпишут до начала практики? – обеспокоенно спрашивает Юма.
Пожимаю плечами. За меня отвечает Рейнир:
- Лекарь сказал, что сегодня и завтра еще понаблюдает, а потом выпишет. Не переживай – он просто перестраховывается.
- Хорошо.
Еще около получаса болтаем, а затем все, кроме Рейнира, уходят. Хмурюсь:
- Практика действительно будет такой сложной?
- Да. Специализация выбирается на третьем курсе, а до этого времени вам предстоит определиться, какое направление нравится больше всего. Тех, у кого есть способность руководить, будут обучать в дополнение ко всему еще и этому. А на последних курсах вас поставят на преподавание, чтобы помочь вам определиться с будущим, но и чтобы в случае непредвиденной ситуации могли организовать группу сопротивления.
- А какая специализация у тебя?
- Внутренняя разведка. Если заподозрят, что есть утечка или какой-то из отделов работает не так, как ему полагается, отправят меня.
- Получается, после окончания обучения в Академии Магии, ты будешь в постоянных разъездах?
- Не обязательно. Я лучший в нашей группе, так что у меня будет выбор места работы. Поскольку ты к моему выпуску будешь продолжать учиться, постараюсь остаться в столице.
- Спасибо… Но мне бы не хотелось, чтобы наши отношения вредили твоей карьере. Если тебе нужно будет куда-то уехать, пусть даже надолго, я пойму и буду тебя ждать.
- Мне нравится моя специализация, но не хотелось бы жертвовать отношениями ради работы. Да и поскольку я все-таки барон, для меня открыто больше дверей, чем для многих других выпускников. Не думаю, что руководство об этом забудет.
