Восход Паргелия. Аделина (СИ) - Готверд Лия

- Не говори ничего, просто будь собой. Моей любви хватает на нас двоих, ты ведь сам сказал…- я забралась сверху и легла на его грудь. - Твое сердце бьется очень медленно, - прислушалась я.

- А ты думаешь, почему я так долго живу?

Я чуть сползла, обхватив его бедра своими, целуя его мужское тело своим, нежно касаясь девичьей мягкой кожей его снова отвердевшего тела.

-Сегодня я долго думала, что будет дальше, если ты найдешь лекарство?

-Я не отпущу тебя, можешь много не думать.

Он положил ладони на мои бедра и придавил к себе. Вздох вырвался из груди, Эраис уже был на пороге снова посетить мое тело.

-О, Боги, почему я так хочу тебя? Снова! -вырвалось у меня. Я расслабилась и осторожно протолкнула его в себя, давая возможность занять собой больше, чем было возможно в теории. Наши разговоры сошли на нет и мы полностью отдались животным инстинктам и нашей взаимной любви.

-Я должен сказать тебе кое-что, Ад.

Серьезной тон Эраиса застал меня врасплох и насторожил. Он надел сорочку и поднял с пола сюртук.

-Скажи, - тихо проговорила я.

-Я продал душу твоей сестры, - констатировал он и замер, как обычно это делал.

Когда истинный смысл сказанного наконец дошел до меня, вместе с выбросом адреналина, онемели и руки, и ноги.

-Что? Ты что сделал? Эраис, о чем ты? Как это? - бессвязно тараторила я.

-Не я спас тебя от Хранителей, а, считай, твоя сестра.

Мысли разбежались, как мыши по углам. Сосредоточиться было весьма сложно.

-Она об этом знает?

-Нет, - равнодушно ответил тот.

-И как это случилось? Кому ты продал ее? И как ты смеешь распоряжаться ее жизнью?!

Голос дрогнул, но тон я не сбавила. Досадная правда еще никогда так не сбивала меня с ног. Только что я любила всей душой и телом этого человека, а сейчас ненавижу его темную сущность до мозга костей!

-Один бы я не справился. Я привлек армию демонов ночи, пообещав их королю твою сестру взамен на его помощь. Только так я мог спасти тебя.

- Демоны?! Эраис? Ты спятил? Ты отдал сестру демону? Лучше бы я умерла!

- Твоей сестре ничего не угрожает, ее никто не будет пить.

- Что значит пить?

- Они пьют живую кровь, это позволяет им быть бессмертными.

- О, Боги! И кто он, этот ночной король? Я хочу его видеть!

- Он лично поставил клеймо на твоей спине и помог запечатать Хташа. Его армия сильна, а власть могущественна, он достойный лидер и хранитель ночного мира. И ему тоже нужен наследник.

- А что, кроме Авроры, никто не может его осчастливить?

- Проклятие ночных в том, что никто из них не может родить дитя или взрастить урожай. Вы обе дочери Теренеи, и лишь вы во всей Вселенной можете это сделать даже на ледяной земле. Сосуд магии Земли может дать жизнь там, где мертво, если на то будет его воля - так написано в древних писаниях.

- Эта сделка дорого тебе обойдется, Эраис! - со злостью зашипела я.

- Я знаю, Аделина. Не было иного пути.

- То есть, ты решил исповедаться? Почему сейчас? Ждешь прощения?! - в нетерпении я задавала тысячу вопросов, сжимая кулаки до хруста. - Игру судьбой моей сестры я тебе никогда не прощу! - я сделала паузу, ибо горло горело жгучей тоской, нагоняя слезы несчастья.

- Я не сожалею, Аделина. Хотел, чтобы ты об этом узнала до того, как я уйду.

- Пошел прочь, Эраис и будь ты проклят! За всё, что ты сделал мне и моей семье! Будь проклят...

Голос задрожал от нахлынувших воспоминаний и сегодняшней боли, которую я терпела из-за него.

-Я уже проклят, Аделина, - спокойно ответил тот, отворяя тяжелую дверь покоев.

А затем он развернулся и просто направил взгляд на меня, рассматривая долго и томно, будто хотел запечатлеть в памяти мой образ. Подозрение на то, что он еще что-то скрывает, медленно оправдывалось. Я видела это по глазам. Толика печали читалась в этих пронзительных радужках лунного света.

Слова “Останься, побудь еще немного” вертелись на языке. Мне не хватило каких-то нескольких мгновений до прощения. Но он ушел. Окутанный тьмой и тишиной.

Глава 24

Оставив Аделину, я направился к Лайго — искать ответы. Чувства боли, ненависти и опустошённости шли за мной по пятам, но слабели с каждым шагом прочь от источника. Подавленная правдой, она пыталась найти в душе оправдание для меня, и не нашла.

Сегодняшние объятия могли стать для нас последними. Делиться с ней планами было нецелесообразно. Я знал, что уже ничего не будет так, как прежде. После того как я услышал правду о будущем от Сиена, я и сам начал видеть то, что вещала провидица. В видениях о недалёком будущем я видел множество вариантов своей смерти , безумной и неминуемой, и ни одного рядом с ней. Теперь я точно знал: наши с Аделиной пути вот-вот разойдутся.

Портал в Туманность по пути к Лайго я открыл молниеносно. Гравий с хрустом скрипел под тяжёлыми шагами во мгле. Пальцевидные ветви Кориги шуршали листьями по земле и расступались передо мной, пропуская вглубь. Стая крегисов живой подушкой помогла мне выбраться из густого колодца. Весь путь меня не покидало чувство, что я званый гость, а священный оракул ждёт меня.

— Приветствую тебя, Великий Лайго, хранитель памяти, — поклонился я спине мужчины в большом кресле. Он лишь на мгновение поднял руку, отмечая мой приход. В кресле сидел тот самый седовласый старик и медленно покуривал трубку.

— Я ждал муравья, а нагрянул лев, — улыбнулся Лайго, выпуская дым в форме нападающего льва.

— Моя значимость для мира столь высока? — поинтересовался я, озадаченный его словами.

— Кто не падал вниз, не ведает, что он наверху.

— Ты знаешь, зачем я здесь, верно? — перешёл я прямо к делу.

— Говори устами то, что велит сердце.

— Я хочу узнать, есть ли способ изгнать Хташа из тела моей женщины? Меня предали Хранители, организовав не обряд изгнания, а перехода меж телами. Теперь моя женщина одержима. Я должен спасти её.

Лайго взял долгую паузу, сделав несколько малых затяжек и выпуская едкий дым.

— Дева всё так же любит?

— Любит, но не думаю, что простит, — с печалью в голосе вымолвил я, вспоминая её последние слова на прощание.

Лайго впервые перевёл на меня многозначительный взгляд.

— Да умрёт покорённый устами сосуда стихий, и да возродится он в фонтане вечном.

— Это слова из древнего писания? — я задумался, а затем твёрдо добавил: — И да, мне уже нечего терять. Она никогда не простит меня, Лайго. Если я должен умереть, чтобы спасти её, я готов!

— И встретят его четверо на пути из осколков стекла. И будут резать его и кромсать…

Лицо старика вдруг изменилось — ужас и боль появились из ниоткуда, будто сейчас, глядя на меня, он переживал моё будущее. Из его глаз вместо слёз потекла кровь.

— Куда я должен идти? К её богам? Четверо — это они?

— Ты верно толкуешь, сын Тьмы, — уже расслабленным тоном, снова отворачиваясь к морю, произнёс Лайго.

— Но как я могу попасть туда? Я ведь принадлежу Нижнему Чертогу. Никому из наших ещё не удавалось даже приблизиться к вратам.

— Были такие… но никто не вернулся.

— Я пойду. Я должен попытаться спасти её.

Лайго снова глубоко затянул дым и молчал несколько минут, задумчиво глядя в пустоту.

— Когда прыгнешь в пучину морскую, плыви не наверх, а вниз, ко дну. И попадёшь ты к вратам божественным.

— Эта дорога ведёт к смерти, Лайго.

— Нет другого пути для тебя.

Ни секунды не сомневаясь в своём выборе, я быстро подошёл к обрыву.

— Хорошо. Я готов.

На этот раз море бушевало штормом, разбиваясь пеной о скалы. Чёрная вода закипала бурлящими водоворотами далеко внизу.

Её милое лицо всегда было перед моими глазами. Она улыбалась мне и говорила, что любит. В груди больно кололо при мысли о том, что я больше никогда не найду её в постели, не коснусь шёлковых прядей, не согрею мёрзнущее тело своим пламенем. Но я должен был идти по предначертанному пути — и стоять здесь, перед обрывом, с надеждой и верой в лучшее будущее для неё.