Мастер не приглашает в гости (СИ) - Ясная Яна

Сэр Кристофер, отложив в сторону рейсфедер (ручка рейсфедера легла строго параллельно краю стола) ответил:

— Я знаю, мисс Ривс.

Голос артефактора звучал напряженно, и я затосковала: опять сэр Кристофер будет переживать, и от его переживаний дом устроит всем обитателям конкур, будет сплошной ипподром и скачки с препятствиями… Умеет же мистер Фаулер задать тон непринужденному общению!

— Мне подать напитки? Угощения?

— Нет. Распорядитесь насчет обеда и ожидайте неподалеку.

Не подавая вида, что озадачена внезапным распоряжением (раньше мое присутствие неподалеку при разговорах братьев не требовалось… впрочем, раньше я и секретарем не была), я сделала книксен и покинула кабинет.

Но, тем не менее, озадаченность помешала мне прикрыть дверь неплотно. Самую чуточку.

Нет, подслушивание — это, конечно, важный навык для выживания в мире прислуги, но все же не припомню, чтобы в доме миссис Фитцджеральд я им столь явно злоупотребляла…

Я подумала об этом, и немедленно злоупотребила: замерла у дверей кабинета, прислушиваясь.

— Кристофер, я принес те документы, которые нуждаются в твоем личном внимании. Во-первых, банковский отчет, его нужно проверить и подписать. Я уже проверил, выжимка для тебя на последнем листе, подколота к отчету. Во-вторых, по поводу патентов — есть интересное предложение относительно “Взора”…

Убедившись, что в кабинете не орут, никого не обижают и обсуждают деловые вопросы исключительно в конструктивном и благожелательном ключе, я отлипла от пола и пошла на кухню.

В гостинной задержалась, погладила стену:

— Все в порядке, дорогая!

Осветительные приборы вспыхнули все разом — люстра, настенные бра и даже торшер, который на моей памяти не был включен ни разу, — и тут же погасли. В этом ответе я без труда прочитала надрывно-трагичное “Нет! Не в порядке!”. Вздохнула, еще раз погладила чутко реагирующий на настроение создателя артефакт:

— Все хорошо!

И пошла на кухню, мрачно подозревая, что не ее надо гладить, ой, не ее…

Сообщив миссис Доул, что сегодня вместе с хозяином обедает его брат, я вернулась к кабинету сэра Кристофера, чтобы выполнить распоряжение и ожидать неподалеку.

Сквозь заботливо оставленную мной щель слышен был голос Альберта Фаулера, я не разобрала слов, одни только брюзгливые интонации. И ответ сэра Кристофера, привычно сдержанно-отстраненным тоном:

— Мисс Ривс достаточно квалифицирована для трудоустройства моим секретарем.

— Кристофер! Она экономка!

Ага, я знала! Знала! Вот кого мое назначение задело в самое сердце!

— На курсах миссис Гиббс секретарей обучают пять недель. Наибольшее количество часов за эти пять недель отводятся машинописи и стенографии. Мисс Ривс окончила три курса королевской академии. Это девяносто шесть недель. Наибольшее количество часов за эти девяносто шесть недель было отведено ритуалистике, руническим алфавитам, начертательным дисциплинам и теории магии. С точки зрения банальной логики, Альберт, мисс Ривс для половины ставки моего секретаря даже избыточно квалифицирована. Возможно, я поручу ей что-то еще.

Восклицание мистера Фаулера “Нет!” шло от самого сердца и слилось с моим столь же искренним, но мысленным стоном “Не-е-ет!”.

Ничего не ответил нам обоим сэр Кристофер. Промолчал в ответ на наши душевные чаяния.

Но Альберт Фаулер отступать не спешил. Он пошуршал бумагами, придвинув брату на подпись очередной документ, зашел с другой стороны:

— Кристофер, меня беспокоит, что она получила столько полномочий — и так быстро. У нее едва-едва закончился испытательный срок! Не стоит забывать о бдительности… Твои документы — слишком большая ценность, чтобы позволять в них копаться практически чужому человеку, взятому с улицы.

И это, конечно, было справедливое замечание. Сама я ни за что не подпустила бы человека, прослужившего в доме чуть больше месяца, к архиву сэра Кристофера — а потому и с его братом поспорить не могла.

Сэр Кристофер, впрочем, спорить с братом тоже не собирался. С той самой интонацией, по которой я обычно догадывалась, что вопрос ему не интересен, он напомнил:

— Ты говорил, что проверил досье мисс Ривс. В нем все в порядке.

— Да, но…

— Тогда не вижу причин, по которым мисс Ривс нельзя доверить ведение моего архива.

Архив! Сэр Кристофер все же решил доверить мне создание архива — и, чует мое сердце, благодарить за то, что мое имя войдет в века, я должна настойчивого Альберта Фаулера, который только что лично и подтолкнул младшего брата к такому решению упорным отговариванием!

Но все же! Я стану “та самая Анна Ривс, что собрала архив Кристофера Фаулера”!

Может, меня даже в учебнике каком-нибудь упомянут… Ну, в учебнике — это я, конечно, откровенно погорячилась, но в биографиях сэра Фаулера могу и мелькнуть!

Для архива обязательно понадобится отдельное помещение, и обязательно хорошо защищенное, потому что Альберт Фаулер, безусловно, прав, и допустить, чтобы к архиву имел доступ кто попало, ни в коем случае нельзя.

Дом не так велик, и лишних комнат в нем нет — разве то пожертвовать единственной гостевой спальней, но это все же крайний случай и не хотелось бы подобного поворота.

Нечего, конечно, и думать о том, чтобы разместить архив в подвале — хотя это, скорее всего и есть самое защищенное помещение в доме, с учетом того, что там размещено сердце живого дома. Но туда нет доступа у меня самой, а даже если бы и был, архив подразумевает, что я буду довольно часто там бывать: приносить новые документы, брать что-то по запросу сэра Кристофера… Постоянное замыкание-размыкание контура увеличит нагрузку на защитные заклинания, а это излишне.

Нужно предложить сэру Кристоферу устроить архив на чердаке. Там, как мне кажется, достаточно свободного места. Прежде чем идти к сэру Кристоферу с этим предложением, нужно будет обязательно составить смету. Я уже поняла, как он устроен. В смысле, сэр Кристофер устроен, не архив! Имея дело с неприятными либо неинтересными ему вопросами, он старается как можно реже к ним возвращаться, и в идеале, хорошо бы свести упоминания архива к двум фразам: “Сэр, подпишите смету!” и “Сэр, примите работу!”.

Впрочем, как устроен архив, я тоже представляю. Понадобится заказать стеллажи, устроить рабочее место для секретаря (то есть для меня, какое счастье, кто бы мог подумать, я не могу поверить, я просто не могу поверить!), проконсультироваться со знающим человеком, как это все должно быть организовано…

Я предавалась эйфорическим мечтаниям, а за дверями кабинета повисла тягостная тишина.

Впрочем, тягостная она была лишь для Альберта Фаулера — его брат, с присущей ему безмятежностью, подобные невербальные знаки игнорировал.

— Это все документы, которые ты хотел, чтобы я подписал? — Невозмутимо поинтересовался артефактор.

Скрип зубов, наверняка, мне только послышался.

Впрочем, Фаулер-старший успешно взял эмоции под контроль.

— Нет. Есть еще один договор… Кристофер, я прошу тебя, просто прочитай его!

Молчание. Шелест перелистываемых страниц.

— Нет. — Напряжение в голосе артефактора можно было резать ножом.

— Кристофер, послушай, они предлагают отличные условия!

— Я не отдам свой артефакт в производство гильдии.

Альберт Фаулер злился, старался себя сдержать, но все равно злился, а в голосе моего работодателя звучало одно бесконечное упрямство, того сорта, которое матушка в бытность мою ребенком именовала “ослиным”.

— Это ребячество, — интонации у Альберта мягкие, — отказываться от выгодного предложения из-за обид десятилетней давности.

— Двенадцатилетней, — педантично поправляет брата сэр Кристофер.

“И-а-а-а!” — слышится мне в этом ответе.

— Альберт, ты сказал, что просишь меня только прочесть договор. А теперь уговариваешь! Ты опять!

Истеричные нотки в голосе сэра Кристофера слышатся не только мне — в доме замигало освещение, заскрипели доски пола.

Я даже не задумывалась, когда положила ладонь на стену: