Громче меча 3 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

— В связи с этим предлагаю всем, кто замешан в коррупционных схемах, добровольно отказаться от мандата и покинуть квартал, — сказал я. — В таком случае, добровольно ушедший в отставку человек не будет подвергнут следствию и сможет сохранить свободу.

В ходе одной из бесед с инспектором Се Бохаем я договорился об особых мерах правосудия. Вместо смертной казни, положенной за казнокрадство, осужденные члены совета будут получать пожизненное заключение на ртутных шахтах. А деньги, которые они будут номинально зарабатывать на шахтах, будут поступать в бюджет квартала.

Но мне выгоднее, чтобы эти долбоёбы просто ушли — что там будет с ними дальше мне насрать. Мне нужно, чтобы они освободили кресла для лояльных мне людей, которых мы проведём через внеочередное голосование.

А вообще, можно сделать некрасиво и расформировать совет и, на срок проведения новых выборов, обрести единоличную власть. Правда, тогда все мои действия будут рассматриваться гораздо внимательнее, потому что все будут знать, что те или иные решения я принимал в одно лицо.

Также это может повлечь за собой репутационные риски перед избирателями, которые точно будут знать, что это председатель Вэй решил и провёл в жизнь какую-то инициативу.

А при действующем совете всегда можно развести руками и сказать, что это так члены совета проголосовали, и я тут бессилен…

— Есть желающие? — спросил я.

Но все молчали. Никто не хочет добровольно отдавать свою власть. Они же сюда пришли отчаянно пилить бюджет, покупать недвижку, бухать в престижных винных башнях и, возможно, понюхивать ланфен с жоп проституток. И вот так взять и просто отдать всё это? Да никогда в жизни!

— Что ж, я так и думал, — улыбнулся я. — Ладно. Переходим ко второму вопросу — реформа налогообложения…

Примечания:

1 — Легизм — от лат. lex — закон — философское учение, сформированное в IV–III вв. до н.э., стержневая идея которого заключалось в равенстве всех перед Законом и Сыном Неба, читай, императором. Подразумевалось, что самому Небу заниматься такой мелочью, как люди, не по статусу, поэтому оно передало это неблагодарное занятие своему сынку, который, по совместительству, император Поднебесной. Ещё одна идея легизма — что титулы и должности нужно раздавать не по происхождению, а по реальным заслугам, то есть, применять принципы меритократии. Увы, но главная проблема меритократии — а по каким критериям отбирать заслуженных и как добиться долговременной бесперебойности системы отбора. История показала, что принципы меритократии — это, конечно, хорошо, но кривозубых крестьян к власти никто пускать не собирался, поэтому практически всем аристократам зашло конфуцианство, хотя тот же Цинь Шихуанди безжалостно сжигал конфуцианские книги, ебашил самих конфуцианцев и изо всех сил продвигал легизм, потому что знал, чем чревато это конфуцианство — либерастия, педерастия, ЛГБТ и Джо Байден с Камалой Харрис! Всё дело в том, что Конфуций продвигал идею верховенства морали в управлении державой — типа, к власти должны приходить «благородные мужи», с добродетельными качествами, подразумевая, конечно же, аристократов, а не кривозубых и сиволапых крестьян, хоть сколько талантливых. Такое не могло не понравиться аристократам, поэтому конфуцианство, несмотря на все усилия императоров-легистов, не только выжило, но и стало доминирующим учением в Китае, каким остаётся до сих пор. После окончания эпохи легистов, к власти пришли конфуцианские правители, которые начали ебашить и очернять легизм, а в царстве Вэй (220–266 г. н.э.) министр Чэнь Цюнь внедрил Систему девяти рангов, которая должна была стать способом продвижения достойных, но стала вертепом коррупции, блядства, разврата и наркотиков. Кстати, такую же систему рангов реализовал император Пётр I, вдохновлённый европейскими образчиками бюрократии — «Табель о рангах». Он преследовал задачу заставить бояр и прочих дворян работать на государство, но закончилось всё известно чем — примерно тем же, чем и у китайцев. В общем, легизм — это идея верховенства закона, пусть даже жестокого. Они считали, что жестокий закон лучше беззакония, поэтому топили за него изо всех сил, но своими действиями отвернули от себя аристократию, что и предопределило судьбу легизма.

Глава двенадцатая

Папа Оскар Ромео Оскар Кило

*867-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, зал заседаний совета квартала*

— Вы совершаете ошибку! — выкрикнул Лю Фань, бывший член совета и новоиспечённый каторжник. — Это будет иметь очень серьёзные последствия!

— Ещё поугрожай мне, ага, — усмехнулся я, а затем сказал страже. — Уведите эту падаль.

Тюремная стража увела каторжника Лю прочь из зала заседаний.

Духи Сары незримо следят за каждым членом совета, поэтому надо было лишь дать этим ворюгам немного времени, чтобы они сами просрали свои жизни.

На Фаня вышли представители клана Хэйцю, того самого, который держит восточные кварталы — они решили, что самое время расширяться и захотели получить своего человека в квартальном совете, чтобы быть в курсе того, что я тут творю.

Сара запомнила имена и лица этих представителей и нарисовала фотороботы, поэтому, когда придёт время, мы легко найдём их.

Хэйцю у нас в списке на полную ликвидацию, потому что лезут, сукины дети, не в своё дело. Сидели бы тихо в своих кварталах — мы бы ещё нескоро за них взялись…

«Время придёт — мы придём за каждым», — подумал я, глядя в спину уводимому каторжнику.

Лю Фань получил от них взятку в размере пятидесяти серебряных лянов, дав взамен обещание докладывать обо всём, что происходит в зале заседаний. Сгубил свою жизнь за сраные копейки, дебила кусок…

Он отправится в ртутную шахту, чесать киноварь киркой, до самой своей смерти от тяжёлого отравления ртутными парами.

По сути, это такая форма смертной казни — он протянет там максимум три года, при условии, что сумеет успешно крутиться и уклоняться от работы. А если не сможет, то через год-два его иссушенный, беззубый и покрытый язвами труп сбросят в селитряную яму при «исправительном лагере». Но разум его умрёт гораздо быстрее тела — из-за отравления парами ртути каторжники очень быстро сходят с ума.

«Никто не заставлял его брать деньги», — подумал я. — «Говорил я им. Но не прислушались. Так и получилось — как говорил я им…»

В разработке у Сары находятся ещё трое. Они на контакте с какими-то мутными субчиками из непонятных кланов, но денег ещё не брали. Как только возьмут деньги, так сразу же начнутся маски-шоу со «стоять на месте, не двигаться, руки за голову, мордой в пол!»

Инспектор Се хорошо знает квартального судью, господина Си Цзы, которому совершенно похуй, кого сажать, а его энтузиазм напрямую зависит от занесённой в нужную кассу суммы.

У судьи Си есть свой аппарат, в котором есть касса «совершенствования судебной системы». Это почти то же самое, что и пожертвования городской страже, только отдельно, для судьи.

Да, судья Цзы матёрый коррупционер, таких ещё поискать надо, но его поставила имперская администрация, поэтому трогать его нельзя. И это не пока что, а насовсем — его нельзя трогать вообще, потому что это подрыв устоев, ушат помоев, прирост удоев, погром евреев и рулон обоев…

Но вопрос с судьёй решается просто и тупо — баблом. Нужно платить ему больше, чем могут себе позволить местные воротилы и всё будет на мази. Договорённость достигнута и я закинул за беднягу Лю Фаня тридцать золотых лянов — это малая цена за освобождённое кресло члена совета. Нет, это даже не малая цена, а какая-то символическая хуйня.

Своего человека удастся поставить только в следующем году, когда будет снят введённый сразу после моего избрания мораторий на внеочередные выборы. Эти мудаки так подстраховались от роспуска совета по решению председателя. То есть, распустить-то я его могу хоть сейчас, но ещё год буду работать в одно лицо, потому что мораторий снять не удастся.