Громче меча 3 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

Как сказал Маркус — «Вумэнс…»

Казалось бы, можно было просто забить и сделать, как я вижу, но она же мне не чужая, практически как младшая, ну или старшая, тут как посмотреть, сестра. В общем, она заслуживает особого отношения и я стойко терплю всю эту чехарду со сменой дизайна.

Зато теперь у неё есть готовые латные доспехи из кровавой стали, способные удержать ружейную пулю почти в упор.

По массе я не экономил, весят эти латы 47 килограмм и 361 грамм, что абсолютно неподъёмно для Сары. Но есть хитрость — у неё имеются простые духи, которых она подселит в свои доспехи и облегчит их более чем вдвое. Двадцать один килограмм — это даже легче, чем стандартные латные доспехи из кузницы Планшереля, ну и её физическая подготовка позволяет не просто бегать с такой массой, но и даже прыгать.

Правда, на поддержание доспехов будет расходоваться Ци, но я считаю, что это полностью оправданно, потому что жизнь Сары важнее, чем её «духовая» мощь на поле боя.

— Кстати, я видел твои заготовки — движешься быстрее, чем я, — сказал Маркус. — Недомогания нет?

— Слегка, — ответил я. — По поллитра крови в неделю — это жёстко.

— Да, жёстко, — вздохнул Маркус. — Зато скоро сможешь таскать броню, наконец-то…

Кровавое железо из собственной крови добывается тяжело и медленно, потому что в крови железа хуй да нихуя, а нужно его много. Но ничего — придёт время и буду носить пуленепробиваемую кирасу.

Железо получается гораздо дряннее, чем в моём княжьем мече — кровь мастера Гао лучше моей. Ну, так и должно было быть, потому что мастер Гао живёт на этом свете очень давно, достиг «Топазовых врат» и его просто хуй убьёшь.

Он страдает от этого — его берёт далеко не всякая алкашка, поэтому он ставит настойки с экзотическими ядами, ртутью и прочими отравляющими веществами, смешиваемыми со спиртом. И пьёт он эти настойки в очень больших объёмах, чтобы срубало наверняка и надолго…

Я его не осуждаю за это — преподавательская деятельность тяжела и неблагодарна, поэтому иногда хочется отвлечься на что-то приятное и весёлое.

Мастер Бао, кстати, насколько мне известно, идейный трезвенник и отвлекаться от преподавательской деятельности ему не нужно — он кайфует от самого процесса обучения послушников.

«И чтобы завтра всё было, ёбаный в рот, как ёбаный в рот!» — вспомнил я его любимую присказку.

— Сара! — позвал Маркус. — Иди к нам, шугар!

— Ещё раз назовёшь меня сахарком, не будешь спать неделю, — выглянула она из окна.

Помнится, был случай в Высших палатах Храма, когда Гизлан доёбывалась до Сары, сугубо от нехуй делать, а та наслала на неё бесплотного духа, который щекотал ей пятки во сне, три или четыре дня, если я верно помню. А тяжело тренироваться и учиться, когда ты нихрена не высыпаешься, практически невозможно. Гизлан сдулась и пришла просить прощения. И Сара, исключительно из благородства души, простила её и отозвала своего духа.

— Полегче, остынь! — отступил Маркус. — Я же с любовью! Но ты подойди — твои латы готовы и ждут примерки.

— Наконец-то! — воскликнула Сара и выпрыгнула из окна. — Где они⁈

— Внутри, — указал я на мастерскую.

Сара пробежала мимо нас и ворвалась в кузницу, где сразу же забряцал металл.

Заходим с Маркусом вслед за ней и застаём её в процессе облачения в ватный поддоспешник.

Я даже считать боюсь, сколько коров и овец пролило свою кровь, чтобы этот доспех был воплощён в металле…

Сара натянула стёганый подлатник, а затем надела стёганые штаны. Свой халат она повесила на крючок, рядом с нашими кожаными фартуками, что я объясняю для себя волнением и нетерпением — обычно она более аккуратно обращается со своими вещами.

— Помоги мне! — попросила Сара, накинув на себя тяжёлую кирасу.

Замыкаю боковые защёлки и затягиваю ремни, а Сара занимается вызовом духов. Кирасу охватило призрачное свечение, а затем Сара облегчённо выдохнула.

Помогаю ей надеть остальные элементы бронирования — она дрожит от нетерпения, потому что это для неё больше, чем латы. Она воспринимает их как будущую часть себя, часть своей индивидуальности. Ну и со стороны они смотрятся очень круто…

А вообще, эта броня делает её неуязвимой для пуль, что недоступно даже мне. Если стрелять из ружья метров с пяти, то меня можно пробить, а вот эту броню — хуй. Придётся прислонять ствол прямо к кирасе, но даже так без 100% гарантии. А меня выстрел в упор пробьёт, с железобетонной гарантией.

Наконец, Сара полностью облачилась в броню и вышла на свет.

Мои старания не прошли даром — броня выглядит на ней как родная. Кираса имеет толщину 8 миллиметров в центральном квадрате, а в «сиськах» все 10 миллиметров. На кирасе художественная чеканка, изображающая женскую грудь в корсете.

Левый наплечник стилизован под орлиные перья из стали, а правый исполнен попроще. Почему? Захотелось ей так…

Наручи, включающие в себя стальные рукавицы, имеют чеканку с растительным орнаментом. Как оно с крыльями сочетается — хуй его знает, но мне было проще делать всё, как ей хочется, чем пытаться переубедить.

Поначалу я сопротивлялся, даже отстоял растительный орнамент на шлеме и ненужность на нём стальных крыльев, которые не дадут вообще нихуя, кроме сомнительной эстетики, зато добавят лишнюю массу и без того не особо лёгкому шлему, но потом начался сплошной дизайн и я просто чеканил на броне.

— Маркус, будь добр, принеси из дома зеркало, — попросила Сара.

Тот сразу же помчался исполнять и быстро вернулся с напольным зеркалом.

Сара покрутилась перед зеркалом, рассмотрела каждую деталь, а затем опустила забрало и попыталась увидеть что-нибудь. Увы, видимость с опущенным забралом падает очень сильно, потому что мне очень не хотелось, чтобы ей прилетело ненароком в лицо. Это бы полностью обесценило весь мой труд…

— А второй вариант? — спросила она.

— Второй вариант ещё не готов, — покачал я головой. — Чеканка слишком изъёбистая, поэтому я не успел.

Второй тип шлема представляет собой морион с беффом, то есть, защитой лица. При необходимости, можно приподнять голову и увеличить себе обзор, а когда надо, наоборот, опустить голову и оставить для обзора узкую щёлочку.

Решение не очень, потому что вся фишка пуль на поле боя в том, что ты, большую часть времени, не знаешь, когда именно в тебя прилетит пуля…

— Ладно, — вздохнула Сара. — Но он же будет легче, чем этот?

— Конечно же! — ответил я. — Почти половина веса ляжет на кирасу.

— Жаль, что ты не доделал, — расстроенным тоном произнесла Сара.

— Он защищает не очень, — сказал я. — Лучше ходить в этом.

— Когда выходим? — спросила Сара.

— Часа через три, — ответил я. — Нужно дать им основательно набухаться.

Маркус вытащил на улицу свои шлем и секиру. Боевой молот ему, почему-то, разонравился, поэтому он выковал себе секиру с лезвием из кровавой стали. Но совсем расставаться с ударными качествами оружия он не захотел, поэтому на другой стороне секиры есть узкий молот.

— Скоро, детка… — нежно погладил он топорище секиры.

— У них будет не меньше пятнадцати практиков, — предупредила Сара. — Я вижу минимум троих новых — они пришли к винной башне не развлекаться.

Духи на месте, наблюдают за происходящим в окрестностях, поэтому мы получаем актуальную информацию с мест. Это лучше радиостанций.

Я пойду на дело в новеньком шлеме, выкованном из кровавой стали — он повторяет очертаниями мою фирменную соломенную шляпу, но с личиной.

Сейчас я завязал с ношением соломенной шляпы, потому что Витю Маджонга описывают как здоровенного байгуя с соломенной шляпой и длинным мечом. Теперь это часть его образа.

Вооружением моим будут княжий меч и набор стальных дротиков. Я их до этого нигде не «светил», поэтому явным указанием на меня они не будут. Но они окончательно уверят всех заинтересованных в том, что Витя Маджонг — это сверхсильный юся. Ну, тех, кто ещё не догадался…

Сара повесила на пояс свою рапиру, мой давний подарок, а также взяла в левую руку пуленепробиваемый щит, поддерживаемый двумя духами. Щит этот прямоугольный, шириной в полметра и высотой ровно в метр — он закрывает большую часть тела Сары и весит около двадцати килограмм, но духи снимают где-то ⅔ нагрузки.