Громче меча 3 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

Как только практик окончит тематическую школу, расходы не прекращаются, а лишь возрастают — ему нужно систематически жрать ртуть, вкусно и полезно питаться, ну и жить в человеческих условиях.

Родители на этом этапе ожидают выхлопа, поэтому практик должен крутиться в тематических кругах, занимаясь тем самым нетворкингом, а также зарабатывая бабло в членометрических поединках, то есть, выясняя «чьё кунг-фу сильнее», или, что гораздо проще, промышляя криминалом.

Ещё на этапе школы очень велика вероятность, что перспективного малого заприметит один из могущественных преступных кланов — в таком случае материальная часть вопроса отпадёт, но останется морально-этическая.

Только нужно иметь в виду, что даже с учётом всех вложенных средств, нет никаких гарантий, что перспективный практик не отлетит в первом же серьёзном сражении…

Гляжу на трупы, живописно валяющиеся на мостовой.

'… как эти типы, например', — подумал я, вытирая лезвие ветошью.

К чему это всё?

А к тому, что воспитание практика какого угодно направления — это дело неблагодарное.

99,9% населения Поднебесной тупо не тянут такое финансово, а 0,01% тех, кто может потянуть, решается на подобное далеко не всегда.

И доморощенные практики всегда будут хуже, чем юся.

Мы — профессиональное оружие, выкованное и заточенное под выполнение крайне тяжёлых задач, порой, просто невыполнимых.

Обычные практики — это, как правило, дилетанты, любители, идущие своим путём, часто оказывающимся неверным.

Исключения случаются, но они настолько редки, что ими можно пренебречь.

Всё-таки, решение призывать героев из иного мира — это было очень продуманно. Почти все местные практики работают на криминал, а о юся, работающих с кланами, я читал только в хрониках. Да, такие были, но их принято ебашить без жалости — такие жили ровно до прибытия первого достаточно сильного юся, пришедшего в город…

Нам ненавязчиво прививают систему ценностей, из-за которых я, например, без раздумий захуярил бы юся, спутавшегося с криминалом. Просто теперь это часть моих взглядов.

Прошлый «я», наверное, прошёл бы мимо. Типа, моя хата с краю, кто я такой, кто он такой… Но «я» нынешний — это уже другой человек. Не могу пройти мимо, за что, время от времени, расплачиваюсь. Расплачиваюсь, но от своих принципов отступать не намерен.

Жестом показываю Маркусу и Саре на врата.

Сара поднимает руку и указывает на них, посылая вперёд духа-мечника.

Тот ловко перепрыгивает через ограду и сразу же получает в грудь очередь ледяных стрел. Он не вынес всей этой хуйни и развоплотился — куча Ци впустую…

— Ломим? — спросил Маркус.

— А как иначе? — усмехнулся я. — Сначала врываешься ты, а я следом.

— Погнали, ниггер! — выставил он щит перед собой. — А-а-а!!!

С первого раза пробить врата у него не получилось. Они опасно затрещали, но перетерпели этот сокрушительный удар щитом.

Маркус отступил на пару десятков метров и вновь начал разбег.

Врата с громким хрустом ломаются и падают внутрь, а Маркус сразу же врывается в строй копейщиков.

Это четыре десятка крепких мужиков в байгуйских латных доспехах, с длинными копьями, напоминающими янь юэ дао, то есть, «меч ущербной луны». (1)

Лезвия упёрлись в щит Маркуса, но он тупо продавил сопротивление и ворвался в середину строя, напрочь разрушив его.

Я присоединился к бою, воспользовавшись неразберихой и начал наносить быстрые удары кулаком и ногами.

Меч тут применять бесполезно, потому что они в полных латах и уязвимости выцеливать некогда. Гораздо надёжнее от души шарахнуть кулаком в забрало, а затем затоптать паскуду на земле.

Но Маркус не дал мне размахаться кулаками и ногами — он повернул свою секиру и бил врагов молотообразной частью.

Шлемы сминались вместе с черепами, потому что в руках Маркуса очень много дури. Гораздо больше, чем нужно, чтобы убить человека…

Сара отправила к нам ящера с фламбергом. Он не стал тратить время на добивание латников, а сразу же бросился к практику со стальной пикой. Это явный «физик», который спокойно отнёсся к необычному противнику — лишь принял боевую стойку и сделал приглашающий жест ладонью левой руки.

Я решил понаблюдать за этим, параллельно сдавливая череп латника, бессмысленно стучащего руками мне по бокам. Шлем скрипел под моими ладонями, а затем сдался — череп лопнул с хрустом.

Ящер-воин сделал первый шаг и атаковал пикинёра. Он умелым движением отбил пику фламбергом и сократил дистанцию, но не предусмотрел, что против него бьётся «физик» — удар левым кулаком пробил ящеру грудь и отправил его в эфир, на перегруппировку.

— Можно я⁈ Можно я⁈ — обернулся ко мне Маркус. — Пожалуйста, бро!

— Валяй, — улыбнулся я.

Маркус откинул щит и взял секиру обеими руками.

Остальные практики прекратили бесполезные атаки — им, как оказалось, не чуждо уважение к славной традиции даньтяо…

— Покажи всё, что можешь, факер, — произнёс Маркус, лениво размяв шею.

— Я впервые вижу тебя, чёрный человек, — ответил на это «физик».

— Это наша последняя встреча, бананчик, — усмехнулся Маркус.

«Бананчик» — это насквозь оскорбительное выражение, которое он применяет исключительно в ответ на оскорбление. Идея в том, что местные для него как бананы — жёлтые снаружи, но белые внутри.

Он говорил как-то, что это выражение из нью-йоркских гетто, ныне не особо популярное, потому что тренды изменились и азиаты теперь тоже, как бы, потерпевшие и настрадавшиеся…

Я же, пользуясь случаем, рассматриваю тех, кто ещё жив.

Восемь практиков, есть ещё один «физик», вооружённый длинным мечом, трое адептов стихии Земли, один «огневик», двое «воздушников» и один, как я понял, «металлист».

Было ещё минимум двое «душнил», но они уже съебались — в присутствии Сары все их приёмы бесполезны от слова совсем.

Вот оно, коренное отличие пути духа от остальных — сильный «душнила» может подавлять волю более слабых, ведя битву в эфире. И когда они проигрывают, им остаётся только бежать.

В моём круге общения нет более душного «душнилы», чем Сара — наставник Канг как-то обмолвился, что она одна из сильнейших адептов пути призыва духов не только нашего поколения, но и двух предыдущих.

Это нормально, что те двое предпочли позорно съебаться, ведь они уже проиграли в незримой битве, а Сара, достигнув этой победы, начала пользоваться её плодами и беспрепятственно гасить людей своими духами…

Но эфирные войны — это слишком сложно для такого простого юся, как я. Моё развитие в этом направлении остановилось на Квадробере. Кстати!

— Квадробер, я призываю тебя! — воскликнул я.

Коала появилась слева от меня.

— Как ты, дорогой? — спросил я.

Квадробер лишь сдержанно кивнул, типа, «Я в порядке, шеф».

Поединок, тем временем, продолжался.

Маркус действовал в полную силу, потому что противник ему попался достойный.

Короткие обмены ударами, увороты, парирования, попытки обезоруживания, но без грязных приёмчиков и уловок. Это честное и чистое противостояние, как в романах уся…

— Этот сильнее, чем все, кого мы встречали раньше, — произнесла подошедшая ко мне Сара.

— Да, видно, — согласился я с ней. — Но Маркус, явно, сильнее.

— Ещё бы, — усмехнулась она. — Только чего он медлит?

— Он наслаждается поединком, — ответил я. — У нас нынче редко достойные противники…

Мне даже немножко жаль, что я отдал ему этого «физика». Хотя, есть же второй.

— Эй, ты! — окликнул я мечника. — Выходи биться!

Но этот, как я вижу, из робких — он отступил на несколько шагов и отвернулся от меня.

Одет он явно для боя — на груди толстый нагрудник, что косвенно свидетельствует о том, что он не достиг «Стальных врат», на ногах латная броня, а на голове стальной рогатый шлем с личиной в виде морды тигра. Заряженный малый, но ссыкло.

— Не будь ссыклом! — выкрикнул я. — Ты всё равно умрёшь сегодня! Может, сделаешь это красиво, в честном поединке⁈