Я спереди! (ЛП) - Секстон Мари

Ирония этого тайника не ускользнула от меня.

В субботу, как обычно, мне пришлось поработать, но по воскресеньям у меня всегда был выходной. На целый день я отвез Наоми в Эстес-парк. Для них это был напряженный сезон, меняющиеся осины и трубящие лоси, забредшие в город, когда в горах стало холоднее. Мы прошлись по безвкусным туристическим магазинам и купили коробку ирисок с морской водой, но я не мог отделаться от мыслей о Ламаре. Он был тенью на задворках моего сознания, следуя за мной от момента к моменту, время от времени отпуская комментарии или остроты. Иногда его присутствие было настолько реальным, что трудно было поверить, что он на самом деле не стоял там, ожидая, когда я повернусь и спрошу его мнение.

На протяжении всего моего выпускного класса, а затем и на протяжении всей моей взрослой жизни у меня были моменты, близкие к предвидению, когда я чувствовал его пустую фигуру позади себя, как будто человек за занавесом моей жизни просунул свой пастуший крючок и выхватил Ламара на середине критической сцены. Мелодрама моего повседневного существования продолжалась, но со странно тихими промежутками там, где должны были быть реплики Ламара.

Тогда я тосковал по нему, но теперь мое одиночество стало еще острее, потому что решение было так легко найти. В конце концов, это была не старшая школа. Я знал его фамилию. Я давно перестал беспокоиться о счетах за междугородние поездки. Ламар жил менее чем в пяти милях от моего дома. Я знал, что он был там, за кулисами, готовый вернуться на сцену.

Мне следовало позвонить ему. Я мог бы пригласить его с нами в Эстес. Но я боялся слишком много рассказать миру. Всегда существовала вероятность, что Ламар подойдет слишком близко, или возьмет меня за руку, или поцелует в щеку. Был шанс, что он упомянет о той волшебной ночи пятнадцать лет назад. И ничего из этого не могло произойти на глазах у Наоми. И вот я утешал себя мыслью, что, по крайней мере, в моем сердце есть эта тень, хрупкое эхо его шепота мне на ухо, пока я предавался скуке своей повседневной жизни.

Вторая неделя моего добровольного одиночества была хуже первой, отчасти потому, что Наоми решила провести несколько ночей подряд со своей матерью. В течение многих лет мы предоставляли ей право выбирать, с кем из родителей ей оставаться. В большинстве случаев я мог поручить ее Елене на неделю или две, не обижаясь на нее за ее выбор, но на этот раз ее отсутствие только усилило мое чувство вины. Дом, казалось, был наполнен одиночеством.

В четверг Наоми нанесла мне смертельный удар.

- Привет, папа. Ты разговаривал с мистером Франклином на этой неделе?

Она, казалось, не обратила внимания на то, что его имя заставило меня вздрогнуть.

- Нет, я был очень занят.

- Ну, я беспокоюсь о нем. Думаю, тебе стоит позвонить ему.

Я проглотил растущее чувство самобичевания.

- Я свяжусь с ним завтра, обещаю.

- Послушай, папа. Ты слышал, как мама и Ди говорили на вечеринке у дяди Марио о Службе спасении кошек?

- Нет.

- Они собираются приехать в город в эту субботу.

- Ладно. Ты хочешь сказать, что хочешь завести кошку?

- Ну... не смейся, ладно? Но у меня есть идея.

Нелепая идея, и все же она заставила меня улыбнуться.

ЛАМАР

Первые пару дней без Дома прошли неплохо. Мне нужно было проверить контрольные работы, а он, несомненно, был занят. Но к тому времени, как наступил четверг, а он так и не позвонил, я понял, что он меня избегает.

Очевидным ответом было позвонить ему, но на самом деле сделать это оказалось сложнее, чем могло бы быть. Я всегда ждал его, потому что у него была семья, с которой нужно было считаться. И что бы он ни чувствовал, я знал, что это моя вина. Я поцеловал его на крыльце Анджело. Я пригласил его провести со мной ночь. Я подтолкнул его к жаркому поцелую на его диване. Я фактически предложил отсосать у него на кухне. И теперь он, очевидно, не хотел меня видеть. Мне было стыдно за то, что я был таким нуждающимся и отчаявшимся. Почему я решил, что он захочет меня?

И все же я знал, что он любит меня. Из всех моих любовников, которые были у меня за все эти годы, никто никогда не смотрел на меня с таким неприкрытым желанием. Никто никогда не трепетал от моего легчайшего прикосновения так, как он. Я чувствовал его возбуждение, когда мы целовались на его диване. Его признание в том, что оральный секс ему нравится больше, чем анальный, было для меня своего рода великолепным подтверждением. Я позволял мужчинам трахать меня чаще, чем думал, но это никогда не было моим любимым способом близости. Зная, что Дом никогда не потребует, чтобы я был снизу, я еще больше стремился доставить ему удовольствие другими способами. И он поддался искушению. Я видел, как он смотрел на мои губы. Я знал, чего он хотел. Я даже не возражал, что он мне отказал. Я мог подождать, если нужно. Важно было то, что мы оба хотели одного и того же.

И мы хотели. У меня не было ни малейших сомнений.

Так к чему же теперь это молчание?

У меня не было ответов.

Если первая неделя без Дома была тяжелой, то вторая снова погрузила меня в пучину депрессии. Я не чувствовал себя так подавленно с тех пор, как... Ну, с тех пор как Джонас звонил мне в последний раз, за день до того, как я вышел из школы и обнаружил, что Дом ждет меня.

В моем доме было пугающе пусто и тихо. Несмотря на то, что светило солнце, мое жилое пространство казалось полным теней и мрака. Воспроизведение музыки через маленький динамик на моем ноутбуке не улучшило моего настроения. Все, что я мог, это каждый день вытаскивать себя из постели и идти в класс, где Эстер Принн уступала место Гекльберри Финну.

- Привет, мистер Франклин, - сказала мне Наоми перед началом урока в четверг. - Вы придете к нам сегодня вечером?

Было странно видеть ее каждый день, знать, что она была такой важной частью жизни Дома, и в то же время чувствовать себя как бы со стороны, как будто она была окном, через которое я мог время от времени поглядывать на него, как какой-нибудь эмоциональный подглядывающий Том.

- Я не знаю, - ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно. - А я должен был?

Она нахмурилась.

- Я думала, вы будете у нас на этой неделе, понимаете? Я все чаще ночую у мамы, так что папе, наверное, не помешала бы компания.

- О. - Такие невинные слова, но они задели меня. Я говорил себе, что он, вероятно, занят семьей, но теперь понял, что это не так. Он был дома один, но не удосужился связаться со мной.

Может, он боялся, что ты снова набросишься на него.

Наоми наблюдала за мной, очевидно, ожидая какого-то ответа.

- Возможно, на следующей неделе.

Она изучала меня, покусывая губу, переминаясь с ноги на ногу, взвешивая мой ответ, но в это время входили другие студенты, болтая друг с другом и с нескрываемым любопытством разглядывая нас двоих в передней части аудитории.

- Хорошо, - сказала она, наконец, и села на свое место, выглядя такой же побежденной, каким я себя чувствовал.

Если раньше мысль о том, чтобы позвонить Дому, пугала, то после моего короткого разговора с Наоми стало только хуже. В тот вечер я два часа мучился, прежде чем отправить ему сообщение. Но что сказать? Привет, просто проверяю. Слишком многословно. Все еще нужна помощь со «Звездой Смерти»? Слишком очевидно. Скучал по тебе всю неделю. Слишком требовательно.

- Что с тобой происходит? - Спросила меня Лейла на третьем уроке в пятницу. - Ты выглядишь подавленным.

Я рассмеялся, хотя и знал, что это прозвучало саркастично.

- Разве я не всегда так выгляжу?

- В последние пару недель не так сильно. - Она пожала плечами, помешивая в термосе то, что прислала ее партнерша. Казалось, ее содержимое вызвало у нее меньше энтузиазма, чем обычно, что говорило о многом. - Тебе часто звонят ночью?

- Не на этой неделе. - Но это была ложь. Телефонные звонки продолжались. Они случались почти каждую ночь. Обычно по вечерам я не забывал выключать телефон перед сном, но почти каждое утро просыпался с несколькими пропущенными звонками. Иногда мне удавалось убедить себя, что звонил студент. Иногда я понимал, что это не так. В любом случае, я не хотел говорить об этом. Я знал, что Лейла захочет обсудить, кто звонил - Боб или Трой. Мне было все равно, кто это был. Да, это была угроза. Та, что заставляла меня оглядываться через плечо по пути к машине и выглядывать из-за занавески вечером, гадая, увижу ли я мельком того, кто за мной охотится. Я даже зашел так далеко, что раздобыл старый ежегодник и нашел фотографию Троя, чтобы узнать его, если увижу, но так и не узнал. И я устал строить догадки. Бесконечные разговоры об этом только отнимали у меня больше времени, а я терпеть не мог давать им даже это.