Бессилыш (СИ) - Рымин Андрей Олегович

Золотистых нитей аж три. Человек в том числе владел Пугачом, как наш Терикус. Не знаю, по какому принципу Бездна выбирала способность, которой наделила этого пустолобыша, но Рука-Копьё в деле ловли и убийства людей, на мой взгляд, более весомое подспорье. Впрочем, мне, что одно, что другое всё равно недоступно, так что разницы нет.

— Вот и всё, — произношу я своим новым голосом. — Иди к Зайке. Я пока найду нож.

И специально добавляю для прекрасно меня слышащей даже с оставшегося в полукилометре от нас дерева тушкатки:

— Мать-Ночь с нами, Шуша. Этот ходок теперь добрый. Не бойся.

Глава шестая

Быстро и с удобствами

Ловить ходоков — ерунда. Подбежал невидимкой, дотронулся, нить потянул — и Ло там. Вот снять с дерева Зайку, когда та не хочет слезать — это сложно. Я и так к ней, и эдак — не слышит. Вцепилась всеми лапками в ветку и, зажмурив глаза, что-то тихо бормочет на своём языке. Небось, к своей Матери-Ночи взывает. И как с ней с такой дальше быть?

Плюнул. Начал пока вещи спускать. Колдуну, хоть теперь и велик он безмерно, всё-таки недостаёт росту, чтобы сразу принять у меня наши мешки и оружие. Пришлось в несколько приёмов по стволу своим ходом сползать до подставленной великаном руки. Часть дороги спускался, ножами себе помогая, потом Ло меня аккуратно подхватывал и ставил на землю. Удобно. Обратный путь точно так же проделывал.

Время лечит. Пока туда-сюда ползал, Зайка немного очухалась. Ветку по-прежнему держит руками-ногами, но хоть глазья открыла. И взгляд уже вроде осмысленный. Попытаюсь ещё раз её успокоить. Колдуна она слушать не хочет. Стоило Ло заговорить тогда с ней, как Зайка даже бормотать перестала. Да и дышать тоже, кажется.

— Ну, чего ты боишься? Сказал же уже, что это не ходок больше. В этой туше теперь добрый дух. Я его туда посадил.

Молчит. Но дрожит уже, кажется, меньше.

— Представь, как удобно — поедем на нём.

Это зря я. Опять затряслась.

— Вот ты глупая. Нам теперь никакой зверь не страшен. Дух, что волка, что льва в этой туше прибьёт на раз-два. Ты же слышишь, как я говорю с ним. Завязывай. Хватит трястись.

О! Пошёл таять снег. Хвост малой, который только что прижимался к коре, чуть расслабился.

— Не поедю на нём!

Писк забавный, но мне не до смеха.

— Как хочешь, — пожал я плечами. — Давай с дерева спустимся, а там уже будем решать что и как.

Сказать проще, чем сделать. Наверх-то Ло зайку втащил на спине, а спускаться — оно ведь сложнее, чем подниматься. Надеюсь, колдун нас подхватит, если сорвусь.

— Пусть он отойдёть.

— Да пожалуйста. Дух, отойди чутка, — крикнул я Ло. — Шуша тебя боится.

— Хорошо, — прогремело снизу. — Отхожу. Только не нужно меня бояться. Я добрый.

Во даёт! Я аж подавился смешком. Надеюсь, Зайка не поняла, что это был за звук. Ну прямо добрый великан из сказки, какую нам Марга любила рассказывать. И ведь колдуну теперь до конца пути к городу эту роль играть. Посланник Матери-Ночи… Ага, очень добрый. Ему играть, мне подыгрывать. Но ничего, справимся. Привык ведь уже не называть Ло по имени. И ко всему остальному привыкну. Делов-то.

— Залезай на спину.

Понимаю, ей сложно. Высоты Зайка тоже боится. Вчера минут десять её уговаривали, прежде чем она согласилась залезть колдуну на спину. Всю дорогу наверх просидела, зажмурившись. Здесь, на ветках, смогла успокоиться только тогда, когда мы верёвкой её привязали. С утра уже так сидит — лучше ей, пообвыклась. Надеюсь, и свой страх к ходоку переборет.

— Держи меня крепко.

И как, интересно, я её должен держать? У меня руки заняты. Зато сама вцепилась клещом — йока с два отдерёшь. Подобрался к стволу, воткнул один нож в кору, другой рядом. Подёргал — вроде крепко сидят.

— Ну, поехали.

Сползаю ногами помалу. Распластался по дереву. На спине дрожь дрожащая. Зайка лёгкая — всего пара пудов с небольшим.

— Не души так.

Ага, как же. Только сильнее вцепилась. Ох, как шмякнемся мы о землю… Ну, что там Ло? Он ведь должен понять, что я чисто для Зайки его отгонял, не взаправду. Скосил взгляд. Слава Единому — великан возвращается к дереву. Оказывается, ходоки тоже красться умеют.

— Уйди! Уйди! Слышу!

Поздно, мелкая. Обратно на ветку уже перескочить не получится.

— А ты уши зажмурь. Не умеешь? Погано.

— Не хочу его! Не хочу! Пусть уйдёть!

Выдернул один нож. Воткнул ниже. Теперь со вторым то же самое. С рюкзаками мне было полегче — те не дрыгались и не пищали в ухо.

— Прыгай. Поймаю вас.

И то правда. Зачем мне так пыжиться? Тут лёту до подставленных лап — три десятка локтей. Ло поймает. Ладони у ходока мягкие. Резко выдернул оба ножа из коры и, оттолкнувшись ногами от ствола, полетел вниз.

— Виии! — взвыла Зайка в попытке меня задушить.

Не успела. На удивление ловкие огромные руки подхватили нас на лету и тут же опустили на землю.

— Ну вот, — прохрипел я продолжающей меня душить Зайке. — А ты боялась. Отпусти уже. Приехали.

Шоковая терапия, как заумно сказал позже Ло. Побывав у ходока в лапах, Зайка словно бы сожгла большую часть своего страха перед ним. Подрожала ещё какое-то время, попищала для острастки, попрятала взгляд, не желая смотреть великану в глаза, и смирилась. Сначала робко потрогала гигантскую ногу, затем задала посланнику Матери-Ночи несколько глупых вопросов навроде: «Не будешь нас есть?» и «Ты правда хороший?», а через час уже вовсю помогала мне обустраивать в бороде доброго духа тайник.

Тут она молодец. Оказалось, что мелкая замечательно умеет плести всяко-разное. Пряди спутанных волос великана постепенно свивались в мешочек из кос и косичек, спрятанный в глубине густой бородищи гиганта. Сюда мало того, что легко влезут наши пожитки, так и было бы у нас вдвое больше вещей, тоже всё поместилось бы. А, что главное: ничегошеньки снаружи не видно. Если только совсем уж присматриваться, подойдя очень близко.

Но это не страшно. Кто же сунется к ходоку? Это разве, что случайно великан пройдёт мимо кого-то, от него спрятавшегося. Ло ведь в теле гиганта не чувствует находящихся рядом людей, как настоящие порождения Бездны. Придётся нам укромные места стороной обходить. Кусты те же. Хотя… Мы же сверху будем округу во все глаза постоянно осматривать — не пропустим поди. Да и Зайкины волшебные уши на что нам?

С тайником в бороде разобрались — всё надёжно легло. Мой топорик, секиру, мечи, копья, лишние лук и колчан для верности привязали волосьями, чтобы оружие ненароком не выпало. Теперь можно заниматься «гнездом». Ло улёгся на землю вниз пузом, задрал голову, подставляя нам необъятную шевелюру.

Со спины великана по лохмам перелезли на голову. Запашок внутри так себе. Но не потом несёт — пыльно слишком. Ходоки не потеют, не пьют, не едят, не справляют нужду. Будет случай — помоет башку, а пока уж потерпим.

Густые нечёсаные кудри топорщатся в разные стороны. У макушки себе притоптали кружок, и начали обустраиваться. Тут сложнее работа. Надо так подвязать всё, чтобы вокруг нашего малого гнёздышка образовался плотный плетень из косиц, что для нас станет бортиком, не дающим нам выпасть. Ходок для нас не телега, а конь. Раз на нём сёдел нет, то самим нужно сделать. Трясти будет сильно.

Места мало — не столь уж гигант и велик. Вдвоём с Зайкой на башке ходока мы с трудом помещаемся. Чтобы пышная шевелюра великана наверняка прятала нас от посторонних взглядов, нужно будет в дороге сидеть. Оттого ещё плетём петли-ручки, за которые можно держаться. Для ног тоже зацепы не лишними будут. Плюс мешочек-корзинка для фляг, еды, лука и колчана.

Последние решил сюда наверх прихватить, чтобы, походя, можно было охотиться. Местный зверь ходоков не особо боится. Если понадобится, попрошу Ло застыть на секунду. Тот замрёт — я стрелу пущу. А что? Мало ли, вдруг пригодится?

Весь день провозились с работой, но на выходе всё лучше некуда. Пока Зайка с корзинкой заканчивала, я ещё раз на дерево слазил и набрал полный мешок фруктов, которые станут нам припасом в дорогу. Шуше эти огромные яблоки жуть как понравились. Теперь всё — хоть сейчас можно трогаться в путь.