– У Косского моря есть академия артефакторов, – произнес Кассиан. – Я знаю тамошнего ректора, он давно предлагал мне у него поработать.
Зельевар сделал паузу и добавил:
– И то, что ты ничего не видела, это пустяки. Я покажу тебе мир, и ты сама поймешь, насколько он прекрасен.
***
Утром всех студентов и преподавателей собрали возле большой лаборатории и, войдя вместе с Кассианом в широко распахнутые двери, я увидела коробки с пробирками для забора крови. Абернати, мрачный и решительный, ходил туда-сюда возле преподавательского стола. Увидев нас, он остановился и воскликнул:
– Ну наконец-то! Давайте уже приступать к работе, у нас времени нет!
В лабораторию заглядывали встревоженные студенты – новость о том, что сегодня у всех будут брать кровь, чтобы спасти от убийцы, пролетела по академии и повергла всех в ужас. Когда мы с Кассианом спускались по лестнице жилого корпуса, я услышала разговор двух студенток. Одна, темнокожая южанка в алом тюрбане, украшенном бесчисленными бусинками, монетками и колокольчиками, встревоженно сказала:
– Великий Змей, спаси нас! Убийца ищет лунных лис!
Абернати не стал ходить вокруг да около и с раннего утра сделал объявление по академии. Человек, который убил несчастного Шеймуса, ищет лунных лис. Ему нужна их кровь, вы все в опасности. Пара впечатлительных девиц даже лишилась чувств.
– Нам помогут, – уверенно заявила спутница южанки, светловолосая, голубоглазая, высоченного роста – истинная уроженка холодных северных земель. – Если ты лунная лиса, тебя отвезут в безопасное место, пока убийцу не найдут.
– И ты в это веришь, Биргитта? – скептически спросила южанка. – Мне что-то подсказывает, что попадем мы из огня да в полымя.
Она обернулась, поняла, что мы идем достаточно близко, чтобы ее услышать, схватила подругу за руку и прибавила шага.
Одним словом, никто ничего хорошего не ждал. Конечно, кто-то поверил, что лунных лис будут спасать, тем более, об этом заявил новый ректор. Другие, которые не страдали лопоухой наивностью, прикидывали, как бы лучше удрать из этого якобы безопасного места. В общем, спокоен не остался никто.
– Давайте, усаживайтесь, – бросил Абернати, указав на преподавательский стол. – Мы должны управиться до завтрака.
– Так жаждете крови? – улыбнулся Кассиан, но в этой улыбке не было ничего хорошего. Абернати не ответил: прошел к дверям и громко произнес:
– Академия ищет лунных лис, чтобы вчерашняя трагедия не повторилась! Все лунные лисы, которых мы найдем, перейдут под защиту короны и будут временно размещены в безопасном месте!
– Точно будут? – спросил Гевин Лонгхорн. Едва успел отойти от превращения в волтонского краба и откладывания жемчужин, как тут такие новости.
– Будут! – воскликнул Абернати. – Тебе моего слова мало, что ли? Давай уже, не трать мое время!
Гевин вздохнул и первым вошел в лабораторию. Я подписала пробирку, а Кассиан взял тонкий стеклянный капилляр для забора крови.
Щелчок заклинания – и на протянутом пальце Гевина выступила крупная алая капля. Кровь потекла по трубочке капилляра, Кассиан отправил его в пробирку и закрутил крышку.
– Свободен! – произнес он, и Гевин пулей вылетел из лаборатории, прижимая к проколотому пальцу ватный диск.
И дело закипело. Поняв, что ничего страшного не происходит и никто не поволочет их в пыточные прямо сейчас, студенты входили в лабораторию и протягивали Кассиану руку. Абернати ходил туда-сюда среди рабочих столов, словно хмурый призрак. Когда одна из девушек испуганно всхлипнула, он гневно воскликнул:
– Хватит нюнить! Ничего страшного с вами не делают! Страшно будет, когда убийца придет и осушит вас за несколько мгновений!
– Может, тут и нет лунных лис, – заметил Пинкипейн. Он прошел к Кассиану, протянул руку и улыбнулся. Абернати посмотрел на него, как на идиота.
– Есть! – воскликнул он. – Есть они здесь! И я хочу спасти бедолаг, а вы, как видно, нет!
Кто-то из студентов Пинкипейна, встревоженно заглядывающих в двери, издал жалобный писк. Пинкипейн усмехнулся, демонстрируя полное презрение к опасности.
– Это не больно, Джанет! – весело произнес он, и стройная девушка с вычурной прической даже не побледнела – посерела. – Давайте побыстрее закончим с этим и пойдем в столовую. Перед занятиями надо обязательно поесть.
Постепенно заполненных пробирок становилось все больше. Они стояли в коробках, словно солдаты на построении. Абернати подошел, посмотрел на них жадным взглядом – вот скоро все и выяснится. И Оливия ничем ему не помешает, и не заберет себе его славу.
Оливия, кстати, вошла одной из последних – беспечно и нежно улыбнулась, протянула Кассиану руку, словно для поцелуя, и спросила:
– Ты ведь не сделаешь мне больно, милый, правда?
Кассиан развернул ее пальцы так, как нужно, щелкнул заклинанием, и Оливия зашипела от боли, а Абернати осклабился, словно его это искренне обрадовало.
– Вот будет фокус, если ты и есть лунная лиса! – произнес он. Оливия одарила его просто убийственным взглядом и ответила:
– А ты? Ты ведь тоже можешь ею быть. Старым мерзким лунным лисом.
Я была полностью с ней согласна по поводу старого и мерзкого. Не глядя в мою сторону, Оливия прижала к пальцу ватный диск и спросила:
– Что, не собираешься сдавать кровь? Пробирок еще много.
– Не переживай, сдам, – бросил Абернати. – Сразу же после этой милой парочки, наших зельеваров.
***
Мы с Кассианом взяли кровь друг у друга и с демонстративным видом поставили подписанные пробирки в коробки. Абернати скривился и протянул руку Кассиану; потом, прижимая к ней ватный диск, он спросил:
– Специально так больно сделали?
– Я же не доктор Даблгласс, – ответил Кассиан. – Как умею.
Почему-то Абернати решил, что брать кровь для определения чар должен именно маг, а не доктор.
После того, как все было закончено, а толпа в коридоре так и не захотела разойтись на завтрак, ректор похлопал в ладоши, и на окна опустились тяжелые шторы, которые не пропускали даже лучика света. Лампы медленно погасли, погрузив лабораторию во мрак. Было в этом что-то настолько тоскливое и жуткое, что я невольно взяла Кассиана за руку.
Да, мы приготовили замечательное зелье. Да, все обитатели академии надышались им – но вдруг что-то пошло не так? Сейчас Абернати запустит заклинание, и часть пробирок засверкает серебром…
Темная луна была редким и сложным заклинанием. Его изобрели во время Войны трех королей, когда Элидар, владыка Гроссиарского королевства, вспомнил старое пророчество: победа будет дана человеку из его дома, когда на небе будут стоять солнце и луна. Он оживил чары, мир потемнел, и рядом с солнцем, на которое можно было смотреть, не щурясь, поднялась луна.
Вскоре Элидар праздновал победу. Посмотрим, будет ли сегодня праздновать Абернати.
Первым, что я почувствовала, когда ректор опустил голову и невнятно забормотал, была вонь, словно на тухлые селедочные головы вылили перебродившее вино. Кто-то из студентов застонал, кто-то старательно сдерживал тошноту.
Старые заклинания иногда смердят – механизм этого состояния еще не изучен. Но смрад, по счастью, проходит довольно быстро: вскоре лаборатория наполнилась нежным ароматом жасмина, и прямо над головой Абернати начало разливаться свечение.
Нет, при всех своих сомнительных достоинствах он все-таки великий маг. Темная луна дается не каждому.
Вскоре над ректором повис белый диск луны – в точности такой же, как настоящий. Все оспинки кратеров и морей были на месте: я завороженно смотрела на океан Уеллена – когда-то говорили, что это пятно появилось на луне после того, как она увидела, как дети первых людей убивают друг друга.
Белый призрачный свет наполнил лабораторию. Кассиан сжал мою руку – его лицо, бледное и решительное, сейчас казалось маской.
– Смотрим! – воскликнул Абернати. – Кровь оборотня в лунном свете наполняется серебром!
