Владыка голубого кристалла (СИ) - "Shigure Tou"

Как бы там ни было, а Дарий кивнул. Да, не похоже, что Петр сам выбрался из могилы. Его раскопали, насильно подняли. Его душу привязали к телу. Над ним надругались. Продолжают мучить и после смерти.

«Приди в себя!» — Выкрикнул Вик.

Но Дария уже повело. Так что вскоре вместо Петра на дне ямы, он увидел себя. Свое настоящее тело. Уложенные на груди руки, бледное безмятежное лицо с темными кругами, впалыми щеками, с зашитой раной на шее, в саване. У Дария перехватило дыхание. Он силился вдохнуть, схватился за грудь, которую начало жечь, пытался двинуться, но мог только смотреть на себя.

И тут он настоящий открыл глаза. Нашел мутным взглядом парнишку. Дарий почувствовал, как пот крупными каплями заливается за воротник. Труп раскрыл рот, из того резво выбежал жук. Губы дрогнули: «Проклятый. Даже в смерти тебе не знать покоя».

— Данияр! — Прозвучало, словно из-под воды. Дарий понял, что его зовут и хотел откликнуться, да только не выходило. И тут его кто-то дернул. Буквально выдернул с края чужой могилы.

— Что с тобой? — Хмуро и довольно настороженно спросил Злат, все еще держа брата за руку.

Дарий мотнул головой. Взглянул на яму, в которой вновь никого не было:

— Ничего, просто задумался.

— О чем?

Дарий ответил не сразу и очень тихо, словно боялся вновь привлечь жуткое видение:

— О том, как страшно было Петру задыхаться в земле с ножом у горла.

И все же его услышал староста, который стал белее утреннего неба. Тут же опустил голову и вновь схватился за амулеты-подвески.

— Проведем ритуал, узнаем, кто здесь постарался, — решил Злат. Свят кивнул. Староста сделал шаг назад и как—то весь подобрался, точно ему собрались пустить кровь. — Данияр, отойди от ямы. Еще свалишься.

После Злат кликнул дожидавшихся у края погоста мужичков, быстро с ними потолковал, те сбегали за одной из заплечных сумок, которую приволокли на погост. Также Злат попросил у старосты яйцо с утреннего сбора, за которым старичку пришлось бежать в деревню. После чего вместе со Святом, молодые люди взялись вбивать узкие колышки из розового дерева, натянули на них голубую и алую нити, ограждая могилу от остального погоста. И стала та отчасти напоминать место преступления, коим на деле и являлась.

Когда староста принес крупное яйцо с прилипшим перышком, заявив, что едва ли не сам его сейчас из курицы вытащил, после чего утер лоб, старшие дети Вацлава попросили всех отойти. Люди только порадовались, отошли в тень деревьев. День входил в свои права, и на улице становилось по-настоящему душно, словно к дождю. Дарий даже порадовался тому, что ему выдали простую хлопковую рубаху взамен той, что он измазал в пыли и земле. Сам он к деревьям не пошел. Остался у могилы, только чуть отошел в сторону, чтобы не мешать приготовлениям.

Братья, отвернувшись от старосты и мужичков-помощников, натурально разыграли три тура «камень-ножницы-бумага», чем повергли Дария в шок, а победитель в лице Злата забрал яйцо и сел перед маленькими вратами из колышков и принялся катать меж ними куриную собственность.

Свят встал рядом с Дарием и сложил руки на груди.

— Смотри внимательнее, вдруг увидишь что-то, чего не сможем мы. Это дело кажется не таким простым, как нам хотят показать.

Дарий кивнул. Он читал о восстанавливающем ритуале, последнем способе разрешения спорной ситуации, когда никто не хочет сознаваться или спрашивать вовсе некого. Но, конечно, наблюдал он его впервые. И теперь с нетерпением ждал маленькой пьесы, вместе с тем понимая, что сюжет выбран страшный и ни капли ему не понравится. Как бы его снова куда-нибудь не унесло.

«Ты не задумался. Тебя поймали».

Дарий нахмурился.

«Одурманили. Отравили. Называй, как хочешь. Я ведь говорил, не касайся той книги. Теперь мучайся, пока эта дрянь будет выветриваться и не верь всему что видишь».

— А помочь? — Процедил парнишка.

«Не могу, и оно не опасно, просто дурман. Через пару суток само пройдет».

Дарий хотел спросить больше, но вот так покидать место ритуала, когда Свят попросил внимательно за ним наблюдать, не мог. Только и оставалось, что злиться на Вика, да молчать ему на радость.

«Поделом», — подытожил невидимый спутник.

Ничего, когда-нибудь Дарий найдет на него управу.

Злат шептал себе под нос. Шептал и катал яйцо. Шептал все громче, а потом, не смыкая губ, аккуратно отнял ладонь от яйца, а то продолжило кататься само по себе. Сперва медленно, как это делал сам Злат, затем быстрее и быстрее. Перекатывалось будто живое. Злат резко замолк. Остановилось и яйцо, замерло стоя, узким местом кверху, после чего треснуло и раскололось надвое. Сразу потянуло гнилью. И было отчего. Вместо желтка наружу вышла черная жижа, точно этому яйцу по меньшей мере год, а ни как не полчаса.

Злат положил руки на колени. Свят и Дарий боялись лишний раз глубоко вдохнуть. И тут, как и положено при проведении ритуала, поднялась пыльная буря. Мелкие песчинки, залетали в темные волосы Злата, запылили его одежду, узким потоком вошли в огороженное нитями место.

— Покажи, — бесцветно приказал Злат.

И пыль повиновалась. Клубы разделились на десяток столбов, принявших контур людских фигур. Местных деревенских жителей, которые копали, которые волокли другую, сопротивляющуюся фигуру. Дарий мог догадаться, кто пытался противостоять трагедии. Невольно закусил губу, и сжал подрагивающие кулаки. Даже будь Петр колдуном, разве заслужил он такой смерти? Дарий не мог понять, почему так ему сочувствует, но сердце не обманешь.

Пыль не могла воспроизвести голос, но Дарий почти слышал мольбы Петра. Избитого камнями, его оттащили к могиле. Несмотря на травмы, так называемый колдун все еще пытался сопротивляться, раскрывал рот не то в проклятиях, не в мольбе. Какой—то мужик с размаху дал ему по лицу. Видимо, таким варварским образом требовал от него тишины.

Петру связали за спиной руки и буквально пнули в яму. Он пытался выбраться, но его спихивали обратно, били по лицу ногами. Злились. А потом, один из линчевателей устал и заехал ему камнем по виску. Обвиненный неестественно запрокинул голову и все-таки упал в яму.

Лишь убедившись, что он больше не пытается вылезти, один из деревенских спустился вниз и приставил к его горлу нож, после чего ему помогли выбраться.

Петра закопали. Притоптали и сделали насыпь. Правда палку с именем не поставили.

Дарий понял, что совсем не дышит и сделал над собой надрывное усилие.

Фигуры из пыли рассыпались, но Злат не торопился подниматься. Кажется, с момента начала жуткого представления, он ни разу не моргнул. Сидел, подобного статуе. Настолько неподвижно, что становилось жутче прежнего.

Прошло не больше пары секунд, как пыль вновь ожила. Приняла форму закопанной могилы, к которой кто-то подошел. На этот раз пыль приняла лишь форму руки, от локтя до кончиков пальцев. Рука коснулась насыпи и тут пыль задрожала. Взволновалась. Потеряла форму. И с такой силой разлетелась в сторону, что Дарию пришлось скрыть лицо в локте.

Но лишь на мгновение. Отняв руку, Дарий увидел, что колышки сами вылезли из земли, разлетелись в стороны, нити разорвались. Злата отбросило на пару метров. Свят уже помогал ему подняться. Мужички взволновались, окружили старших детей Вацлава, собирались сражаться. Да только все уже стихло. Не с кем биться.

Дарий двинулся к могиле.

— Не подходи! — Выкрикнул Злат.

— Все в порядке, — поднял руку Дарий, но братья уже послали к нему охранников.

— Молодой барин…

— Стойте на месте!

Дарий не мог ничего такого почувствовать, но интуиция умоляла его подойти ближе и вновь заглянуть в яму. Как оказалось, не зря. На глубине все еще клубилась ритуальная пыль. Приняв лишь половину тела Петра, она показала, как он раскрыл глаза. Дарий сам не понял как, но разглядел в них настоящий ужас и горькую обиду, после чего пыль окончательно успокоилась. Улеглась на дно ямы, словно только того и ждав.

— Теперь все, — Дарий отступил от края.