Два невольника для светлой (СИ) - Макуш Тиана

И Майли вновь неспешно ласкала отзывчивое мужское тело, отмечая, что эти недели любовник точно не чурался самоудовлетворения, потому что до сих пор держался, не кончая. Хорошо.

Поцелуи и ласки довольно быстро перешли во взаимные, и в этот раз Майли почти не руководила происходящим – все же Ней действительно оказался отменным учеником, усвоив все необходимое с первого раза. Предвкушение затопило, когда тяжелое мужское тело оказалось сверху, а ее собственное затрясло от бьющего через край возбуждения, когда крупный крепкий член начал медленно и осторожно проникать в жаждущее лоно…

И был всхлип от переполняющих эмоций, от ощущения плотно, глубоко заполнившей ее плоти, а потом и крики – от сначала медленных, но все больше и больше ускоряющихся ударов… Кажется, она царапала широкие плечи и спину, когда крика стало недостаточно, чтобы выплеснуть ширившиеся внутри эмоции. Кажется, Ней в ответ стонал довольно и лишь начинал двигаться активнее, попутно покрывая поцелуями все, до чего только мог дотянуться.

А потом, наконец, был взрыв, расколовший реальность, опрокинувший в мягкое небо и расцветивший воздух искрящимися брызгами.

Приходя в себя, успокаивая дыхание, Майли понимала, что никогда еще не испытывала ничего подобного в постели с мужчиной. Возможно, потому, что никогда еще не влюблялась?

Ней приподнялся на локтях, снова беспорядочно целуя, мелко двигаясь и вздрагивая, добирая удовольствие. И заставляя вздрагивать от остаточных волн оргазма и ее.

И все бы хорошо, но тут сквозь негу чувственного дурмана до Майли донесся тихий всхлип откуда-то со стороны входа в спальню. Целое мгновение понадобилось, чтобы вспомнить и резко обернуться к стене и по-прежнему стоящему спиной к ним мужчине… Фай!

Глава 22. «Госпожа, пощадите!»

Всю расслабленность смело моментально. Краем сознания она успела отметить, что опыт прошел удачно – во время секса с Неем о лишнем свидетеле даже мысли в голову не пришло, – но сейчас сосредоточилась на другом: что с Фаем? Плохо?

Но когда Майли подбежала к мужчине, и положила ладонь на плечо, тот крупно вздрогнул, прижался щекой к ее пальцам и простонал:

– Пощадите, госпожа… Пожалуйста!

Что? Ей понадобилось ужасно много времени понять, что наложника бьет дрожь не от боли, а… от возбуждения. Влажная, горячая кожа, напряжение на каждое прикосновение, частое дыхание. Это льстило, конечно, но одного Майли не понимала – она при чем?! Что значит – пощадить? Впрочем, она уже давно приняла для себя: если чего-то не понимаешь, самый верный способ избежать проблем – спросить.

– Фай, почему ты просишь меня? Разве ты не можешь… ну… сам справиться?

Как-то никто ей не говорил, что удовлетворение наложника лежит на женщине. А ведь если так, это проблема… Или уже нет? Но ее сомнения быстро развеяли:

– Но вы же запретили…

– Я?! Ну-ка, развернись!

Файрас выполнил приказ незамедлительно, и она слегка отодвинулась, ловя растерянный взгляд, все еще подернутый дымкой возбуждения. Не удержавшись, глянула вниз, получая подтверждение правдивости реакции – в паху штаны топорщились весьма красноречиво. Совершенно неожиданно захотелось узнать, каков ее наложник… хотя бы на ощупь. В животе плеснуло кипятком, напряглось, даже кончики пальцев закололо. Ух, плохая была идея – подходить к возбужденному мужчине сразу после оргазма! Покорному мужчине, находящемуся в полной ее власти, и… вызывающему сексуальное томление, что уж тут.

Но сначала все же надо разобраться с этим его «вы запретили». Когда это, интересно?

– А теперь подробно – когда и как я тебе запретила заниматься самоудовлетворением?

Взгляд Фая стал еще более растерянным, а потом там вдруг вспыхнуло понимание и вина. Мужчина рвано вздохнул и перевел взгляд в пол, но Майли не позволила, цепляя пальцами подбородок и приподнимая его голову.

– Ну нет уж, смотри на меня! И говори. Ну же?

– Простите, госпожа, моя вина. Когда я спросил, совсем ли мне положено воздержание, вы ответили, что совсем. Вот я и решил… Простите.

Тут до него дошло еще что-то, и мужчина натурально посерел. И ведь Майли даже поняла что – она же чуть раньше приказывала не додумывать за себя, а уточнять, если непонятно. Получается, он еще и приказ своей госпожи нарушил. Но в том-то и дело, что нет! Тот разговор встал перед глазами, словно произошел вчера, и она даже прекрасно понимала, почему Фай не стал ничего уточнять: ответ звучал категорично, а настроение у нее в тот день было усталое и злое. Вот и не рискнул, тем более налицо явная разница понятий слова.

Майли вздохнула и легонько огладила наложника пальцами по щеке.

– Нет никакой твоей вины, Фай. Есть недопонимание, которое никто не мог предвидеть. Говоря про воздержание, я имела в виду только непосредственную близость с женщиной.

Плечи мужчины резко расслабились, и он… поцеловал ее пальцы, неизвестно как оказавшиеся на его губах. Кажется, в задумчивости она беспорядочно поглаживала гладкую кожу, словно бы успокаивая, и… вот…

– Спасибо, госпожа!

Но у Майли под кожей уже вновь гуляло возбуждение, а в душе проснулась шальная решимость: почему бы и нет, раз такой удобный случай?

– Фай, а Фай, а если ты две недели ходил неудовлетворенный, зачем напросился сегодня наблюдателем? Ты же не мог не понимать, как подействует на тебя… зрелище.

– Госпожа! Как бы тяжело мне ни было, но ваше благополучие на первом месте! И ведь я пригодился – успел вовремя заблокировать Нея… – Майли недоуменно повернулась к любовнику, но натолкнулась на виноватый вид своего полукровки и кивок в сторону подпалины на простыне. Вот же! Тут Фай еще раз вздохнул и еле слышно прошептал: – К тому же когда смотришь, оно… не так остро, как если не видишь, но слышишь происходящее.

Вот значит как. Что ж, кажется, ее наложник заслуживает награды.

– Хорошо, объяснения принимаются. А теперь встань. – Фай осторожно поднялся, слегка поморщившись, но когда попытался сделать движение в сторону выхода, Майли насмешливо протянула: – Куууда? Разве я разрешала уходить, Фай? – Мужчина замер, непонимающе глядя на нее, и Майли улыбнулась: – Поворачивайся к стене, упрись в нее руками и закрой глаза.

В красных глазах мелькнул отголосок боли, но перечить ей ожидаемо не стали. Вот странное дело: покорность своих мужчин Майли воспринимала не так, как того эльфа в Шаги-Ла. Как его звали?.. А, неважно! Как так? Почему? Она не знала, но догадывалась: дело в том, что они именно ее, а еще – в том, что эта самая покорность была тоже только для нее. С остальными женщинами что Ней, что Фай вели себя, конечно, вежливо, но никакой чувственности или же радости от собственного подчинения не выказывали.

Но пора вернуть внимание наложнику. Бедняжка Фай… Наверняка же подумал, что сейчас начнется новый виток его мучений, но у Майли были другие планы. Раз уж так все сложилось, и возбуждение еще не покинуло тело, стоит признать, что она хочет изучить тело наложника. Пока – руками, но потом… В ближайшее время им все равно придется находиться в комнате втроем, раз уж Фай оказался прав и Ней пока не может удерживать дар при сильном возбуждении. А оно было сильным, причем у обоих, потому что Майли не только не среагировала в момент потери дара при вмешательстве Фая, но и запаха гари (пусть и очень легкого) не почувствовала.

Когда она снова положила ладони на лопатки наложника, тот ожидаемо вздрогнул и шумно вздохнул. Когда руки с усилием погладили кожу сначала к плечам, а потом вниз, к поясу штанов, и прикосновение уже никак нельзя было назвать случайным, Фай шумно же выдохнул с низким тихим стоном. А когда Майли подошла вплотную, прижимаясь бедрами к напряженным мышцам зада, заводя ладони на живот, а после и ныряя одной под ткань, тогда как пальцы второй пытались ослабить завязки…

– Госпожааа…

Она тихо хихикнула и коротко поцеловала чуть влажную кожу меж лопаток.

– Что такое? Разве я не могу прикасаться к своему наложнику? А то вдруг обнаружила, что совершенно не знаю тело, которое полностью мне принадлежит. Или… ты имеешь что-то против?