Основатель 7 (СИ) - Шиленко Сергей

— Неужто растрата? — прошептал я, присаживаясь на корточки.

Один из мешков был приоткрыт, и в щели блеснуло что-то металлическое. Я заглянул внутрь и присвистнул. Серебряные монеты, сложенные аккуратными стопками. А в соседнем — драгоценные камни, каждый размером с грецкий орех.

«Либо у девочки началась паранойя по поводу банков, — подумал я, разглядывая сокровища, — либо она готовится к очень быстрому отъезду. А может, и то и другое».

Я поднялся и направился к письменному столу. Гроссбух лежал раскрытым, а рядом валялись листы с какими-то расчётами. Я наклонился к свече, чтобы лучше их разглядеть.

«Лошади — 15 голов — 12 000 золотых». Дата в точности совпадала с днём моего визита. Далее шли другие записи: «Зерно — 200 мешков — 8 000 золотых», «Железо — 50 слитков — 15 000 золотых». Все они были датированы последними тремя неделями и указывали на закупки у различных Избранников.

Я перевернул страницу. Ещё транзакции, ещё крупные суммы. И ещё одну. Картина становилась всё яснее.

«Умно, — признал я, листая гроссбух. — Очень умно».

Схема была элегантной в своей простоте. Лания регистрировала фиктивные закупки у Избранников — людей, которые по определению не подчинялись налоговым инспекторам Торговцев. Кто будет проверять, действительно ли Избранник из далёкого Града Весёлого продал ей пятнадцать лошадей? Особенно если сделка оформлена по всем правилам, с печатями и подписями.

Я вернулся к записи о лошадях и усмехнулся. Администратор была далеко не глупа. Она даже факт моего существования использовала как прикрытие для фиктивной сделки. Это требовало стальных нервов.

Но что она будет делать, когда инвентаризация вскроет, что никаких лошадей и прочих товаров не существует?

Я сел в кресло и откинулся на спинку, размышляя о масштабах аферы. Судя по записям, Лания занималась этим не меньше полугода и «закупила» товаров на сумму свыше ста тысяч золотых. Даже если часть сделок была реальной, львиная доля — чистая фикция.

«Секретарша получает откат за молчание, — продолжал я анализировать. — Охрана отослана подальше от кабинета под благовидным предлогом. Документооборот проходит только через Ланию. Система почти идеальная».

Почти. У любой аферы есть слабое звено — человеческий фактор. И Лания только что совершила критическую ошибку, оставив все улики на виду. Либо она стала слишком самоуверенной, либо готовилась к срочной эвакуации.

Я снова подошёл к мешкам. Такие деньги не хранят в кабинете просто так. Это либо заначка на чёрный день, либо подготовка к побегу. А учитывая, что моя встреча с ней была запланирована на завтра…

«Она знает, — понял я. — Решила завершать аферу и сматываться».

Что выдаёт растратчиков и аферистов? Жадность. Они продолжают воровать, пока их не поймают. А если вовремя остановиться, то доказать что-то или поймать вора за руку — почти невозможно.

Она явно знает о моих делах. Большая часть сделок оформлена на моё имя и примерно соответствует моему производственному профилю.

Вопрос в том, откуда у неё информация. Кто-то из моего окружения сливает ей данные? Или она просто достаточно умна, чтобы понимать: когда Избранники начинают задавать неудобные вопросы, пора собирать чемоданы?

Я вырвал страницу с фальшивым заказом на моё имя, аккуратно свернул её и сунул в карман. Эта бумажка стоила дороже всего золота в комнате — она была моим козырем в завтрашних переговорах.

«Теперь у меня есть выбор, — размышлял я, устраиваясь в кресле напротив двери. — Можно сразу прижать её к стенке этими уликами. А можно сначала предложить мирный вариант и посмотреть, как она отреагирует».

Второй вариант казался предпочтительнее. Зачем тратить козыри, если цель достижима дипломатией? А если дипломатия не сработает — у меня всегда будет план Б.

Система кнута и пряника может дать сбой. Никто не гарантирует, что тебя не побьют пряником, и никто не гарантирует, что тебя не заставят сожрать кнут.

Я уселся в одно из хлипких кресел перед столом и развернул его лицом к двери. Ночь обещала быть длинной, но теперь у меня было чем заняться. Вместо скучного ожидания я получил интересную задачку на стратегическое планирование.

«Как бы я поступил на её месте? — размышлял я, глядя на мерцающее пламя свечи. — Схема работает, деньги текут рекой, но появляется риск разоблачения. Варианты: либо замести следы и продолжать осторожнее, либо собрать максимум наличности и смыться».

Судя по золоту в кабинете, Лания выбрала второй вариант. Умно. В корпоративном мире я не раз видел, как жадность губила толковых мошенников. Они думали, что украдут «ещё один, последний раз», и в итоге попадались с поличным.

Свеча догорела наполовину, когда мой молодой организм начал требовать сна. Веки слипались, и я уже клевал носом, силясь не заснуть. Эдакий ночной сторож на добровольных началах.

Именно в этот момент я услышал далёкие шаги в коридоре. Слишком рано для утренней смены, но слишком поздно для ночного дозора. Интересно.

Я замер, прислушиваясь. Шаги приближались. Один человек, лёгкая поступь — вероятно, женщина. Лания? В такое время?

Шаги остановились прямо за дверью. Последовала пауза, затем тихий звук поворачиваемого в замке ключа.

«Что ж, — подумал я, откидываясь в кресле. — Похоже, ждать утра не придётся».

Я тут же выпрямился и открыл глаза — как раз вовремя, чтобы увидеть ошарашенную Ланию, входящую в кабинет.

Её рот открылся, чтобы позвать стражу, но тут её взгляд метнулся к слиткам золота на столе и застыл. Слова застряли у неё в горле. Она молча вошла и плотно прикрыла за собой дверь, отрезая нас от остального мира.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — прошипела она.

— Моё время — деньги, госпожа Лания, — ответил я, скрестив руки на груди. — Если мы договариваемся о встрече, я ожидаю, что она состоится. И мне глубоко плевать на ваши авралы и форс-мажоры. Например, на резкий сбор наличности.

Лании потребовалось мгновение, чтобы осознать ситуацию. Она переводила взгляд с золота на меня и обратно. Я же демонстративно игнорировал драгоценный металл, сохраняя кислое выражение лица, будто недоволен паршивым клиентским сервисом, а не тем, что меня пытаются втянуть в мутную схему.

— Ох, конечно, простите, — сказала она, проходя к своему столу.

Усаживаясь, она картинно, будто случайно, смахнула в мою сторону серебряный кубок. В тот же миг её левая рука дёрнулась к краю стола — рефлекторный жест человека, который хочет что-то спрятать. Мой внутренний счётчик включился автоматически: раз… два…

Я медленно, нарочито неторопливо, словно у меня болела спина, наклонился за кубком. За эти драгоценные секунды успел расслышать тихий скрип ящика, шуршание бумаги и едва слышный стук дерева о дерево. Три… четыре… пять. Классический манёвр отвлечения внимания — даже новички в корпоративных играх действовали изящнее.

Когда я выпрямился, аккуратно поставив кубок на стол, Лания уже сидела с невинным лицом, сложив руки на столешнице. Гроссбуха как не бывало. Она проделала это довольно гладко для дилетанта, но мне доводилось видеть, как настоящие мастера прятали документы прямо во время переговоров. А здесь… здесь она просто засунула папку в ящик, как школьница шпаргалку под парту.

Впрочем, она, похоже, не заметила, что одного листа в её бухгалтерии уже не хватает. Иначе паниковала бы куда сильнее.

— «Простите» в карман не положишь, — отрезал я. — Надеюсь, в будущем вы будете соблюдать наши договорённости.

— Да… конечно, — сказала Лания, выпрямляясь. Она изо всех сил старалась сохранять самообладание, но я застал её настолько врасплох, что она вот-вот готова была сорваться.

Вести переговоры с человеком на грани нервного срыва — та ещё задачка. Хотя, с другой стороны, это наглядно демонстрировало, как именно я смогу «убедить» её уйти на покой. Такая дёрганность — признак дилетанта, а не матёрого профессионала.

Вот Геннадий Воронин, мой бывший финдиректор, — того хоть с поличным лови, он и бровью не поведёт. Помню, как мы его прижали в 98-м, когда обнаружили левые схемы с офшорами на два миллиона долларов. Сидел как истукан, спокойно допивал кофе, пока я зачитывал ему список махинаций. А в конце ещё и предложил оптимизировать налоговую нагрузку компании за процент с суммы. Вот это профессионал. Холодная кровь и железные нервы.