Подняться на второй этаж и узнать, что там? Например, в кабинете Яна.
Я подошла к лестнице, посмотрела наверх.
Еще секунду назад никого не было, а теперь было. Был.
Так странно, сначала я услышала голос Яна, а потом увидела, как шевелятся губы.
— Адамина? — будто вздох. И столько всего: радость встречи и тут же… паника?
Янис Мортравен был не на шутку встревожен. Это настолько не вязалось с его привычно спокойным и уверенным выражением лица, что не заметить было сложно, несмотря на то что я стояла внизу пролета, а он наверху.
Сделалось еще страшнее.
— Ян… Декан Мортравен… Вы здесь? Но ведь еще рано.
Мой собственный голос звучал жалко.
— Здесь не бывает рано или поздно, здесь всегда — никогда. Нет, — он выставил вперед руку в ответ на мой порыв бежать навстречу. — Останься там. Я спущусь.
Вот он был наверху и вот напротив. И секунды не прошло. Хотя какое время, если здесь, как сказал Ян, никогда.
Первое мое желание — обнять. Но нет.
— Отойди. Не подходи слишком близко, не касайся меня. Пожалуйста, сделай, как я велю. Ты трогала здесь что-нибудь? Всё, к чему ты прикасаешься в мире теней, отнимает силы. Как ты попала сюда? Опять подруги?
— Нет, я собиралась пройти зеркалом, как всегда, но меня будто кто-то позвал. Мне показалось, что это…
— Я?
— Да.
— Прости. Прости. Прости, — он спрятал лицо в ладонях и выглядел таким потерянным, — я просто подумал о тебе. А ты как раз оказалась на границе. И вышло… вот так. Что еще раз доказывает, что…
Уронил руки, посмотрел. В его взгляде столько усталости и надежды.
— Ян, — я шагнула ближе.
Не понимаю, почему нельзя его обнять, вот он, совершенно живой, настоящий, ему больно, он винит себя за желание увидеть меня, я чувствую тепло его тела. Или это всё не так?
— Не смей касаться меня. Береги силы. Чем дольше ты здесь, тем меньше у тебя шансов. Нужно позвать Иниса. Зови его. Как призывают сущности.
— Я?
— Мёртвые не могут призывать. А я сейчас не живу. Не волнуйся, у тебя получится. Я подскажу, если собьешься.
— Но разве можно призвать живого?
— А он и не живой в полном смысле. Он часть души. Как… тень или бес, завладевший телом, разве что это тело у нас общее. Он легко пройдет сюда, ведь когда я там, среди живых, он здесь. И наоборот. Жаль, нет какой-нибудь вещи…
— Есть! — я полезла в сумку и достала одну из тетрадей с конспектом, тем самым. Я продолжала таскать их с собой ежедневно, как талисман, ну или повод подразнить куратора.
— Прекрасно. Теперь, адептка Айдин, вам нужно показать, что не зря получили свой зачет с отличием по теории призыва за первый курс.
Честно говоря, у меня были опасения, что тетрадь рассыплется у меня в руках, как шоколад, но она выглядела вполне основательно, как и карандаш, которым я принялась чертить схему прямо на задней сторонке обложки.
— Всё просто. Чем дольше пользуешься вещью, тем больше энергии она впитывает и тем дольше может существовать в мире теней, — пояснил Мортравен, наблюдая, как я черчу.
Он стоял рядом, очень близко. Старался выглядеть спокойным и не торопил меня, но в его синих глазах, на которые я иногда отвлекалась, на самом донышке пряталось беспокойство.
— Вот здесь хвостик не довела, — палец коснулся рисунка.
Я исправила, испытывая огромное искушение дотронуться до его кисти хоть на миг.
— Хорошо, — кивнул мужчина. — Теперь, как на занятии. Сосредоточься и отпусти силу. Вот так. Сначала почувствуешь сопротивление. Спокойнее, не дави, здесь всё немного иначе. Как только ощутишь, что барьер пропал, позови его. Имени будет достаточно. Зови. Сейчас.
— Инис.
Из меня будто подпорки выдернули, и я не выдержала.
Напряжение и паника, желание спрятаться, само это место, полное тяжелой тишины и невнятных звуков… Опустошение от призыва… Я схватила Яна за руку, чтобы не упасть, а потом прижалась к нему так сильно, как могла.
Билось сердце в груди, меня окутало знакомым запахом, пальцы и ладонь, которых я касалась, были теплыми. Тетрадь упала. Я обнимала Яна уже обеими руками.
— Это невозможно. Ты невозможная. — Его губы коснулись моих волос. — Что чувствуешь? Слабость? Голова не кружится?
— Мне хорошо. Мне тепло, Ян. Поцелуешь меня?
— Меня позвали подержать подсвечник или это приглашение поучаствовать?
Я отпрянула от Яна, оборачиваясь, и, знаете, несмотря на кривую мину и эту похабную интонацию в голосе, сейчас я была очень рада видеть куратора Витравена.
— С живыми показалось неинтересно, и вы решили поэкспериментировать, Айдин? Могу предложить вечер в морге, там таких развлечений в каждом холодильнике, а я посмотрю…
— Нравится подсматривать? — перебила я, закипая. Не мог явиться минутой позже, язва такая?
— Нравится участвовать. Призыв отвратный. Я зря поставил вам зачет, Айдин.
— Потом обсудите зачеты и предпочтения. Выведи ее отсюда, — сказал Янис.
Он держал меня за руку, стоя чуть позади. И это касание явно раздражало Витравена куда больше, чем то, что его вызвали, как какого-то беса.
— Якорь оставил? — уточнил Янис.
— Ты бы оставил? — дернул бровью Витравен. — Тогда к чему эти вопросы?
— Где?
— В кабинете. Там легко проницаемый участок. Не выныривать же посреди холла, где полно народа?
Ян посмотрел наверх, будто мог видеть сквозь стены и перекрытия.
— Адамина слишком живая для этого места. Лестница ее не выдержит. Я отнесу…
— Я отнесу. Тебе и так перепало вне плана, — перебил куратор и дернул меня к себе, подхватывая легко, будто бы я ничего не весила.
Ян сжал губы, но промолчал. Поднял тетрадь и вложил мне в сумку.
— С ветерком, Айдин? — шепнул Витравен, быстро поднялся по лестнице, свернул в коридор, пинком ноги открыл дверь в приемную, плечом в кабинет. Прямо на полу мерцала лиловым схема, чем-то похожая на ту, что я чертила на обложке тетради. Эта схема была единственным источником света.
Куратор опустил меня прямо на мерцающий круг, удерживая спиной к себе и прижавшись так откровенно, что я моментально покрылась пупырышками и вспыхнула свечкой.
— Признавайся, упрямая девчонка, кто тебе нравится больше, он или я? — пальцы мужчины обхватили грудь, другая расположилась на животе и сползала вниз. — Или оба одновременно, м-м?
Я развернулась к нему лицом. Посмотрела в темное с алыми искрами так же, как некоторое время назад смотрела в пронзительно-синее.
— Одно и то же, — сказала я, перехватывая руку Иниса, которой он потянулся к моему лицу. — Это одно и то же. — Затем закрыла глаза, приподняла подбородок и попросила: — Поцелуешь меня, Ян?
Витравен тут же отстранился. Отступил на полшага.
— Врунья, — шепнул он, склоняясь к моим губам, но так и не прикоснулся. — Рыжая врунья. — Смял в кулаке волосы, отпустил, обошел меня и уселся за стол.
Под ногами больше не тлело, но я бы и без потухшей схемы поняла, что мы вернулись в мир живых, хоть и не заметила, когда именно.
Звуки и запахи здесь были совсем другие. И свет был, сочился сквозь задернутые шторы. Я могла бы задержаться еще ненадолго и увидеть, как одна часть души меняется с другой, ведь солнце уже садилось, и все-таки выпросить так и не случившийся поцелуй.
— Свободны, Айдин, — разгадав мой «коварный» план, сказал Витравен. — Прогулы отработаете, как все.
— В морге?
— Именно.
— Придете посмотреть? Или поучаствовать?
Куратор приподнялся, я шмыгнула прочь и поспешила отгородиться дверью.
Что? Что это за звуки?
Витравен смеялся.
38
— Адамина! Я тебя сам своими же руками придушу! Я уже полысел весь от нервов! — накинулся на меня Тернел, едва я ступила с лестницы на площадку.
Он, уперев руки в бока, встречал меня на пороге моей комнаты, как строгая матушка загулявшую до утра дочь.
Лысин визуально не наблюдалось, но волосы были в беспорядке, будто Эвил собирался их драть и передумал.
