Первый среди равных. Книга VIII (СИ) - Бор Жорж

— Показалась, — негромко возразил Кот. Африканец последнюю пару минут сидел у одной из вершин рисунка и безразлично смотрел куда-то в сторону ядра аномальной зоны. — Вон он.

Мы одновременно повернулись в указанную сторону, но ничего не увидели. Однако, сомневаться в словах Аларака смысла не было. Кот повелительно взмахнул рукой и я тут же ощутил, как на другой стороне защитной магической стены возник фокус заклинания чудовищной силы. Покачнулся и зло зашипел от боли Бестужев. Над валом дохлых тварей возникло призрачное сияние и, как грандиозный таран, унеслось к ядру аномальной зоны.

На пути серого света, как футбольный мяч на траектории падения полотенца, проявилось и с оглушительным грохотом лопнуло защитное поле. В сотне метров от цитадели возникла из пустоты гигантская многоножка с человеческим лицом. И на этом лице застыло торжество.

«УМРЁТЕ!» — разорвал ментальное поле ликующий рёв. — «ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ!»

— Дайте просадку защиты против ментала, — приказал я Бестужеву. — На четверть. А лучше на треть. Остальные параметры на максимум.

Барон мгновение смотрел на меня, а потом коснулся длинной металлической пластины на своём рукаве. Насколько я понял, этот артефакт управлял всей остальной системой защиты. Мне сложно было оценить эффект действий Волка, но эстайр заметил изменения мгновенно.

Многоножка двинулась вперёд, постепенно ускоряясь для таранного удара. Среди атакующих нас тварей уже осталось не больше четверти тех, кого мог контролировать ментальный монстр, поэтому эстайр двигался не так уверенно. Некоторые обитатели внутренней части аномальной зоны были крупнее и сильнее нашей главной цели и это поистине пугало. Разум отказывался задумываться о том, что могло встретиться возле ядра зоны.

Будто ощутив близкую развязку затянувшегося сражения, удвоили усилия чудовища у подножия магического барьера. Защитники цитадели уже перешли на обычный огнестрел, до последнего сохраняя остатки магических боеприпасов и боевых артефактов. Маги почти выдохлись, продолжая атаковать только самых опасных тварей. Все понимали, что выбраться из этого котла получится далеко не у всех, но это знание никак не влияло на действия бойцов.

— Кот!!! — когда многоножка пересекла невидимую для других черту и оказалась в зоне нашей досягаемости, рявкнул я. — Начинай!

В этот раз роли поменялись. Теперь я работал источником для Архимага Смерти и ощущения от этого были крайне неприятные. Будто внутри поселилась и с каждым мгновением разрасталась обширная область, где умирали части меня. Холод распространялся от Источника по всему телу, но я продолжал вкачивать энергию в рисунок на земле и одновременно с такой силой затягивал в себя свободную ману, что вокруг резко снизился общий магический фон.

Эстайр слишком поздно понял, что попал в ловушку. Тварь обманулась холодной решимостью защитников цитадели и мнимой просадкой защиты, которая заставила монстра бросится в атаку. А когда позади орды чудовищ поднялась призрачная стена серого огня, бежать было уже некуда.

Аларак сумел охватить всю цитадель и разом сжал кольцо убийственного заклинания. На его пути начали разрушаться даже самые сильные чудовища. С такой концентрацией аспекта Смерти просто невозможно было справиться. Я едва держался на ногах, неотрывно глядя на эстайра.

Лицо многоножки исказилось он дикой ненависти и ужаса. Она билась в защитный барьер, проламывая один слой за другим. А когда заклинание Аларака коснулось задней части эстайра, то вокруг твари разлился яркий радужный свет. Я ощутил близкое присутствие могущественной сущности, а многоножка оглушительно расхохоталась, купаясь в свете защитной ауры на основе Эфира.

— Это конец, — поняв, что наш план не сработал, сухо произнёс Бестужев.

— Ещё нет, — с усталой улыбкой глядя в небо, произнёс я.

Глава 18

— Теперь нам точно крышка, — тяжело вздохнул Рыков. В небе справа от цитадели появился серебряный росчерк приближающегося сокола. Учитывая, что Вепрь заметил Семикрылого ещё в начале нашего похода, Ратай ждал нападения этого зверя всё это время. — Если многоножка его перетащит на свою сторону, то нам никакая цитадель не поможет.

— Чувствуете? — вдохнув заполненный дымом и вонью горелых трупов воздух полной грудью, спросил я. Казалось, что с плеч сняли многотонную тяжесть. Приближение Семикрылого я ощутил уже достаточно давно. Почему-то, у меня было стойкое ощущение, что этот зверь вмешается в бой, как только у него появится такая возможность. И сокол не подвёл. Рыков и Бестужев озадаченно посмотрели на меня, а я указал на эстайра.

Многоножка металась вдоль защитного купола цитадели, пытаясь прорваться сквозь барьер. Сияние Эфира превращало и без того уродливое лицо в гротескную маску ужаса. Заклинание Кота перемололо почти всех чудовищ, штурмовавших цитадель, но я был уверен, что скоро подтянутся новые. Семикрылый сделал круг над цитаделью и обрушил на своего врага поток убийственной энергии. Я видел, как перекосилось лицо многоножки, но не слышал ни звука.

— Про что ты, Сокол? — первым нарушил молчание Вепрь.

— Точно, вы же не можете чувствовать, — широко улыбнувшись, зажмурился от удовольствия я. Возможно, со стороны это могло выглядеть немного безумно, но я так устал за последнее время от тяжелейшего ментального давления эстайра, что мне было тяжело сдержаться. — Вы же под блокировкой.

— Тетерев! — тут же повернулся к одному из своих менталистов барон. — Доклад!

— Ментальное поле запечатано внутри защиты чудовища, — несколько секунд прислушиваясь к своим ощущениям, начал говорить маг. — Монстр пытается пробить им канал в общее пространство, но энергия защиты имеет слишком плотную структуру. Оно в несколько раз мощнее, чем импульсы, которые может выдать эстайр.

— Видимое защитное поле плотнее, чем ментальная энергия? — переспросил Белый Волк и одновременно быстро взглянул в мою сторону. — Тетерев…

— Сам не понимаю, что это, — быстро ответил менталист. — Чем-то похоже на ту энергию из амулетов…

Маг замолчал, словно опасаясь продолжить, но всем и так было понятно, что он имел в виду. Барон посмотрел на меня, а я неотрывно следил за сражением двух высокоранговых монстров. И постепенно приходил к выводу, что у эстайра нет ни малейшего шанса на победу. Более того, в какой-то момент стало понятно, что чудовище перестало избегать боя и начало атаковать сокола в ответ. Монстры сцепились в ревущий клубок. Семикрылый рухнул на землю, но даже не подумал выпустить из лап многоножку. Когти птицы, сиявшие чистым Эфиром, оставляли на теле эстайра глубокие раны, но барьер вокруг многоножки слабее не становился.

Постепенно я пришёл в себя и посмотрел на поле боя иначе. Из-за последствий заклинания Аларака, ощутить что происходит даже в сотне метров от нас не представлялось возможным. Чувства вязли в ауре Смерти, но обычный взгляд прекрасно видел приближающихся к месту сражения монстров. Что-то подобное я уже видел не так давно.

— Нам нужно уходить, — почувствовав, что в барьере эстайра начали происходить очень неприятные изменения, произнёс я. — Вепрь, готовь наших к рывку. Волк, собирай людей.

— Нет! — недоуменно посмотрев на меня, ответил Бестужев. — Эстайр вот-вот сдастся. Мы пришли сюда за этой тварью и почти получили её голову. У меня есть средства, чтобы отогнать Семикрылого от его жертвы. Мы подозревали, что это именно сокол добил эстайра в Краснодарской аномальной зоне. Если повезёт, то мы успеем забрать с собой ядро ментального монстра и его мозг.

— Не успеете, — покачал головой я. — Но дело ваше. Мы уходим.

— Сокол! — лязгнув металлом в голосе, произнёс Бестужев. — У меня приказ.

— И вы вольны умереть, выполняя его, — кивнул я. — У меня же приказа нет, — понимая, что сквозь пальцы ускользают последние мгновения до катастрофы, ответил я. — И я увожу своих людей отсюда.

— Мне нужно пять минут после боя! — настойчиво произнёс Белый Волк. В какой-то момент мне даже показалось, что Бестужев решится попробовать мне приказать, но командир егерей сдержался.