Двойник короля 12 (СИ) - Скабер Артемий

— Капитан Магинский, — представился я, показывая документы. — На меня и моих… спутниц напали эти люди. Пришлось защищаться.

Жандарм внимательно изучил мои документы, потом перевёл взгляд на стонущих нападавших.

— Шестеро против одного, — заметил он. — И все лежат. Впечатляюще, капитан.

— Граф, — поправил его. — Магинский Павел Александрович. Сейчас я в запасе.

Он вскинул брови, но промолчал. Его напарник уже проверял карманы нападавших, доставая какие-то бумаги.

— Известные воришки, — сказал мужик, просматривая документы. — Пётр Косой, Семён Лапа, остальные тоже из этой банды. А мы как раз на них шли. Уже неделю щипают и растворяются в городе.

— Вот и поймали, — пожал я плечами.

— Капитан… То есть граф, — поправился жандарм, — вам придётся проехать с нами для дачи показаний.

Я нахмурился. Не хотелось терять время на бюрократические процедуры, когда дом уже так близко.

— Это обязательно? — спросил. — Я хотел бы добраться до Енисейска к вечеру.

Вздохнул. Только этого мне не хватало для полного счастья. Лахтина за моей спиной нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, Изольда сохраняла внешнее спокойствие, но в её глазах читалось напряжение.

— Хорошо, — кивнул я. — Но только быстро. У меня неотложные дела в Енисейске.

Жандарм хотел что-то ответить, как вдруг из толпы зевак послышался знакомый голос:

— Это он! Это тот самый капитан!

Я обернулся. К нам пробирались два знакомых лица — барон Аркадий Шмидт и его приятель с перевязанной рукой. Оба раскрасневшиеся, злые и, судя по всему, уже успевшие подкрепиться чем-то горячительным после выхода из поезда.

— Вот он! — указал на меня барон, пошатываясь. — Это он сломал руку моему другу в поезде! И теперь снова на кого-то напал!

Жандарм перевёл взгляд с аристократов на меня, его брови сошлись на переносице.

— Господин граф, вы знаете этих людей?

— К сожалению, — ответил я, не скрывая раздражения. — Они приставали к моим служанкам в поезде, несмотря на несколько предупреждений.

— Врёт! — выкрикнул барон, делая шаг вперёд. — Мы просто пригласили дам на бокал шампанского! А он… он…

— Напал на нас без причины! — подхватил его приятель, размахивая перевязанной рукой. — Я требую арестовать его! Мой отец — барон Вяземский, и он не оставит это безнаказанным!

Жандарм явно был не в восторге от происходящего. Вмешательство аристократов усложняло ситуацию. Толпа вокруг увеличивалась, люди жадно ловили каждое слово.

— Господа, прошу успокоиться, — произнёс страж порядка, пытаясь сохранить контроль. — Мы во всём разберёмся в отделении.

— В отделении? — возмутился барон. — С ним? Да вы знаете, кто мой отец?

— Знаю, — ответил жандарм сухо. — И предлагаю всем пройти в отделение для дачи показаний. Или вы предпочитаете обсудить ваши семейные связи здесь, при всех?

Барон осёкся, явно не ожидая такого отпора.

Я воспользовался паузой и извлёк из внутреннего кармана документы, которые вручил мне Ростовский — официальное освобождение от военной службы, благодарность за подписание мира и пару наград.

— Думаю, это поможет прояснить ситуацию, — протянул бумаги жандарму.

Тот взял документы и начал внимательно их изучать. Его глаза расширились, когда он увидел подпись генерала Ростовского.

— Это… — жандарм поднял взгляд на меня. — Подлинные документы?

— Абсолютно, — кивнул я. — Только что вернулся с южного фронта, где по поручению генерала Ростовского заключил мирный договор с Османской империей. За это и получил графский титул.

Толпа вокруг зашепталась. История с миром уже просочилась в газеты, но детали были известны немногим.

Жандарм вернул мне документы с куда большим уважением.

— Прошу прощения за задержку, господин граф, — сказал он уже совсем другим тоном. — Но процедура…

— Вы не верите ему? — вскричал барон. — Он сломал руку моему другу! Это… это преступление!

— Молодой человек, — жандарм повернулся к нему с видом учителя, отчитывающего нерадивого ученика, — передо мной капитан, получивший личную благодарность от генерала Ростовского за заключение мира. Вы действительно хотите продолжать свои обвинения?

Аркадий замялся, его приятель что-то прошептал ему на ухо.

— Но моя рука… — пробормотал он уже не так уверенно.

— Прискорбный случай, — вздохнул жандарм. — Но, учитывая, что вы, по словам графа, приставали к его служанкам после предупреждения… — он развёл руками. — Можете написать заявление, конечно. Но с учётом статуса графа и его заслуг перед империей я бы не советовал.

Шмидт побагровел и всё же промолчал. Приятель потянул его за рукав, и они начали медленно отступать.

— Ладно, — процедил барон. — Но мой отец узнает об этом!

Они развернулись и быстро растворились в толпе. Жандарм вздохнул с облегчением.

— Извините за это, граф Магинский. Молодые аристократы… — он покачал головой. — Но нам всё же нужно оформить протокол о нападении этих бандитов.

Я кивнул, смиряясь с неизбежным, когда вдруг в толпе кто-то закричал:

— Смотрите! У неё чёрное лицо!

Я резко обернулся. Фирата стояла, прижав руки к груди, а её вуаль болталась на шее. Кто-то в толпе задел девушку, и ткань соскользнула, обнажив тёмное лицо.

— Негритянка! — ахнула какая-то дама, театрально прижав руку ко рту.

— Не негритянка! — выкрикнул мужчина в поношенном костюме. — Шпионка! Турецкая шпионка, выкрашенная!

Толпа загудела, как потревоженный улей. Люди начали напирать, указывая пальцами на Фирату. Девушка тряслась от страха, пытаясь прикрыть лицо руками. Лахтина и Изольда встали по обе стороны от неё, готовые защищать.

— Арестовать! — завопила полная женщина в цветастом платье. — Это диверсантка! С юга!

— Да-да! — подхватили другие. — Шпионка! Ведьма!

Жандарм явно растерялся. С одной стороны — известный граф с документами от самого Ростовского, с другой — темнокожая женщина, вызвавшая такую бурную реакцию.

— Господин граф, — обратился он ко мне, — это действительно ваша служанка?

— Да, — твёрдо ответил я. — Фирата — моя служанка, как и эти две женщины. Они прибыли со мной с южного фронта.

— Но её внешность…

— Она не из наших краёв, — пояснил я, не вдаваясь в подробности. — И находится под моей защитой и ответственностью.

— Не верьте ему! — закричал кто-то из толпы. — Это ловушка! Подосланные шпионы!

— Тихо! — рявкнул жандарм, но толпа уже вошла в раж.

— Проверить документы! — требовали одни.

— Арестовать! — вторили другие.

— Да они все ненормальные! — кричали третьи, указывая и на Лахтину с Изольдой. — Видели, как с бандитами расправились?

Фирата дрожала всё сильнее. Я заметил, как её глаза начали меняться — человеческая форма стала нестабильной от страха. Если она сейчас преобразится в гигантскую песчаную змею посреди вокзальной площади…

— Достаточно! — мой голос прорезал гул толпы, заставив людей на мгновение замолчать. — Жандарм, выполняйте свои обязанности. Эти женщины — мои служанки, и я требую защиты от сброда.

Мой тон не оставлял места для возражений. Жандарм вытянулся, словно отвечая на приказ высшего по званию, и кивнул.

— Разойтись! — скомандовал он людям. — Немедленно! Или будете арестованы за нарушение общественного порядка!

Его коллеги тоже подтянулись, образуя живой щит между нами и возбуждённой толпой.

— Граф Магинский, — обратился ко мне старший жандарм, — всё же придётся проехать в отделение. Для вашей же безопасности и оформления документов.

Я мысленно проклял всё на свете. Домой, я хочу домой!

— Хорошо, — согласился. — Только побыстрее.

Жандарм кивнул и указал на свою машину — чёрный автомобиль с эмблемой службы правопорядка на дверце:

— Прошу вас.

— У нас будет своё такси, — возразил я. — Мне не нужны лишние сплетни о том, что графа Магинского забрали жандармы на машине, когда он только вернулся с войны.

Страж порядка хотел возразить, но передумал.