Анастасия. Последняя княжна (СИ) - Хайд Адель

После чего поклонился и ушёл лёгким пружинящим шагом.

Покои были большими, но довольно аскетичными. Стася вспомнила, что кайзер Вильгельм был прижимистым и зря тратить деньги не любил, за что его не очень любила императрица, которая не могла ему простить нищего приданного со штопанными чулками на своё замужество.

Но магические артефакты были и в ванной, и в шкафу. Стася, у которой отродясь не было горничных быстро привела себя в порядок и села ждать, когда объявится кайзер.

Деревня около Ганиной Ямы.

— Ну и зачем ты пришёл? — еле шевеля разбитыми губами, спросил Дракон у князя Урусова.

Князь выглядел лучше, но был связан по рукам и ногам. Оба находились в каком-то старом сарае.

— За тобой пришёл, — ответил Урусов

— Ты должен был остаться с ней и отвести её в Белояр, — снова прошепелявил Дракон

— С ней Демидов, — хмуро ответил Урусов, всё это время пытающийся освободить руки от верёвки, явно пропитанной каким-то алхимическим составом, препятствующим применению магии.

— С-сопляк, твой Беркут, — зло проговорил Дракон

— Ну, да, молод, — наконец-то разодрав кожу кистей, но сумев вытащить одну руку из верёвок, — проговорил князь, и добавил присаживаясь, — зато в нём возрождённый дух одного из триады.

Дракон промолчал.

Князь стал развязывать верёвки на ногах и сказал:

— Похоже, что им удалось уйти. Но ты лучше скажи откуда у твоих друзей, революционеров антимагические артефакты, да ещё в таком количестве?

Урусов встал и подошёл к Дракону, стал развязывать опутывающие его верёвки, которыми тот был спутан просто от головы до пят.

После того, когда последняя верёвка была снята, Дракон запустил магическую регенерацию и наконец-то смог нормально говорить:

— Думаю, что это или Пеплона или Фрулессия.

Урусов ошарашенно посмотрел на Фёдора Троекурова и озабоченно покачал головой:

— Значит союзнички на два фронта работают?!

Дракон кивнул.

— Тогда надо спешить, — сказал Урусов, — пойдёшь со мной в Белояр?

Дракон, вспомнил суровое лицо отца, но другого пути не было. Он больше не принадлежал революции, он в неё не верил. Но и к альтам он уже не принадлежал, пока он был просто Дракон без дракона, но не в его характере было отступать или смиряться. Он докажет Стасе, что ему можно верить, он найдёт как можно искупить свою вину.

— Я пойду с тобой в Белояр, — ответил он Урусову.

И мужчины пошли к выходу из сарая. Надо было забрать у бахов свои портальные артефакты и заодно проверить, удалось ли уйти Стасе с сестрой и Демидову.

Глава 40

Полоцк

В Полоцке была странная ситуация. Кирилл и Татьяна вышли из портала на одну из небольших улочек. Ничего не оставалось как пойти в сторону особняка Демидовых. Сразу бросалось в глаза, что людей на улицах немного, те, что были почти все перемещались спешно, а не прогуливались как обычно. Зато на улицах было много людей в форме, причём как белой с чёрным форме солдат Альянса, так и в серых шинелях революционных войск.

Было заметно, что войска стараются не пересекаться, граждан, спешащих по улице, не останавливали, просто наблюдали.

— Есть шанс, что мы успели и родители ещё не уехали, — произнёс Кирилл и, подхватив княжну под руку, ускорился.

Татьяна только и успевала, что перебирать ногами, но спорить и возражать не стала, полностью доверившись Демидову. Так ей было даже привычно. Обычно мужчины всегда брали на себя решение проблем и теперь, когда рядом не было сестры, было удобно положиться на кого-то ещё.

Во дворе особняка было оживлённо, Демидовы действительно ещё не уехали, каким-то чудом Демидову-старшему удалось отсрочить отправку последнего поезда и уход союзных войск из города на несколько дней. Сколько ему это стоило, страшно представить. Но больше они ждать не могли, и, если они хотели без проблем уехать в Лестроссу, как и собирались, то это надо было делать сегодня.

Увидев входящих в калитку Кирилла и Татьяну, которая была очень похожа на Стасю, Варвара Васильевна даже присела на один из больших чемоданов, ноги почему-то вдруг ослабли.

— Кирюшенька, — тихо пробормотала она

— Стася! — вдруг раздался мальчишеский крик и на крыльцо выскочил Алёша

Увидев, кто стоит рядом с Кириллом, сперва опешил, но потом сорвался и сбежал вприпрыжку с лестницы:

— Танечка

И прижался лобиком к сестре, обнимая

— А где Стася? — спросил, глядя то на сестру, то на Кирилла

Ответа у Кирилла не было, обманывать мальчишку не хотелось, поэтому пришлось сказать правду:

— Не знаю, так сложилось, но с ней всё в порядке, я чувствую.

Поезд отходил через три часа. Кирилл и Варвара Васильевна уговорили Татьяну уехать пока с ними. Кириллу были нужны свободные руки, чтобы отправиться к Ганиной яме искать Стасю.

Основным аргументом для Тани стал Алёша, которому Стася велела ехать, и он смотрел на Таню и по его взгляду она видела, что ему очень хочется, чтобы рядом с ним кроме друзей был ещё и близкий человек.

Деньги позволили решить проблему документов и внешности, и Кирилл провожал на поезд родителей, а вместе с ними уезжали родственники со стороны Демидова, брат с сестрой, оба черноволосые, и носатые, как и весь род Демидовых.

Правда Татьяну нос нисколько не портил, а даже шёл ей, подчёркивая овал лица и придавая внешности некую яркую характерность, которая обычно присуща восточным женщинам.

Поезд до Лестроссы шёл сутки, проезжая по краю Фрулессии и через Кравец.

***

Кравец. Загородная резиденция кайзера* Вильгельма

(*Ка́йзер — германский титул монарха. Происходит от римского титула «Цезарь».)

Пока Стася ждала обеда, ей стало скучно, и она вышла из покоев, решив прогуляться по пустынным коридорам особняка. В одном из коридоров она наткнулась на распахнутую дверь в каминный зал, на одной из стен которого висело множество портретов.

За их изучением и застало её появление кайзера. Кайзер вошёл неслышно, Стася даже не услышала, погружённая в свои мысли.

— Это наши с вами предки, — вдруг раздался голос за спиной

Стася обернулась и увидела перед собой высокого худого пожилого человека, одетого в просто чёрный камзол. Седые волосы зачёсаны назад, на высоком лбу две глубокие морщины, но глаза яркие, как у молодого, и смотрели пристально, изучая девушку, знаменитые усы, казались приклеенными к лицу, но из памяти Анастасии всплыло, что усами Вильгельм очень гордится.

Единственным украшением был орден на шее, на орденской цепи, и Стасе вдруг пришло из памяти Анастасии, что это одна из высших наград Россимской империи, орден Святого Андрея Первозванного.

Орден вручался за особые заслуги перед Россимским государством, был учреждён ещё Петром Алексеевичем, первым императором Россимы.

Кайзер говорил по-русски с небольшим акцентом, но Стася вдруг осознала, что она знает и немецкий язык, но пока решила не показывать и спросила по-русски:

— И чтобы они сказали на то, что происходит сейчас?

Кайзер улыбнулся и Стася обратила внимание, что и с зубами у него всё в порядке и порадовалась, что в этой реальности есть магия, а то не хотелось бы остаться без зубов к сорока годам.

Между тем Кайзер продолжил:

— Ну, например, Фридрих Вильгельм Второй без раздумий, направил бы свои войска в Россиму на подавление вашей революции, а Карл Фридрих непременно бы поехал сам, и вероятнее всего погиб бы вместе с моим дорогим братом, вашим отцом.

Стася внимательно взглянула на ставшего вдруг мрачным кайзера и спросила:

— А что сделали вы?

Если бы в этот момент Стася могла бы прочитать мысли старого короля, то она бы поразилась тому, как близко он в этот момент бы к разгадке того, кем она являлась на самом деле. Но это было слишком невероятным, чтобы быть правдой, поэтому кайзер отбросил эту мысль и решил, что смерть семьи так повлияла на юную княжну, заставив её в одночастье повзрослеть.