Мракоборец 1 (СИ) - Лиманский Александр

— Ну, за дружбу, да? — Гаджи-бей жестом подозвал официанта. Тот молча наполнил маленькие пиалы чаем. — Раз уж судьба свела.

Я ничего не ответил, лишь пригубил обжигающий чай. Ароматный, терпкий, с пряными нотками кардамона. Напомнил мне о тех днях в другом мире, когда я странствовал по песчаным дорогам и пил похожие напитки в передвижных шатрах.

Гаджи-бей заговорил, рассказывая, что «молодёжь нынче обнаглела, нет у них старых традиций и понятия об уважении». Он говорил, как старший, который ворчит на неуправляемых подростков.

— Знал бы ты как я устал нянчиться с этими горячими головами, — сокрушался Гаджи-бей. — Их бы на место поставить да воспитать, но кто же слушать станет? Ну ладно…

Вся эта беседа казалась мне подозрительно спокойной. Я понимал, что вопрос «Зачем он меня позвал?» остаётся открытым.

— Ешь, Даниил, не стесняйся, — добавил он, когда увидел, что я лишь машинально ковыряю ложкой рис. — Как дорогого гостя прошу.

Я попробовал плов, и действительно было вкусно. Настолько, что сам не заметил, как съел почти полтарелки. Однако напряжение вокруг не исчезало. Наоборот, чем больше улыбался Гаджи-бей, тем сильнее я ощущал скрытую игру.

Наконец, улучив момент, когда Гаджи-бей отвлёкся на телефон, а остальные были заняты трапезой, я склонился к уху Малика и тихо процедил:

— Ты вообще в своём уме? Куда ты меня притащил?

Он чуть не подавился куском лука, закашлялся:

— Прости, я не хотел… Как-то само с губ слетело… Я не мог им отказать, Гаджи-бей — глава клана азербайджанцев в Петрозаводске. Если с ним разругаться, житья не будет.

Я посмотрел на него, сжав челюсти.

— Убью тебя, — пообещал я.

Малик сглотнул, видимо, до конца осознав, что я не шучу. Тем не менее ответить толком он не успел, Гаджи-бей продолжил свой рассказ о «потерянном поколении». Мне ничего не оставалось делать, кроме как подтверждать его слова.

Я ждал, когда он, наконец, перейдёт к основной теме разговора, ради которой меня позвал. Но козыри в его рукаве ещё были. Гаджи-бей привстал:

— Все сыты? — спросил он в явно приподнятом настроении. — Тогда пора двигаться дальше по программе.

С его подачи в зале погасили основной свет, оставляя только неоновые лампы. Кальянная погрузилась в атмосферу клуба. Заиграла танцевальная музыка, многие девушки, уже изрядно опьяневшие стали выходить на танцпол.

От остальных посетителей нас отделяли шёлковые занавески и охранник. Содержимое стола поспешно сменилось с пустых тарелок и чашек на кальяны и алкоголь. Вскоре к нашей компании подтянулись девушки — яркие, красивые, в коротких платьях. Их было около десяти, они вились вокруг нас, придавая обстановке вульгарный вид.

Одна из девушек — высокая брюнетка с безумно длинными ногами — села рядом со мной, улыбаясь и бесцеремонно обвила руки вокруг моей шеи. Я краем глаза заметил, как у Субхана чуть не лопаются глаза от ярости.

— Это моя девочка, — сквозь зубы процедил он.

Но Гаджи-бей лишь поднял брови:

— Субхан-джан, не будь жадиной. Твоих девочек в городе сотни. Мама не учила тебя в детстве, что нужно делиться?

Тот заскрежетал зубами, но заткнулся. Субхан уже не просто недоволен. Он ненавидит меня так, что, скорее всего, при первом удобном случае попытается отомстить.

Добавился ещё один враг в моей и без того немалой копилке. Меня не слишком пугали его угрозы, но он может действовать исподтишка, особенно с учётом, что вокруг полно его дружков.

Так продолжалось около часа. Пока девушки болтали и пытались развлечь нас, Малик присосался к кальяну. Бойцы Гаджи-бея расслаблялись, лапая красоток в постыдных местах. А сам лидер бесконечно рассуждал на тему поколений и жизни в целом.

Брюнетка запустила ноготки в волосы у меня на затылке, но я не проявлял к ней интереса. Молча, ждал, лишь изредка подтверждая слова Гаджи-бея.

Видя, что эффекта нет, Гаджи-бей сделал знак, чтобы нас оставили в покое. Все, кроме Малика и меня ушли на танцпол. Остался лишь охранник у входа.

— Ну что, Даниил, — произнёс Гаджи-бей. — Ты ведь не дурак и уже понял, почему я тебя сюда зову.

Я поставил стакан с соком на стол:

— Подозреваю, что у Малика слишком длинный язык.

— Хапуны, — кивнул он.

— Вислы, — уточнил я. — Хапунами их назвали горожане.

— Какая разница, — отмахнулся Гаджи-бей. — Мелкие суки, пакостные, воруют всё подряд. На склады мои лезут, в депо пугают работников. Бизнес страдает.

Я глубоко вздохнул. Что ж рано или поздно обо мне бы узнали и в этом городе.

— Что ты хочешь от меня? — спросил я.

— Понимаешь, — он чуть подался вперёд. — Имперцы закрутили гайки, но сами не справляются. Наш дорогой князь — Святополк Аксентьевич — не может никого нанять официально: Империя запрещает. Любые сторонние методы они пресекают. Город тонет в проблемах, князь рвёт на себе волосы, а людям жить всё хуже.

Я почувствовал, как его взгляд буравит моё лицо. Он пытался угадать мою реакцию.

— И ты решил помочь городу? Какой милый альтруизм, — я усмехнулся, дав понять, что не верю в его бескорыстные мотивы.

— А что? — Гаджи-бей сделал вид, что обиделся. — Мне не нравится беспредел, да, и опасаюсь за шкуру своих людей. А ты имеешь… способности, — он многозначительно развёл руками.

— Я не маг, — оборвал его я. — Если ты об этом.

— Маг. Не маг, какая разница? — отмахнулся Гаджи-бей. — Мы все здесь в одной упряжке. Маги тоже люди.

— И всё же, — качнул головой я.

— Я уверен, ты знаешь, как спасти этот город от напасти, — он говорил не моргая.

Я поморщился. Снова появляются те, кто хочет завербовать меня для личных целей. Им-то плевать, что мне не хочется влезать в крупные политические игры. Но Гаджи-бей явно считал меня идеальным исполнителем.

— Не спеши отказываться, — заметил Гаджи-бей, видя моё напряжённое лицо. — Если всё провернём, ты будешь на коне.

Малик сидел рядом, втянув голову в плечи, будто боялся встрять не в свой разговор. Но я почувствовал, как он незаметно кивнул мне — дескать, это выгодно.

Может и выгодно, но у меня было слишком мало информации. Гаджи-бей нервничал. Я слышал, как его сердце начинает биться всё сильнее. Если он и говорил правду, то не всю.

— Я не обещаю, — сказал я, глядя Гаджи-бею в глаза. — Нужно подумать.

— Понимай, — кивнул тот, выглядя вполне довольным. — Завтра созвонимся. Я буду ждать твоего ответа.

На этом разговор закончился. Гаджи-бей тепло попрощался со мной, и я покинул его.

Малик поспешил за мной, так и не решившись сказать ни слова при Гаджи-бее. Когда мы прошли за занавеску и направились к выходу, я шипел сквозь зубы:

— И что это было?

— Прости, — только и смог выдавить он. — Я должен был привести тебя. Так получилось… Понимаешь, с ними лучше не ссориться. И для тебя же может быть польза.

— Для меня? — рыкнул я. — Ты перешёл дорогу азербайджанцам и теперь моими руками пытаешься реабилитироваться.

Он кивнул, опустив взгляд, и я понял, что, по крайней мере, он всё-таки чувствует вину и старается сгладить ситуацию.

На выходе из кальянной нас обдало прохладным воздухом ночного Петрозаводска. Я сделал вдох, собираясь уехать куда подальше, чтобы ни Гаджи-бей, ни Субхан, ни кто-либо ещё не маячили у меня перед глазами.

И тут почувствовал, как кто-то схватил меня за локоть. Я резко обернулся, готовый отшвырнуть очередного наглеца, но увидел… Катю из ГИЦ. Она была в коротком чёрном платьице, глаза чуть блестели, а на лице сияла улыбка, отдающая алкоголем.

— Привет! — она закусила губу. — Это же ты, да? Мой герой…

Я застыл на секунду. Она была чертовски красива, но сейчас была явно навеселе, что придавало ей смелости.

— Катя… — сказал я, осторожно придерживая её, чтобы не упала. — Ты что здесь делаешь?

— Отдыха-аю — ответила она с растянутой улыбкой. — Ты уже уходишь?.. Стой… — и, прежде чем я успел хоть что-то сообразить, Катя обвила руками мою шею и прилипла к губам.