Травник 2 (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

Магистр взялся объяснять свою идею, для наглядности выставляя на стол вареные картофелины.

— Почта, — сказал он, припечатывая картофелину к столу. — Телеграф. Телефон. Если мы отрежем средства сообщения, то сможем погрузить город в хаос.

— Когда? — деловито спросил Яков.

— Сегодня в восемь вечера. Только не говори мне, что у вас нет готовых бомб, товарищ.

— Бомбы-то они есть, — сказал Яков. — Но не уверен, что в достаточном количестве. Знаешь, сколько в городе почтовых отделений?

— Для начала надо выбить основные, — сказал Магистр.

— Может быть, лучше городскую управу подорвать?

— Управу тоже можно, но это опционально, — сказал Магистр. — Если динамита не хватает, я подсоблю. Но метателей у меня нет.

— А ты вообще откуда, товарищ?

— Из Берлинского подполья, — сказал Магистр. — Там сегодня тоже начнется, и для большего эффекта надо бы это дело синхронизировать.

— А динамит как через границу провез?

— Есть способы, — сказал Магистр, извлекая из кармана динамитную шашку. Наощупь проводя ревизию инвентаря, он наткнулся на целые залежи этого добра и экспериментальным образом успел убедиться, что динамит и в этом мире работает, как должен.

То есть, взрывается.

— Ты не обижайся, товарищ, но все это похоже на полицейскую разводку, — сказал Ломакин. — С целью выявления нашей подпольной сети. Дай мне пару дней, я наведу о тебе справки, свяжусь с Берлином и тогда уже отвечу.

— Нет у нас пары дней, товарищ, — сказал Магистр. — Подумай сам, если бы я был жандармом, тебя бы уже винтили, нет? И на первом же допросе ты сдал бы всю вашу подпольную сеть, как миленький.

— Я бы молчал.

— Ты бы пел, как соловей, — сказал Магистр. — Тебе ногти когда-нибудь выдирали? А зубы? А кости во всем теле ломали, медленно, по одной, начиная с пальцев ног?

— Я, конечно, много ужасов слышал про нашу охранку, но чтоб такое… — немного побледнел Яков.

— Я слышал и не такое, — сказал Магистр. — И не только слышал, но и видел. Невиновных людей нет, есть плоходопрошенные.

— Сурово у вас в Берлине.

— Если ничего не предпринимать, у вас скоро будет так же, — пообещал Магистр.

— Ну, а что мы можем? — спросил Ломакин. — У нас горстка борцов, у них — армия и аристократы с их силами.

— Народ на вашей стороне, — сказал Магистр.

— Народ безмолвствует.

— Но в нем потихоньку копится гнев, — сказал Магистр. — Нам нужно только взять этот гнев и правильно его направить. Вот взять, к примеру, армию. Армия, по-твоему, из кого состоит? Из того же народа, и держится она исключительно на страхе перед офицерами. Убери этот страх, и люди пойдут за тобой, и волну их ярости будет уже не остановить.

— А как его убрать-то?

— Нужно показать людям, что им противостоят другие люди, только с силами, — сказал Магистр. — И что их тоже можно победить.

— Но как? Почта, телеграф, телефон? Даже если мы городскую управу подорвем в тот момент, когда там внутри глава будет, это все равно, что комариный укус.

— Ты видел, как распространяются лесные пожары? — поинтересовался Магистр.

— Нет, я в городе вырос.

— Все начинается с малого, — сказал Магистр. — Одна бутылка, брошенная в лесу… даже не обязательно, чтобы она разбилась. Солнечный луч преломляется через стекло, как через призму, и вспыхивает сухой мох. Площадь распространения огня невелика, но она постепенно расширяется, начинает гореть опавшая листва, трава, кустарники, а потом очередь доходит и до деревьев. И уже через несколько часов там бушует пламя, в котором могут сгореть целые города.

— Но нужно, чтобы лес был сухим, — сказал Яков.

— Лет уже достаточно высох, — сказал Магистр. — И мы можем стать той искрой, из которой возгорится пламя.

— Будут жертвы.

— Революций без жертв не бывает, — сказал Магистр. — Вы бомбисты или где? До этого от ваших взрывов никто не умирал, что ли?

— А ты уверен, что… э… лес высох?

— На все сто, — сказал Магистр. — Ты слышал, что случилось в имении князя Грозового?

— Что-то говорили о крестьянском бунте.

— Князя и его наследников вырезали, имение сожгли, — сообщил Магистр. — Помогли этим дворянам их молнии?

— Также говорили, что на стороне восставших выступал какой-то колдун почище Грозовых, и он использовал оружие с Изнанки.

Магистр встал из-за стола, отвесил Ломакину куртуазный поклон и уселся обратно.

— К твоим услугам.

Глаза революционера округлились от изумления, и он глотнул еще самогона.

— Хочешь сказать, это был ты?

— Это был пробный камень, чтобы проверить готовность народа, — сказал Магистр. — Народ готов. Осталось только его поднять и направить.

— Все это, конечно, хорошо, — сказал Яков. — Но на то, что ты предлагаешь, нам придется потратить годовой запас бомб. А я сомневаюсь, что даже ты смог протащить через границу достаточно немецкого динамита.

— Какой смысл в бомбах, если они не бахают? — спросил Магистр риторически. — Что же касается динамита, то для начала могу выдать тебе килограмм сто.

— А шнур?

— Со шнуром проблема, — сказал Магистр. — Шнура метров десять, не больше.

— На первое время этого хватит. Но любопытно мне, на каком складе ты все это добро хранишь.

— Место надежное, не сомневайся.

— И неужто у тебя никто ничего не спрашивал?

— Люди, задающие мне вопросы, которые мне не нравятся, как правило, живут недолго и умирают страшной смертью, — сказал Магистр. — Послушай, Яков, я не собираюсь тебе врать и не буду рассказывать, что революция случится уже завтра, но разве не наш истинный долг приближать ее каждый миг? Нам всем предстоит огромная работа, которая потребует от всех нас множество сил, отваги, предприимчивости и финансов. Силой и отвагой я с вами поделиться не могу, это должно быть ваше. Но что касается финансов, то берлинское подполье поручило мне передать вам это.

Магистр выложил на стол еще один золотой слиток. Системное золото было куда чище местного, и любой ювелир быстро бы почуял подвох, но Магистр рассчитывал, что до химического анализа дело не дойдет.

Просто не успеет.

— Неплохое подспорье, — согласился Яков.

— Сработайте завтра, как нужно, и это будет только началом нашего сотрудничества, — сказал Магистр. — Теперь давай обсудим детали.

— Давай, — сказал Яков. — Только сначала надо попросить кого-нибудь сварить нам кофе, да покрепче. Такие вещи лучше обсуждать на трезвую голову.

— Отличная идея, — сказал Магистр.

Магистр вернулся в свою гостиницу уже засветло.

Налил себе стаканчик местного хереса, оказавшегося вовсе недурным, закурил сигарету и прямо в одежде завалился на кровать. Последние дни, сплошь занятые переговорами, оказались очень утомительными, но в целом Магистр был доволен.

Все шло в правильном направлении.

Вопреки расхожему в Системе мнению, Магистр не любил сложные виртуозные планы с огромным количеством деталей, хотя в свое время он приложил немало усилий, чтобы обзавестись подобной репутацией.

Детали важны, но погружаться в них не стоит, потому что в деталях все и вязнет. Стоит какой-то мелочи пойти не так, и вся твоя с таким трудом выстроенная машина развалится, не проехав и половины пути.

Магистр ставил перед собой цель, набрасывал стартовые условия, бросал первый камушек, а потом позволял событиям лавиной катиться с горы, подстраиваясь под них, чтобы добраться до желаемого.

Магистр делал ставку на импровизацию, а не на тотальный контроль.

В конце концов, если лавина даже не достигала цели, всегда можно было заявить, что так и должно быть, что именно на это ты и рассчитывал, и запустить вторую лавину.

Правда, в текущей ситуации Магистра поджимало время. Сферы могли начать сопрягаться уже на следующей неделе, так что второй попытки могло и не быть.

Магистра не страшило сыграть с теми же игроками и по системным правилам, но для начала ему нужно было убедиться, что он все правильно понял. А убедиться в этом можно было только экспериментальным путем.