— Я не знаю, что это за дрянь. Пара мастеров кинули в неё несколько атак: она выплюнула длиннющий залп неоформленной энергии, обращая их в ничто. Но это определённо ловушка. Ловушка, рассчитанная на тебя. И Элдрих угодил в неё.
Шеридан ненадолго замолчал, а потом резко придвинулся ко мне, пытливо заглядывая в глаза:
— Ты бы пережил это?
Я помедлил с ответом, внимательно рассматривая вздымающееся над горизонтом марево. Меня сложно было назвать академиком мистических искусств: я потратил куда больше времени на практические эксперименты и оттачивание искусства смерти, чем на теорию. Однако у меня был доступ к лучшим знаниям, и лучшим мастерам, и не сказать, что я им пренебрегал.
Поэтому я понимал, что находится впереди.
Они создали магическую аномалию. В научной среде мастеров Тиала это считалось теоретически возможным, но практически нереализуемым на практике: что-то из разряда вещи, которая, будучи потенциально возможна в более насыщенной энергией среде, становилась нереализуемой в имеющемся мире.
Впрочем, сам я уже сталкивался с тем, что напоминало исключения из этого правила. Дикие земли и пространственная аномалия… Шторм смерти, дело моих собственных рук, что уничтожило Таллистрию и создало проклятье теперь уже мёртвых земель…
Теперь передо мной стоял очередной пример. Сколько же силы они туда вложили? И, главное, как? Нет, я мог бы создать что-то подобное из смерти. Но это я: спустя годы накопивший океаны силы смерти, бессмертный, лучший мастер смерти, вероятно, не одного Тиала, но и многих иных миров, способный призывать древних богов и раскалывать континенты…
Согласно теориям мастеров Тиала, подобная вещь должна рассеяться сама собой, случись ей возникнуть. Привычного фона просто не хватит для самоподдержания. Но я знал, что возможны и иные варианты: создание из чистой смерти, что стало сердцем земли теней, было тому доказательством. Как знать, может и голос, что встречал меня в диких землях, был чём-то подобным…
Но лучше от этого не становилось. Меньше всего я хотел получить в собственной новой столице в центре своих земель подобную дрянь неизвестной природы, созданную ради моего уничтожения!
Авторство ловушки не оставляло сомнений: у Альянса остался только один великий маг. Но если он думал, что это меня остановит, он ошибается.
— Я бессмертен. А этот город должен пасть. Будь то секреты древних магов или магические аномалии, хитроумные ловушки или лучшие приёмы церкви: ничто и никто меня не остановит. — ответил, наконец я. — Что-нибудь уцелело во взрыве? Надо определить радиус воздействия и оцепить территорию. Обойдём её, и разбираться с этой дрянью будем позже.
Снаружи я остался невозмутим, хотя, самому себе можно признаться: сомнения были. Магическая аномалия — вещь совершенно непредсказуемая. Маловероятно, что её мощь способна сломать ритуал моего бессмертия, конечно: тут нужен совсем иной масштаб сил, несопоставимо… Однако легче от этого не было. Я мог провалиться в какую-нибудь складку пространства, петлю времени, магогравитационную аномалию, разрывающую меня на куски раз за разом и не дающую покинуть зону воздействия - что угодно! И это если не брать возможное непредсказуемое воздействие на разум и душу…
В общем, опасаться смерти повода не было, но и желания соваться в эту дрянь - тоже.
Шеридан невозмутимо кивнул, не меняясь в лице, и отвёл взгляд, смотря на город.
— Думаю, ударим одновременно вдоль стен, с двух сторон. — окинул сосредоточенным взглядом город герцог. — Не стоит давать им много времени, завтра к утру будут готовы первые штурмовые отряды. Что до уцелевших… На удивление, уцелел ваш меч. Несколько гвардейцев видел, как он с огромной скоростью, раскалённый, вылетел из эпицентра взрыва, где был Элдрих. Вонзился в камень рядом с телом короля Ренегона. Никто не решился его взять до вашего возвращения.
Совпадение? Или чья-то воля? Но кто мог повлиять на это, в момент взрыва, в эпицентре бушующего океана силы? Элдрих? Или кто-то ещё? Понятно, что слуги оставили королевское тело для меня нетронутым, но вот произошедшее с мечом…
Голос маршала моей армии выдернул меня из размышлений: остро, резко, неожиданно.
— Если вы желаете возглавить атаку, стоит выбрать один из флангов…
Если…
Герцог продолжал говорить, обрисовывая свой план, но я уже не слышал его, словно погрузившись в оцепенение. Я знал традиции людей этого мира хорошо — рождённый, выросший здесь… Пускай я и помнил предыдущую жизнь, десятилетия, проведённые на Тиале — они значили многое.
Люди Тиала были молоды, как и вся их цивилизация: и это несло свой отпечаток. Реальность вносила свои коррективы, конечно. Высокие замки и превосходная сталь, латные доспехи и могучие осадные машины: подсказки богов, церкви, и способность к первородной магии позволила людям здесь совершить немыслимый в обычных условиях скачок, пройдя и бронзовые, и железный век за считаные столетия.
Но культура не всегда успевает за технологиями, и потому короли в высоких замках всё ещё вели своих людей в бой, жили как воины, мыслили как воины, пускай в это уже давно не было реальной нужды.
Вопроса о том, должен ли лорд вести своих людей в бой просто не стояло. Он либо может, либо нет. И во втором случае человек весьма быстро переставал быть властителем.
В тот миг, когда Шеридан сказал если, я понял, что сломал это в людях, здесь и сейчас. Заставив столкнуться их с обстоятельствами непреодолимой силы, с непобедимым противником в лице себя, став сам тем, кто не знает поражений… Я сделал это необязательным.
Кто-то счёл бы это хорошим знаком: возвращение мира в привычное людям русло. Проблема была в том, что я не был уверен, что это именно то, чего я хотел. Я не был великим воином, подобно королям-основателям прошлого: но всё же, я взял свою первую корону в этом мире мечом и магией, и мой разум: ныне холодный, беспристрастный, всё ещё помнил горячую кровь короля Ганатры, что брызнула мне в лицо…
В прошлой жизни я был подобен лидерам моего родного мира: всегда в тенях, всегда за чужими спинами - то, что никогда не поняли бы люди Тиала. Никогда раньше!
Я безучастным, пустым взглядом смотрел на марево магической аномалии впереди, и впервые за долгое время не знал, что делать. Разум спокойно, методично просчитывал всё: где и как противник может разместить нужные ловушки, как их избежать, куда какие отряды посылать, чем можно пожертвовать, а кого, из ценных кадров, лучше оттянуть в тыл…
Логика подсказывала, что шансов удержать город у Альянса королевств нет. Я могу положить здесь половину, две трети армии, но так или иначе, сколько бы ударов они ни подготовили, сколько остатков своей силы бросили в бой, какие бы новые фокусы не придумал глава церкви: им не удержаться, ведь на каждый их удар я могу бросить новые и новые тысячи мёртвых солдат, безудержным натиском, что не знает усталости.
Мне даже не было нужды участвовать в бою. И всё же я медлил, не отдавая приказ. Собственная свобода, способность принимать свои решения — то что я ценил, возможно, даже больше своей жизни — была ли она у меня сейчас?
