– Что ж, это не займет много времени. Действуй. – король подошел к конторке мэтра Готье и начал перебирать лежащие там бумаги, а Агния очень аккуратно опустилась на колени возле того места, где сидела днем.
Прикрыла глаза, сосредоточившись на бытовой магии и держа копию в паре сантиметров от пола уже через этот пергамент пыталась почувствовать крошечные частички того, настоящего…
Получилось не сразу, все же обрывки были так микроскопически малы, что больше походили на пыль, но постепенно эта пыль, влекомая магией, «почуяла зов» и вступила во взаимодействие с копией. Пожалуй, это была одна из самых сложных работ, и когда процесс завершился, Агния даже не сразу смогла встать с колен. Лоренцо подхватил ее под мышки и помог подняться. Усадил на стул, а сам уставился на пергамент.
Прийти в себя полностью у Агнии не получилось: король, пробормотав что-то вроде “Проклятые силы!” решительно позвал барона и отдал новый приказа:
– Установите причину смерти архивариуса. Все, что найдете в тайниках – мне на стол. Разбирайтесь. – частично восстановленный пергамент он больше барону Бентону посмотреть не предлагал. Напротив, свернул его в трубку, чтобы никто не прочитал ни слова даже случайно.
После этого его величество подхватил фаворитку под руку и, крепко поддерживая усталую Агнию, решительно направился к выходу.
Глава 32
Лоренцо отвел Агнию не в ее покои, а туда, где отдыхал сам. Заботливо устроил ее в кресле и, подойдя к стене, приказал:
– Горячий глинтвейн, что-нибудь сладкое и лёгкий ужин.
На Агнию он накинул ту самую свою потёртую бархатную куртку, мягкую и тёплую: девушку даже чуть-чуть познабливало от усталостии напряжения. Сам же он устроился у одного из светящихся шаров, внимательно рассматривая и перечитывая принесенный с собой пергамент.
Буквально через две-три минуты в дверь постучали, и лакей ловко начал накрывать на стол. Не дожидаясь, пока слуга окончит работу, Лоренцо торопливо налил в бокал тёмный густой напиток и сунул его в руки фаворитки.
– Пей, – тон его не предполагал возражений.
Агния отхлебнула горячее питье со вкусом бадьяна, меда, корицы и рома, с нотками еще каких-то незнакомых трав, с ароматом солнца и юга. Тёплая волна пробежала по телу, и она даже зажмурила глаза от удовольствия: так ей кстати пришлась королевская забота. Слуга беззвучно выскользнул за дверь, а король протянул руку Агнии и требовательно сказал:
– Пойдем за стол. Тебе нужно поесть.
– Я ужинала не так давно…
– Не пререкайся. Если бы ты использовала свою огненную магию, такого упадка сил не было бы. А бытовик ты не самый мощный, так что слушай, что тебе говорят.
Агния нехотя отставила бокал, где еще оставалась пара глотков, и, к собственному удивлению, с аппетитом съела приличный кусок мяса, не забывая прихватывать с блюд зелень, хлеб и ароматный соус. Король больше ковырялся в тарелке, похоже, чисто из вежливости. Завершив повторный ужин пирожным, Агния наконец-то почувствовала себя лучше.
– Ваше величество. Что вы думаете по этому поводу?
– Кое-какие мысли у меня есть. Но сперва я бы хотел услышать твои выводы.
Агния с минуту помолчала, собираясь с духом. Потом заговорила:
– Каждый раз во всех трёх случаях рядом оказывался один и тот же человек.
– В трёх? – уточнил король.
– В трёх, – подтвердила Агния.
– Перечисли, – его величество сидел с ничего не выражающим лицом и внимательно смотрел, как Агния загибает пальцы.
– Раз – мое пробуждение. Он предварительно осматривал девушку и вынес вердикт, что магия выгорела полностью. Два – он в числе десятка тех, кто мог убить мэтра Лантье. Три – сегодня архивариус даже не скрывал, что бегом побежит к нему. Мэтр Готье действительно принёс оттуда лекарство, но даже не вскрыл его. Значит, что? – задала она вопрос самой себе. – Значит, какое-то лекарство он принимал у лекаря. Прямых улик нет, Лоренцо, но я бы поинтересовалась личной жизнью мэтра Этьена.
К концу речи Агнии король уже не смотрел ей в лицо, а тихонько согласно кивал, с горечью завершив её слова:
– Да… Именно так думаю и я сам… А ведь Этьен начинал службу ещё в те времена, когда я был младенцем. Именно к нему я бегал лечить разбитые коленки, осипшее горло и прочее…
Немного помолчали, затем король резко встал из-за стола и бросил Агнии:
– Жди тут! – вышел из комнаты.
Ждать пришлось долго. Агния, устав сидеть за столом, перебралась в кресло и, накинув на себя куртку, даже задремала. Его величество вернулся, так громко хлопнув дверью, что она вздрогнула и несколько минут бессмысленно таращила глаза, пытаясь сообразить, где же она находится.
– Мэтр Этьен покинул дворец около часа назад, сообщив службе безопасности, что направляется на вечеринку к старому другу. Проверили… Разумеется, никакой вечеринки по названному адресу не было, и мэтр там не появлялся.
Агния сильно потерла лицо руками, стряхивая остатки сна, и, невольно зевнув, спросила:
– Ваше величество…
– Называй меня просто Лоренцо, Агния… – король со вздохом уселся за стол и, плеснув себе в бокал остывший напиток, жадно выпил.
– Лоренцо, я не настолько хороша в магии, чтобы понять, что за документ я восстановила.
Король протяжно зевнул, с каким-то даже завыванием, выдохнул так же, как Агния, потер лицо, сильно потянулся: так, что хрустнули суставы, и не слишком любезно буркнул:
– Может быть, отложим до завтра?
Разозлившаяся Агния ответила:
– Мы уже дооткладывались. Хотите, чтобы сбежал еще кто-нибудь?!
– Тогда вылезай из кресла, – неожиданно улыбнулся король, – и мучайся рядом со мной на стуле.
Большая часть рассказа его величества была посвящена весьма одиозной фигуре: некоему магу по имени Джоэль, носящему прозвище Вредный. Маг был древний, давно и благополучно помер, но успел оставить потомкам столько неприятных артефактов, что именно от них и получил прозвище Вредный. Джоэль был одним из первых магов, чья сила была не стихийной, а смешанной. Среди таких магов частенько появлялись очень мощные колдуны, и Вредный был как раз таким могучим бытовиком.
– Все артефакы, изготовленные им, имеют какие-нибудь не слишком удобные, а зачастую очень опасные дополнительные свойства. Например, знаменитая Чистая Чаша. Это довольно большой по объему кувшин, который превращает в абсолютно чистую воду всё, что ты туда нальёшь или положишь, – пояснил король. – Например, можно насыпать в такую чашу песка и получить количество воды, способное напоить пять-шесть взрослых мужчин. Этот самый кувшин очень ценился среди караванщиков, тех, кто ходил в пустыне. Артефакт исправно работал долгое время, пока однажды не выдал вместо обычной воды какое-то адское зелье. Говорят, на вкус и цвет это была обыкновенная вода, только вот все, кто её выпил, ослепли. Ослепли не сразу, а только к утру. Представь себе, Агния, посреди песков караван, в котором не осталось ни одного зрячего. Погибли почти все. Чудом уцелел только один погонщик, которого через несколько дней нашли без сознания в песках. Разумеется, бедняга не понял, как произошло несчастье. Про эту особенность кувшина узнали не сразу: никто не сообразил, что слепота наступила именно от воды. Так погибло еще несколько караванов. Два из них были очень большими. А главное, – раздраженно добавил Лоренцо, – До сих пор никто не понимает, зачем Джоэль это сделал…
