Два невольника для светлой (СИ) - Макуш Тиана

И он даже с Неем уже не раз вел разговоры, потихоньку преодолевая явный страх полукровки рассказами об удовольствии, которое можно испытать в нежно-жестоких руках, почти убедив, что ничего страшного в этом нет. Главное – попробовать. Оставалось только как-то донести до их недогадливой госпожи, что ей это тоже нужно. А оно нужно – Фай ловил мелкие признаки, в душе радуясь, что не все запущенно. Ну и весомую роль в пользу его доводов играл страх: если не они научат, как нравится им, то уж женщины могут такому научить, что оба взвоют. Тем более Майли все же была довольно любознательна. Мало ли…

Сегодняшний момент стал идеальным, чтобы попробовать. Риск огрести недовольства целительницы, конечно, оставался, но Фай за прошедшее время уже убедился, что Майли – эльфийка добрая и ради наказания наказывать не станет, как и срывать недовольство. Хотя тяжелый взгляд, когда она вернулась с еженедельного собрания глав семей, едва не отправил его на колени. Уж колкую волну мурашек по хребту точно запустил. Но расслабить госпожу было необходимо.

А когда они с Неем оказались в своей комнате, в голову и пришла эта идея.

– Знаешь что… Давай-ка, пока я буду расслаблять нашу госпожу, ты быстро подготовишься, соберешь кое-что для игр и придешь через некоторое время. Попробуем приобщить ее к некоторым вещам.

Ней посмотрел расширившимися глазами, сглотнул, но… не отказался. При его-то страхах! Так что Фай даже зауважал парня. Они быстро договорились, что именно стоит взять, переглянулись, и Файрас пошел успокаивать госпожу.

И ведь все прошло замечательно! Несмотря на многие ночи, проведенные вместе, он не переставал удивляться этому, как и не переставал восхищаться Майли. Ее хрупкой фигуркой, нежной кожей, мягкими и ласковыми прикосновениями (но он прекрасно помнил, что изящные ручки могут быть вполне уверенными и жесткими, когда это требовалось для лечения)… А ее губы? Что они порой творили с его телом! И да, этого все же было недостаточно, хотя он и ругал себя за жадность. Ведь все отлично! Но хотелось и другого.

А потом Фай почувствовал себя дураком, потому что понял, что Майли и о половине его желаний не догадывается. И Нея, скорее всего, тоже – не стал же полукровка отказываться, несмотря на страх, значит и в нем есть эта потребность иногда ощутить себя беспомощным, почувствовать острые ласки, расслабиться и отдаться в волю госпожи полностью.

Сейчас эта госпожа расширенными глазами смотрела на связанного, растянутого на кровати Нея и натурально пожирала его жадным взглядом. Небо… Как бы он хотел сейчас быть на месте полукровки! Но все в свое время, Фай в это верил.

– Погладьте его, госпожа. Изучите руками, когда знаете, что не в его власти даже просто двинуться, чтобы избежать прикосновения. Любого – хоть ласкового, хоть жестокого…

Ней вздрогнул, метнул в него паникующий взгляд, но Фай, находясь чуть позади Майли, нахмурился и отрицательно качнул головой. Не верил он, что целительница способна причинить вред своему любимчику. Но нервы такая беспомощность действительно щекочет.

И вот Майли осторожно коснулась пальцем ямки между ключицами, в которой – даже ему это было видно – сейчас бешено колотилось сердце. Коснулась, подержала подушечку, а потом продолжила медленное движение по коже к соску. Ногтем. Ооо… Так их госпожу, похоже, сильно учить и не надо? Разве что направить. Или все же женщины клана уже постарались в просвещении? Неважно.

Ней в тот момент, когда острый ноготок царапнул по нежной плоти, не сдержал стона и слегка выгнулся. А у Фая болезненно дернулся член. Ну потому что фантазия разыгралась настолько, что казалось: изучающие прикосновения приходятся именно на его кожу. И ведь невинная по сути ласка! Но как же остро было даже представлять это.

– Не двигайся, милый.

По спине прошлась морозная волна, а руки покрылись мурашками – настолько неожиданно было услышать эти низкие, хриплые тона в обычно мелодичном голосе. Небо… Сглотнув, Фай молча и быстро переложил на свободный участок кровати распотрошенный сверток, и Майли резко села рядом с боком Нея, удивленно (и жадно!) смотря на разложенные предметы. Самые простые, но и надежные.

– Перо?

Вот же. Там ведь и нож был, и небольшая мягкая многохвостка, и разные кольца-зажимы-свечи… Он же не знал, что ей может понравиться, а когда есть выбор, угодить все же проще. На их счет вопросов почему-то не возникло. Сглотнув вязкий комок в горле, Фай прошептал:

– Им можно щекотать… в разных местах, госпожа. Это очень… незабываемые ощущения.

О да, с ним как-то играли так. Через очень короткое время он извивался и орал от любого прикосновения! А ведь даже не знал, что настолько чувствителен к щекотке.

И Майли взяла именно перо! Покрутила перед глазами, рассматривая, потом повернулась к Нею, явно примериваясь… Фая аж передернуло от воспоминаний, когда мягкий кончик коснулся того же соска полукровки, а потом прихотливо заскользил по коже. Ней, конечно, немного вздрагивал, но не так, как помнилось ему. Вот же везучий! Но вот госпожа нахмурилась недовольно и непонимающе. Плохо…

Не успел Фай что-либо предпринять, как чувственные губы изогнула улыбка, и Майли погладила перышком немедленно вздрогнувший член. Ооо… Вот теперь Ней реагировал, да еще как! И, конечно, ему тоже безумно захотелось ощутить такое на себе.

В общем, Майли оказалась довольно способной ученицей, опробовав еще и нож. Тупой стороной, разумеется, но даже если бы и острой – не страшно, целительница же, а у Нея проблем с заживлением или действием ее дара нет, тем более Фай свой дар ужал вплотную к коже. Но самой горячей и вышибающей напрочь картинкой оказалась та, когда, вдоволь натешившись со вздрагивающим телом, наслушавшись то низких стонов, то невольных вскриков, Майли забралась на кровать полностью, задрала свою, ничего не скрывающую полупрозрачную тунику и с тихим вздохом опустилась на напряженный член Нея…

Фай даже руку в штаны запустил, сжимая собственную плоть, чтоб не кончить от одного только вида. Тем более даже представлять, как тесные бархатные стенки обхватывают, сжимают член, не требовалось – он помнил. Вот только и на этот раз госпожа удивила: опустившись до конца на бедра полукровки, повернулась к нему и хрипло приказала:

– Разденься и на кровать. Туда.

Жест указывал в изголовье, в стороне от раскинувшегося Нея, и Фай разделся и оказался там быстрее, чем понял, что она задумала. Так зрелище оказалось еще горячее, потому что он точно мог видеть манящие складочки и место, где их раздвигал член… Чужой. Счастливчик все же этот Ней.

– Посмотри на меня. – Глаза в глаза, и он видит в янтарном взгляде что-то непонятное, но от чего в груди поднимается волна счастья – госпожа точно довольна. Они угодили. – Ласкай себя, милый. Я хочу видеть это.

Ох… Фай от одного этого приказа готов был кончить, но… Он облизнул губы.

– Мне можно кончить, госпожа?

Ну же, скажи… В ответ удивленный взгляд с на мгновение рассеявшейся поволокой возбуждения.

– Конечно… – Увы, а жаль. Но тут Майли, видимо, что-то поняла, прищурилась и улыбнулась: – Впрочем, нет. Работай, а я подумаю.

О, дааа… Фай судорожно вздохнул и первый раз прошелся ладонью по твердой плоти, с жадностью наблюдая, как девушка приподнимается и сразу опускается на чужой член, как слегка запрокидывает голову, но продолжает смотреть на него сквозь полуприкрытые ресницы. Как ласкает сначала свою грудь, потом ныряет пальцем между ног… Как движения ускоряются, становятся рваными… Сквозь гул в ушах доносились стоны обоих любовников, член ломило от желания кончить, но ему же запретили. Вот и оставалось лишь двигать и двигать рукой, нагоняя возбуждение на какие-то немыслимые высоты и не зная, получится ли удержаться на вершине.

– Ааааххх… Кончай!

Возможно, приказ адресовался не ему. Возможно, госпожа имела в виду Нея, но… Фай не смог противиться этим властным ноткам и выгнулся в обрушившемся на него оргазме.

Глава 24. Почему бы и нет?

Задуманное мужчинами удалось на все сто – Майли и отвлеклась, и заинтересовалась, и удовольствие получила невероятно острое, и поняла, что ей все произошедшее невероятно понравилось. Ну, в том самом смысле, что понравилось ощущать полную беспомощность и подвластность своих мужчин. Хотя, казалось бы, они ведь и так ей подчиняются, помогают во всем и даже не думают, чтобы слово против сказать. А вот поди ж ты.