Имперский Курьер. Том 7 (СИ) - Бо Вова

— Я знал, — «император» склонил голову. — Ты обладаешь схожими силами. Только тебе не нужны ни руны, ни круги, ни артефакты, ни ядро, ничего. Как? Как ты это делаешь, будучи всего лишь человеком? Ты владеешь первоэнергией, способен превращать ее в материю, влиять на пространство и время.

— Может ты сначала вылезешь из его величества? Потом сядем, заварим чайку, все обсудим, поговорим по душам. У меня в особняке выращивают прекрасный сорт чая.

— Знаешь… Это ведь ты во всем виноват. Косвенно, конечно. Но виноват. Владея такими силами, почему ты не спас меня, когда была такая возможность? Тогда ничего этого не было бы.

Кажется, он говорил искренне. Жажда искупления? Синдром жертвы? Не важно, не имеет значения.

— Когда мы впервые встретились, некого было спасать. Скажем так, я знаю, когда больше нет вариантов. Когда ты появился в подвале того барона, уже было поздно.

— О, нет. Это была вторая встреча. Неужели ты меня не узнаешь? Может так?

Лицо императора трансформировалось мгновенно. И это пугало. Он действительно владел силами, аналогичными дару Амбера. Трансформация собственного тела — одна из функций глаза, изменяющего материю. Я проделал то же самое, превратив полуразвалившийся труп в нормальный сосуд, когда только оказался в этом мире.

Способности Озаренного были схожими, но не такими же. Силы Амбера использовали Поток, первоэнергию, пронизывающую все сущее. Озаренный тоже владел тонкими энергетическими манипуляциями, так что и результат мог быть схожим.

Наверное, поэтому он смог изменить лишь лицо, да и то не с первого раза. И не совсем точно, хотя и этого хватило. Сквозь новую маску все еще проглядывали черты императора, но я сразу узнал человека, которого хотел мне показать враг.

Молодое, простое, с ярко выраженными славянскими чертами, высоким лбом, покрытым множеством продольных морщин, несмотря на возраст, глубоко посаженными глазами и цепким взглядом.

Я уже видел это лицо, пусть и лишь однажды. Тогда оно принадлежало молодому ученому. Это было не так давно по моим меркам и больше полувека назад по его.

— Григорий, — произнес я. — Но к чему этот фарс? Мог бы выбрать кого-нибудь получше.

— Не веришь, — покачало лицо с нацепленной маской.

— Ни на грамм.

— А зря, я ведь никогда не вру. Знаешь, привычка у меня такая. Разве я хоть раз тебя обманул?

— И то верно, — пришлось мне согласиться. — Но сам посуди, ты утверждаешь, что являешься пацаном, погибшим в секретном бункере десятки лет назад. И что-то я не помню, чтобы тот парень, к слову, настоящий самоотверженный герой, был психопатом, мечтающим уничтожить мир.

— Психические расстройства мне не свойственны. Это нарушение когнитивных функций работы мозга, а мозга у меня нет. И от того тупого паренька-героя даже атомов не осталось. Взрыв энергетического ядра распылил все, включая меня. В том бункере осталась лишь высвобожденная энергия духов. Мертвых духов. А стихийные духи не любят быть мертвыми. Они рождаются, когда стихия осознает себя как сущность. В том бункере не осталось никого другого, так что первым на очереди оказался я. Без тела, без плоти в привычном понимании. Но я осознал себя, будучи развеянной энергией.

— Вот оно как, — я уже и сам сопоставил известные факты и пришел к подобному выводу. — Ты не маг разума, как я считал. Ты дух без покровителя. Ты не манипулируешь энергией, ты и есть энергия.

— Бинго.

— Бедолага. Мне искренне жаль тебя.

Именно поэтому Кайос и Стихиалий не ладят. Вернее, не дружат. Их интересы никак не пересекаются, потому что любое разумное существо рано или поздно начинает творить всякую дичь, проверяя на прочность горизонты своих возможностей.

И одно дело, когда это существо из плоти и крови, или хотя бы их аналогов. И совсем другое, когда оно сотворено из первостихии. Все духи, дети Стихиалия, строго привязаны к своим аспектам. С таким батей особо не забалуешь, там все строго. Они рождаются в своей стихии, со своей целью, которая является и смыслом их существования. Неограниченные возможности, втиснутые в строгие рамки предназначения.

А тут ребенок Кайоса и Виталы. От первого мозги, от второй неизменная свобода воли. И все это помноженное на доступ к стихийной энергии. Опасная, очень опасная смесь. Особенно в руках обиженного на весь мир ребенка с гипертрофированным чувством справедливости. Извращенной справедливости. Почему ему пришлось погибнуть, а весь мир живет и веселится. Так получается?

— Не надо меня жалеть, — словно прочитав мои мысли, ответил Озаренный. — У меня было достаточно времени на это, поверь, я уже изжалел себя вдоль и поперек. Пройденный, хоть и необходимый этап.

— Да ладно? — я скептически обвел руками зал. — А это тогда что такое? Готовишь человечеству подарок на новый год? Что здесь завернуто в сорок семь лучей? Бесконечный источник энергии? Лекарство от всех болезней?

— Здесь? Портал, разумеется. Мне все равно на род людской и что с ними станется, — в голосе Озаренного не было и тени презрения или ненависти. Лишь глубокое и искреннее, а от того еще более пугающее безразличие. — Я просто хочу подняться наверх и посмотреть, что там, за бесконечным небом.

Речь шла не о полете в стратосферу, разумеется. И не на луну он собирался, это и так понятно. Он был в курсе о том, что этот мир запечатан и намеревался пробить брешь. И тут все сложилось.

— Ты использовал энергию расщепленных духов. Но для ритуала тебе нужен был медиум из этого мира. Тело.

— Вот даже представить не могу, как ты смог так быстро прийти к этому выводу, — «император» усмехнулся. — Разве что ты уже знал ответ.

То же самое, что и со мной. Хаха забросил меня в тело, изначально принадлежавшее этому миру. Так моя связь с его Потоком стала крепка. Тело было не просто вместилищем, но и своего рода проводником. Частью Потока. Нельзя управлять колоссальной энергией, будучи ее частью.

Это как пытаться вытащить самого себя за волосы из воды. Вот и Озаренному нужно было вместилище, принадлежавшее этому миру. Но он не мог просто «вселиться», он же не призрак какой-нибудь. Нужен был мощный сосуд, способный выдержать его мощь. Но если остальные люди как цельные замкнутые сферы, то абсорбирующий аспект императора — как бутылочное горлышко. Через него можно забраться внутрь, не разбив хрупкую оболочку. Идеальный вариант.

— Ты ведь был там, — не спрашивал, но утверждал Озаренный. — За небесным горизонтом. Там есть другие миры, вроде мира Ваал. Раз есть второй, то будет и третий, пятый, десятый. Сколько их? Сколько разумных рас, сколько чудес, сколько новых открытий…

Я вдруг понял, что если бы судьба иначе бросила свои кости, если бы изгибы Потока сложились чуть иначе… Кто знает, может быть молодой гений, отмеченный самим Кайосом, смог бы осуществить свою мечту. Учитывая его последовательность и целеустремленность, нет никаких сомнений, что он бы стал достойным членом гильдии Гениев.

Но его душа уже отмечена печатью дестабилизации. Он сделал свой выбор, Амбер взвесил его душу и вынес вердикт. Однозначный.

— Мне жаль, но ты никогда не узнаешь, — ответил я, отбросив эмоции. — Я не позволю. Просто не могу иначе. Как и в тот раз, когда ты был человеком. У меня не было возможности спасти тебя. Мне жаль, что он умер. Но не надо прикидываться, будто бы ты, это он. Не оскверняй память героя, не очерняй его жертву.

— Может да, может нет, может белиберда, — качал головой Озаренный, — может бред. С чего ты вообще решил, что можешь что-то сделать? Да, тебе не нужны артефакты и всякие хитрости, чтобы создать, пусть и несовершенное, но все же искривление времени. Но в одном ты прав, я уже давно не тот жалкий человек.

Я не понял, что он сделал. Это было похоже на электромагнитный импульс, но на более тонком уровне. Удар волной разошелся во все стороны, отчего мое поле пошло волнами, а затем распалось. Люди вокруг начали двигаться с непривычной скоростью, бросались к императору, скороговоркой что-то тараторя.