Пара для проклятого дракона (СИ) - Гераскина Екатерина

И я лишь давал ей возможность убежать раньше, чем Орден потянет за ней свои костлявые пальцы.

Роуз всхлипнула, вытерла лицо дрожащими руками и прошептала еле слышно:

— Я… я уеду. Обещаю.

Я шёл по улице. Капюшон закрывал лицо. В воздухе пахло нагретым камнем, пылью и цветами.

Особняк Вальдренов был виден издалека — строгие, серые стены, высокие окна, тяжёлая решётка ворот. В нём всегда витала гнетущая атмосфера, но сегодня он казался особенно мрачным.

Я замер в тени арки напротив. Внешне дом был без изменений, но вокруг него чувствовалась дрожащая натянутость магических барьеров. Усиление охраны.

Вскоре к воротам подъехал кэб. Я чуть прищурился.

Из кареты вышли двое: седой мужчина с тяжёлой осанкой — Вальдрен-старший, патриарх рода, и чуть более молодой — его сын, отец Селия.

Пропажа Селия заставила всю мужскую часть семейства явиться сюда из столицы.

Мужчины выглядели напряжёнными. Скрыть это им не удалось даже под маской аристократического спокойствия.

Я следил за ними, не шевелясь. Видел, как охрана открыла ворота, как они обменялись парой коротких фраз и скрылись за массивной дверью.

Долго стоять у особняка было опасно, и я медленно обошёл улицу кругом, выбрал точку выше — на крыше одного из соседних домов.

С этой позиции я наблюдал за окрестностями.

Изучал слабые места в охране и охранных заклятьях.

Я сидел так долго, что ночь опустилась густой, тягучей тьмой на город.

Сердце билось ровно. Спокойно. Только внутри — где-то под рёбрами, в глубине груди, начинала подниматься странная тяжесть.

Я собрался уходить. Пора было вернуться к Агнии. Она, наверное, ждёт меня…

Я едва подумал об этом, как боль прошила меня насквозь.

Нестерпимая, острая боль, разрывающая всё существо. Я ухватился за стену, чтобы не упасть.

Дракон внутри взревел.

Я чувствовал, как его крик перекатывается по венам, дробит кости. Как его тоска разрывает меня изнутри. Он… чувствовал её. Мою Агнию. Свою пару.

Этого просто не могло быть!

Что должно было с ней произойти, чтобы я, минуя проклятье, ощутил ее… страх?

Убью каждого, кто угрожает ей!

Я выдохнул с трудом, справился с болью, выпрямился.

И, не теряя ни секунды, бросился прочь с крыши — туда, где меня ждала моя истинная. Моя жизнь.

Моя Агния.

Тонкая нить вела меня.

Глава 38

Я почувствовала, как кэб остановился с лёгким толчком, но времени сообразить не было — меня рывком потянули наружу.

— Пусти! — зашипела я, но Адриан лишь крепче обхватил меня за талию и потащил прочь от повозки.

Я забилась в его руках, как пойманная птица. Дёрнулась, попыталась оттолкнуть его. Лягнула, изо всех сил, целясь в колено. Попала. Но этот упрямый полицейский только что-то глухо выдохнул сквозь зубы и не остановился.

— Отпусти меня, слышишь⁈ — зарычала я.

В ответ только сильнее сжал пальцы на моей руке. Я попробовала ударить его локтем в живот — тщетно. Он был крепким, как скала.

Я впилась зубами в его ладонь, которая пыталась перехватить мои запястья. Чётко почувствовала, как кожа поддалась, как его кровь коснулась языка. Но Адриан лишь коротко поморщился и повёл меня дальше, как непослушного зверька, ни на секунду не ослабляя хватки.

Мир вокруг расплывался. Ночь, прохладный воздух, пустырь… Только тусклый свет фонарей освещал узкую тропинку, ведущую к старой часовне. Часовня была окружена каменной изгородью, стены её покрывали чёрные пятна сырости.

— Адриан! — прохрипела я, захлебнувшись в ярости и страхе. — Ты с ума сошёл⁈

Он не ответил. Только шагал вперёд, неся меня на руках. Мягко, но неумолимо.

Я брыкалась, лягалась, дёргалась. В какой-то момент он перехватил меня так, что мои руки оказались зажаты между нашими телами. А потом, ловко, будто знал всё о человеческом теле, надавил пальцами на какие-то точки у меня на шее и плечах.

Я только успела удивлённо пискнуть — и темнота обрушилась на меня с головой.

Когда я пришла в себя, первым было ощущение — я лежу. Ноги онемели, руки онемели… Я попыталась шевельнуться — и поняла, что не могу.

Голова гудела, будто в неё били колоколами.

Я медленно открыла глаза.

Слабый свет от факелов освещал узкий зал. Я лежала на алтарном камне на холодной каменной плите. Руки и ноги были связаны — но не верёвками или цепями. Нет. Меня оплели тончайшие шелковые нити, серебристые, светящиеся в полумраке. Они обвивали запястья, щиколотки, не больно, но крепко.

Я попробовала дёрнуться — бесполезно.

Нити сжались, отзываясь лёгкой пульсацией в коже.

Мой взгляд метнулся в сторону.

Рядом, всего в паре шагов, стоял Адриан.

Он снял камзол, стоял в чёрной рубашке. Его волосы, аккуратно зачёсанные назад, сейчас были чуть растрёпаны. Лицо было суровым и отрешённым, взгляд тяжёлым.

Адриан что-то тихо говорил храмовнику, одетому в бело-серое одеяние. Тот кивал, переговаривался с ним шёпотом.

Я напряглась, пытаясь расслышать.

Я стиснула зубы.

Проклятье!

Я не могла позволить им что-то сделать со мной!

Я снова дёрнулась, но нити держали крепко.

Адриан медленно повернулся ко мне.

Наши взгляды встретились.

Я сжала губы в тонкую линию.

Его лицо было непроницаемым. Только в глубине глаз что-то тёмное шевельнулось. Вина? Грусть? Или, может, сожаление? Не знаю.

Он сделал шаг ко мне.

Я села, подняла подбородок, пытаясь сохранить остатки достоинства.

— Ты с ума сошёл, Адриан, — прошипела я. — Что ты делаешь?

Он оказался на уровне моих глаз.

— То, что должен, — тихо произнёс он.

И в его голосе не было ни капли сомнения.

Я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как шелковые нити больно врезаются в кожу.

Адриан осторожно коснулся моего запястья.

— Это необходимо, Амелия.

— Врёшь. — Я метнула в него взгляд полный ярости и боли. — Что за бред ты несешь!

Он только чуть печально улыбнулся.

— Не важно, веришь или нет.

И, не дожидаясь моей реакции, он кивнул храмовнику.

Я задёргалась изо всех сил, забилась на алтарном камне, но бесполезно.

Связь с магией по-прежнему была заблокирована браслетами.

— Проклятые! — яростно рыкнула я, сверкнув глазами. — Собрался жениться на мне! Я против! Против! Слышишь!

Жрец начал читать нараспев древнюю клятву. Я рванулась вперёд, едва не падая с камня. Нити снова натянулись, удерживая.

— Адриан! — рявкнула я. — Рано или поздно ты снимешь с меня эти наручники! И тогда… тогда ты труп, слышишь меня⁈

Я буквально зарычала от ярости.

Феникс внутри меня взвыла, но выбраться не могла.

Адриан не ответил.

Он стоял перед алтарём, напряжённый, как натянутая струна.

Жрец между тем, не обращая ни на что внимания, продолжал читать клятву.

— Адриан Вестмор, — возгласил он, — даёшь ли ты своё согласие, что берёшь на себя ответственность за её силу и её судьбу?

— Да, — глухо отозвался Адриан.

Жрец кивнул.

Его лицо оставалось бесстрастным, словно он видел перед собой не живых людей, а только долг.

А потом его взгляд обратился ко мне.

— Амелия Стерклес, согласна ли ты доверить свою судьбу Адриану Вестмору?

В моих глазах было бешенство.

— Нет! Нет, нет, нет!

Но жрец даже не дрогнул.

Будто и не слышал.

Он поднял над головой серебряный ритуальный нож, на его клинке отражался тёплый свет факелов.

Жрец подошёл к Адриану.

Тот без колебаний протянул ему руку.

Клинок скользнул по ладони Вестмора.

Кровь густо заструилась в золотой кубок.

Я с силой ударила кулаками по рукам жреца, пытаясь выбить у него кубок.

Он пошатнулся, но удержался.

Тут же подскочил Адриан.

Схватил мои ладони в своих и, несмотря на моё сопротивление, поднёс их к ножу.

— Пустите! — взвизгнула я, изо всех сил дёргаясь.