Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин

Семеро из десяти, краем глаза отметил Этериас. Остальные собраться не смогли: видимо, повреждения всё же превысили критическую точку.

Бросок костяной гончей - это вихрь, пронзающий пространство. Сама магия смерти разрезает воздух в этот миг, и не всякий мастер меча успеет отбить такую атаку с восьми направлений сразу. Но в этот раз на месте жертвы был отнюдь не мастер меча - могучим толчком подбросив себя в воздух, глава церкви выбросил вверх кольцо земляного вала, в следующий миг сжимая его в дробильную темницу…

Отвратительный хруст костей и отчаянное ржание чёрной химеры, перешедшее в хрип: один лишь рыцарь смерти не издал ни звука. Этериас плавно спланировал чуть поодаль, развеивая землю: и с возрастающим удивлением обнаружил, что его противник ещё жив!

Закованный в плоть и хрустящие кости собственной химеры, в искорёженных латах, элитный воин повелителя мёртвых с чавкающим звуком и хрустом выбрался из чужой плоти, сжимая в руке изуродованный обломок меча. А затем изнутри пробитых воронёных доспехов заструился серый туман, окутывая поляну непроглядной пеленой.

Волшебник прищурился: прощупать эту дрянь не получалось даже с помощью магии. Очень похоже на то, что делал сам Горд, только слабее… Призвать ветер? Чёрная фигура проступает сквозь туман совсем рядом, протянув руки к его глотке. Залп воздушных лезвий оставляет глубокие зарубки на тяжёлых латах: но не останавливает тварь. Могучий удар воздушного кулака впечатывает тёмную фигуру в землю: но она вновь поднимается…

Этериас поднял руки, формируя столп огня: столь жаркий и могучий, что заставил плавиться латы. Однако обожжённая, обугленная фигура, чья плоть горела, облезая до костей, медленно поднималась на ноги, пытаясь добраться до него.

Серия каменных копий вздымает из земли, пронзая и фиксируя врага. Тяжёлый водный таран бьёт с небес, дробя кости. Каменная темница смыкается вновь, вместе с ревущим беспощадным пламенем. Но обожжённый, обугленный скелет в луже раскалённой лавы и металла, замурованный в каменную темницу, продолжал существовать, пытаясь добраться до его горла…

— Сдохни наконец! — в сердцах воскликнул Этериас, буквально вплавляя кости врага в камень.

— Мы есть легион… Мы есть будущее… Империя… — разнёсся над разрушенной поляной равнодушный и уверенный шелест мертвеца. — Тебе не остановить будущее, чародей. И неважно, как много у тебя силы и удачи.

Великий волшебник стиснул зубы: сияющий луч света с небес разрезал серый туман, впиваясь в горящие кости. И они наконец затихли…

Этериас облегчённо выдохнул, утирая пот. Эта встреча… Была далека от ожиданий. Но принесла интересный опыт. Значит, свёт, да? Было ли это совпадением - или уязвимостью? Рыцарь смерти исчерпал запас своих сил: или оказался уязвим к свету? Пара костяных гончих ещё шевелились, пытаясь собрать вновь и волшебник, не теряя времени, добил тех солнечными призмами. Пусть это и сработало, но уверенности не было: иные костяки горели от магического огня ничуть не хуже.

Маг тряхнул головой, отгоняя лишние мысли, и зашагал прочь с поля боя. Несколько раз в дальнейшем он замечал вдали похожие фигуры всадников: но, похоже, удача была всё же на его стороне, и до нужной точки он добрался, минуя вражеские патрули.

Этериас окинул взглядом неприметную, небольшую скалу на лесной опушке: хорошее место, чтобы спрятаться от не слишком ловких хищников или переждать ночь, но не более. Ничего особенного, кроме приметного ориентира… Да, это именно то место. Волшебник неторопливо забрался на верх скалы, усаживаясь поудобнее в позу медитации.

Он сделал всё что мог, чтобы привести в действие их план: дальше ему оставалось только ждать.

Глава 65. Признание

Я проснулся от лучей солнца, бьющих мне прямо в глаза: с неприятным, режущим чувством разбитости после неудачного сна. Всё тело болело, а камни больно впивались в порядком разбитые, искореженные доспехи. Если так подумать, это было плохой идеей: спать на камнях, в центре города, в котором идут бои с вражеской армией. Кто угодно мог подойти и сделать что угодно: связать, унести, замуровать в каменной темнице или попытаться сковать какими-то артефактами…

Я не был богом: всего лишь человеком. Пусть исключительным, легендарным - но даже прочности моего разума есть предел. Прикрыв глаза от солнца рукой, я слегка приподнялся на камнях и прищурился, осматриваясь. Солнце давно в зените: время было далеко за полдень, просто именно в этот момент тень от башни, в которой я уснул, решила, что ей больше не стоит обеспечивать мой отдых.

Отдых, который никто не посмел потревожить: ни враги, ни мои собственные слуги. На мгновение я задумался, стоит ли наказать кого-то за это: вообще-то, в такой ситуации им, возможно, стоило отнести меня в удобное место, показать целителям. С другой стороны - я мог и очнуться, рефлекторно ударив, так что и гвардейцев можно понять. Рассеянно пошарив взглядом вокруг, я понял, что не один. На ближайших стенах стояли усиленные посты: а недалеко, в глубине квартала был разбит походный лагерь гвардии. В темных углах квартала маячили посты рыцарей смерти, а за моей спиной находилась обширная палатка: с целителями, судя по всему.

Вероятно, меня всё же осмотрели: но придя к выводу, что здоровью короля ничего не угрожает, трогать не решились, лишь выставили охрану… Слегка подумав, я решил что не буду никого наказывать. Слишком хороший день.

Мое пробуждение заметили: и пока я, кряхтя, поднимался на ноги, разминая затекшие и болящие мышцы, передо мной живо вырос один из гвардейцев-вестовых, что обеспечивали связь между высшими чинами моей армии.

— Герцог Шеридан просил проводить вас к нему, как только вы придёте в себя, милорд. — кратко, по-военному поклонился мне вестовой. — Он сказал, дело не терпит отлагательств. Наша полевая командная ставка сейчас в северной башне королевского квартала - там хороший обзор. Новый доспехи так же готовы, и ждут вас в…

Я с хрустом размял шею и повел плечами, заставляя изломанные латы противно заскрежетать.

— Броня подождет. Веди. — приказал я гвардейцу.

За стенами королевского квартала вздымался многочисленные столпы дыма: битва ещё шла, и город горел. Но потушить пожары можно будет и позднее. Ало-золотой гвардеец вскоре привел меня к крупной башне стены, смотрящей на север: издалека можно было услышать звуки боя. Отдаленные крики, залпы осадных орудий и хлопки боевой магии, грохот молний смерти и огненных шаров.

Около самой башни расположилась пара сотен гвардейцев-посыльных, а внутри, на первом этаже: несколько генералов, рыцарей смерти и старших членов культа, что сгрудились вокруг большой карты города, спокойно обсуждая направления атак и переброску подкреплений. Они поприветствовали меня уважительными поклонами, на миг отвлекаясь.

— Лорд Шеридан на крыше башни, Ваше Величество. — кратко кивнул мне один из рыцарей смерти.

Война - не время для расшаркиваний и излишнего подобострастия, и это здесь знали всё: как и то, что я не люблю бессмысленную лесть. Кивком поприветствовав собравшихся, я зашагал по каменной лестнице, поднимаясь выше.

С крыши башни открывался прекрасный вид на всю северную часть Кордигарда: и насколько я мог судить по вспышкам огня и черных всполохах магии смерти, сейчас шли бои за последнюю, северную четверть города. Маги Альянса, похоже, обрушили часть стен, отрезая их северную часть от захваченных нами: там зияли два огромных пролома, а с оставшегося участка стен всё ещё работали осадные орудия. На самой башне находилось четверо: герцог что-то ожесточенно втолковывал Улосу, а сам старик терпеливо выслушивал его, никак не показывая лицом своего отношения к словам полководца. На другой стороне стоял Итем вместе с пожилым, смуглым мужчиной в искусно вышитой золотом красной мантии: один из магистров красных башен. Новый глава круга после смерти Грицелиуса? Смуглая кожа указывала на уроженца пустынь: впрочем, удивительным это не было, Эрнхарт как-то хвастался, что красные башни вербуют новичков со всех королевств восточного побережья.