Наперегонки с ветром. Идеальный шторм (СИ) - Виннер Лера

Юный Мерц снова не отстал. Красиво придержав дверь для матери и Маргарет, он молча спустился с нами в гостиную и остался столбиком стоять у стола, на котором я открыла папку.

Это было оно.

Не спеша и внимательно просматривая каждый документ, я передавала его сначала Сесиль, а та – старшей леди Мерц, а мальчик заглядывал через плечо матери – едва ли что-то понимая в написанном, но постепенно убеждаясь в том, что действительно достал то, что надо.

– Спасибо, Людвиг, – я повторила это уже отчетливее.

Бумаги, существование которых мы просто допустили как возможное, были на самом деле. Если бы я догадалась раньше…

А впрочем, Сесиль бы все равно не отдала. Даже знай она, где они находятся, Маргарет бы не позволила. Не раньше, чем сама договорилась с Кайлом.

– Это поможет вам наказать убийц? – Людвиг кивнул, не считая благодарность уместной, и теперь вдруг показался мне абсолютно взрослым.

Хотя почему бы ему было и не стать таковым?

В конце концов, теперь он был единственным мужчиной в семье.

Мужчиной, который принял обстоятельства своего рождения с таким достоинством и продолжал называть человека, отважившегося посвятить его в них, отцом.

Йозеф и правда любил их. Любил так сильно, что сумел подобрать слова, чтобы раз и навсегда избавить жену от упрёков, которые могли срываться у обозленного всеобщим порицанием мальчишки.

Сесиль в самом деле было, о ком горевать, но почему-то именно эти слова подействовали на неё особенно.

Бросив очередной исписанный лист бумаги на стол, как если бы об него обожглась, она уставилась на меня едва ли не с мольбой:

– Но что вы можете сделать с этим? Даже если граф Нильсон передаст эти бумаги столичным дознавателями, скоро зима, и…

– Не думаю, что граф Нильсон ведет дела с дознавателями, – Маргарет усмехнулась коротко и криво. – А даже если так, эту тварь точно добили не муки совести.

– Мэг, – Сесиль указала взглядом на сына, но Людвиг снова не отреагировал.

Наблюдая за всеми троими, я пожалела лишь о том, что не могу спросить его прямо, каким образом он умудряется общаться с дядей Сэмом так тесно и соблюдать эти встречи в секрете даже от собственной матери.

Новый род Готтингсов, – незаметно, но кроваво возникший под носом у мертвой, не способной больше дать ростков ветки.

Вместо того, чтобы ответить ей или извиниться, Маргарет повернулась ко мне.

– Вы знакомы со своей свекровью, леди Элисон? Сдается мне, что нет. Так вот, если вам однажды доведется, имейте в виду: в то время, когда мы были намного моложе, и графиня Нильсон жила в этом городе, с Матильдой они встречались редко. Поддерживали то, что принято называть вооруженным нейтралитетом. В самом ли деле ваш муж является исчадием Пекла, я не знаю. Тут вам виднее. Но эта женщина хуже в тысячу раз, потому что она совершенно точно человек. Такой же злой и беспринципный, каким была леди Готтингс и остался сам Райан. Эти двое на том и сошлись когда-то.

Она лезла не в свое дело.

В то дело, о котором я предпочитала до поры до времени не думать, хотя и понимала, что поразмыслить следует.

Если Кайл все же решит задержаться в замке Совета хотя бы на зиму, он станет жить под своим именем, – в том числе и для того, чтобы бросить это в лицо Нильсонам.

Один из сыновей при Совете – скандал и позор семьи.

Его не оставят в покое, и им с Йонасом придется вместе держать эшелонированную оборону в случае, если он откажется с ними встречаться.

В том, что он откажется и будет в своем решении непреклонен, я не сомневалась ни секунды.

Маргарет не ждала от меня ответа, – она уже сказала все, что имела сказать.

– Вы позволите мне забрать их?

Я посмотрела на обеих по очереди, потому что случиться могло по-всякому, а применять силу тем или иным образом мне не хотелось.

Сесиль моргнула, удивляясь этому вопросу:

– Делайте как считаете нужным. Я доверяю вам.

Она не сказала «мы», но это читалось достаточно явно.

Папку, в которой Йозеф оставил документы, оказалось удобно свернуть, и она с легкостью посместилась в мой ридикюль.

Я никогда не любила эту деталь туалета, предпочитая по возможности обходиться карманами, но тут не могла не признать, что она до крайности полезна.

Спать мы сегодня так и не легли, а когда утро стало полноценным, Кайл сразу же ушел в банк. Там у него было больше шансов увидеть и услышать что-то полезное, и мне, как доброй жене, следовало дождаться его дома.

Однако, напуганная и подавленная глупая женщина могла позволить себе чуть больше, чем просто глупая.

Не глядя ни на кого из малочисленных прохожих, я потянула на себя дверь банка, и стоящий спиной ко входу молодой клерк смешно вздрогнул, почти подпрыгнув на месте.

– Доброго дня, мадам! – он бросился мне навстречу, стараясь по пути нацепить на лицо вежливую и располагающую улыбку, но едва ли не заикался.

Больше всего мне хотелось бы взять его за шиворот и как следует встряхнуть. Даже если Райан Готтингс в самом деле обезумел от горя, Фьельден не осиротел. Оставалась еще Городская Управа, пусть и полная таких же взяточников, как мэр.

Оставались люди. И всем своим существом преданный этому городу Самуэль.

Однако большинство из тех, кто мне встретился, выглядели так, словно это лично их постигла утрата, и они понятия не имеют о том, что делать и как жить дальше.

– Добрый. Я к графу Нильсону.

Мальчишка судорожно сглотнул и оглянулся на господина постарше, очевидно, не понимая, что предпринять.

– Да, я… Я узнаю, может ли он принять вас. Подождите, пожалуйста.

Эту партию можно было доиграть до конца просто ради развлечения, но мое недоумение, возникшее из понимания того, что творится сейчас во Фьельдене, начинало превращаться в брезгливое раздражение.

– Уверяю вас, меня он примет.

Развернувшись, я толкнула дверь, на которой висела табличка «Только для сотрудников» и пошла вперед по узкому коридору.

Мужчины бросились за мной.

– Мадам, постойте! Мадам! Сюда нельзя!

– Для мадам это скорее приглашение, – одна из дверей открылась, и на пороге показался до неприличия спокойный Кайл.

Чувствовал ли он меня так же хорошо, как я его, или просто услышал шум, уже не было важным.

Шагнув вперед, он хорошо отработанным жестом приличного и превосходно воспитанного человека взял меня под локоть и склонился, чтобы коснуться губами щеки.

– Ты умеешь появиться эффектно.

Краем глаза я отметила, что господин постарше отступил, а понявший, кто я, мальчишка пошел красными пятнами.

– Я была неподалеку. Сможешь уделить мне немного времени?

– Разумеется, – сделав приглашающий жест, он пропустил меня в кабинет, а после кивнул растерянным и сердитым от неловкости ситуации служащим и плотно закрыл за нами дверь. – Удалось?

– Более чем, – на всякий случай я тоже понизила голос и открыла сумку, демонстрируя ему содержимое.

Кайл хмыкнул, но промолчал.

Его кабинет, – бывший кабинет Йозефа, – оказался небольшим, но светлым. Через большое окно удобно было наблюдать за происходящим на улице, а места хватало не только для стола и шкафов, но и для четырех стульев для посетителей.

– Неплохо.

– Да. Мерцу нравилось обставлять это место, – не предлагая сесть мне, потому что это стало бы уже откровенно лишним, Кайл вернулся в свое кресло и подпер подбородок рукой. – Кто знает?

– Обе леди и Людвиг, – оставив сумку висеть на локте, я прошлась по кабинету и ненадолго задержалась у окна.

Следов от попытки взлома на нем не было.

– Самуэль действительно считает его своим.

– Это неудивительно. Он очень семейный человек.

Спрашивать о Матильде или о том, есть ли у него планы на эти документы, о которых мне не мешало бы знать, было глупо.

Глупо было вообще приходить сюда.

– Как у тебя?

Дернув плечом, Кайл тоже посмотрел в сторону окна, прежде чем взглянуть на меня.

– Люди напуганы.