Будни имперских диверсантов (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич

- Красиво получается, правда? – с гордостью оглядывая свое произведение спросил Свенсон.

Я даже закашлялся, сообразив, насколько по-разному мы воспринимаем один и тот же объект.

- Похоже, будто они вот-вот начнут превращаться во что-то другое, - признался я, демократично проигнорировав вопрос.

- Так и есть, - кивнул тролль. – Здорово, что ты заметил – значит, у меня действительно получается как надо. Понимаешь, магия, и некромантия в том числе, очень чувствительна к внешним проявлениям. Именно поэтому говорят искусство, а не ремесло. Очень важно, чтобы материальная основа колдовства имела форму, которая удобна для воплощения заклинаний. Я мог бы нанести те же знаки на простые кусочки кости, и, в принципе, они тоже могли бы сработать. Даже наверняка сработали бы, вот только во много раз слабее, и при этом силы сожрали бы намного больше.

- Что это будет? – рискнул я уточнить. Мы договорились, что тролль сделает какое-нибудь оружие, которое поможет в нападении на солдат альянса, но что конкретно и как оно будет работать, тролль не рассказал. «Положитесь на мое вдохновение», - предложил он, и вид у него был столь одухотворенный, что даже шеф не решился спорить. Но страшно стало всем.

- Это будут самонаводящиеся наездники, - с готовностью объяснил тролль. – Они будут искать противника и внедряться в его тело, после чего он на некоторое время впадет в бешенство и станет крушить все вокруг себя, пока его не убьют, или заряд магии не закончится. Это, конечно, не то филигранное колдовство, что используют наши противники, чтобы зомбировать себе союзников, зато и божественной помощи не требуется. Всё своими силами. Ты знаешь, несмотря на все трудности и неудобства, это путешествие уже оказалось очень полезным для меня. Покажи я эту разработку столичному кругу темных магов, уверен, меня бы посвятили в магистры! А ведь это не единственная идея. Может быть со временем я смогу… - тролль осекся и замолчал, но я и так догадался, о чем он постеснялся сказать. Красавица Эльза, которой он мечтает вернуть жизнь.

- Да, я отвлекся, - тряхнул головой некромант. – После этого в течение нескольких месяцев жертв будет не отличить от мертвецов. Они даже разлагаться будут, хоть и медленнее обычных покойников.

- А потом? – честно говоря, чем больше подробностей я узнавал, тем меньше мне хотелось спрашивать дальше. И все-таки любопытство было сильнее.

- А потом нимфа растворится, отдав всю накопленную силу на заживление ран, - неохотно признался тролль. – Понимаешь, они ведь по сути ни в чем не виноваты. Если бы их не заколдовали, они не стали бы с нами воевать. Не хочу их напрасно убивать. Через несколько месяцев эта война в любом случае закончится, так что это будет уже не важно. Никакого вреда нам они причинить уже не смогут.

Я подивился причудливым вывертам некромантской логики. То есть в целом он не против, если порабощенные его созданиями солдаты будут убивать своих, но вот их самих убивать не хочется. Действительно странно. Осуждать, даже мысленно, мне и в голову не пришло. Каждый по-своему с ума сходит. Война, как известно, грязная штука, и не запачкаться, участвуя в ней никак не получится. Но и сильно переживать только потому что солдаты альянса под внушением я не собирался. Обсуждать больше было нечего, так что я просто посидел еще немного, наблюдая за работой приятеля, и отправился спать. Перед акцией нужно было хорошенько выспаться.

Часовой на въезде в лагерь был крайне недоволен окружающим миром и своим в нем местом. Чему тут радоваться? Утро раннее, едва-едва светлеть начало. Самый сладкий сон, а тут приходится стоять на холодном ветру, вглядываясь в сумерки. И не дай бог прислониться стволу дерева, или даже просто прикорнуть стоя – десятник обязательно увидит. Он всегда, как по волшебству оказывается рядом именно в тот момент, когда нарушаешь устав или совершаешь менее страшное преступление.

Все эти мысли легко читались по лицу солдата, который стоял на пропускном пункте. Тут и магом быть не нужно – я сам, будучи начинающим наемником, думал примерно так же. Это состояние, когда даже смерть не так страшна, как внезапное появление на горизонте сержанта, сопровождает каждого новобранца на протяжении первых месяцев службы, и по нему его, новобранца, очень легко определить. Наше появление солдата нисколько не заинтересовало. Он тщательно записал откуда явился отряд, количество бойцов и вооружение – все со слов Штуре, который изображал нашего командира. При этом сам на бойцов даже не взглянул. Закончив вносить данные, солдат махнул рукой, пропуская нас дальше, скороговоркой пробормотал обычные указания, и снова замер на своем посту, уставившись в пустоту сонным взглядом.

- Будь я его сержантом – заставил бы бегать, пока не проснется, - пробормотал Дромехай, которого ужасно возмутило такое поведение. – Противника такой часовой заметит только когда этот противник ему по башке мечом засветит.

- Да нет тут у них противников, в том-то и дело, - с горечью констатировал шеф. – Весь мир на империю ополчился.

- Не весь, а только человеческие герцогства и прочие сателлиты, - педантично поправил Свенсон. – Только наш материк.

- Я и говорю – весь мир, - отмахнулся шеф. – Остальные не считаются, потому что ни им до нас дела нет, ни нам до них. Я вот даже не знаю толком, что там в остальной части планеты творится.

- А было бы интересно узнать, - протянула, неожиданно Эльза. – Мы совершенно не интересуемся соседями, как будто их нет. А ведь до них не так трудно добраться!

В разговор неожиданно оказались вовлечены все, находящиеся поблизости. Сомневаюсь, что кто-то в самом деле интересовался жителями далеких земель и континентов. Скорее, это был такой способ отвлечься, сбросить напряжение в преддверии предстоящей акции. Мы с Дромехаем переглянулись, дружно порадовавшись что все так складывается. До того народ был слишком напряжен – шли ровным строем, сжимая мечи и чуть ли не укрывшись щитами. Будто в окружении врага. Эдак нас даже беспечные и безмятежные жители лагеря могут что-то заподозрить раньше времени.

Следующие несколько часов нам предстояло бездействовать. Точнее, изображать обычную деятельность только что прибывшего на сборный пункт отряда. Устроить временный лагерь, отправить кого-нибудь из офицеров получать задание, а отрядного интенданта – на поиски обоза. Мы уже выяснили, что вообще-то каждый отряд должен был явиться на войну полностью экипированным и с запасом провизии на ближайшие двадцать дней. Предполагалось, что и дальше обеспечивать себя продовольствием отряд будет самостоятельно – за счет жителей империи. Но правило это, конечно же, выполнялось далеко не всегда. В таком случае можно было получить недостающее непосредственно от руководства альянса. Не бесплатно, конечно – в счет будущих трофеев или оплаты. Этой возможностью активно пользовались – год в герцогствах вышел неурожайный, народ, даже наемники, изрядно обнищал, так что все с удовольствием пользовались возможностью пополнить запасы в лагере, пусть и втридорога. Главное, платить нужно не сейчас, а потом. Очень удобно для простого наемника. Оно ведь неизвестно, как все сложится - может, потом и расплачиваться-то некому будет. На войне всякое случается.

Честно говоря, я с трудом дождался начала проповеди. Не раз доводилось мне бывать во всевозможных переделках, но то, что мы запланировали сегодня – это было по-настоящему нагло. У меня даже руки подрагивали в ожидании, когда мы начнем действовать, чего со мной не бывало уже очень давно. Успокоился я только когда по лагерю разнесся заунывный созывающий сигнал. Наш отряд не торопился. Нарочито медленно мы шли вслед за слушателями, стекавшимися к центру лагеря – нужно было подгадать так, чтобы оказаться в последних рядах.

Проповедь началась. Как и в прошлый раз, разумные замолчали сразу после того, как раздались первые слова жреца. На секунду стало любопытно посмотреть, что же это за оратор такой, которого так слушают. Однако сегодня мы стояли еще дальше, чем в первое посещение проповеди. Да что там, на самом краю мы пристроились, так что рассмотреть крохотную фигурку на помосте было невозможно. Тем более, что в этот раз внимательно прислушиваться и смотреть на проповедника времени не было. Слишком много работы нужно сделать до конца собрания. Теперь, когда подавляющая часть обитателей лагеря со стеклянными глазами восторженно внимает космической мудрости, изливающейся на них из уст проповедника, пришло время начинать действовать. Я еще раз оглядел соратников, пытаясь убедиться, что амулеты Свенсона работают, как предполагалось. Все нормально – выражения лиц сосредоточенные, даже напряженные, большинство цепко оглядывают окружающее, пытаясь вычислить тех, кто остался не затронут колдовством. Что ж, в таком случае пора.