Будни имперских диверсантов (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич

- Которую по счету костяшку ты подхватил-то? – запоздало спросил я.

- Третью, - порадовал меня Бруно. Первые две нормально подсадил, а потом…

- Ну, видишь, как хорошо. А то еще с ними пришлось бы разбираться. Таскать эту дрянь с собой дольше необходимого не хотелось бы, сам понимаешь. Слишком они опасные, и упакованы ненадежно. Ладно, давай выбираться наружу. Наш некромант, вроде бы должен где-то там оставаться. Давай-давай, время дорого. Только не надо так ломиться, а то еще заметят. Удивляюсь, как до сих пор не заметили!

Я начал проталкиваться через толпу. Боец шел за мной.

- Вы уж простите, господин лейтенант, - шепотом винился несчастный. – Растерялся. Уж очень страшную штуку господин некромант придумал. Я вообще всякого колдовства побаиваюсь. Вот руки и дрожат. Вы уж меня не бросайте, ради богов. Лучше убейте, ежели что начнется…

- А ну прекращай паниковать! – возмутился я. – Никто тебя ни бросать ни убивать не собирается! Ну я понимаю, если бы эта штука смертельная была!

- Да лучше бы смертельная, - вздохнул диверсант. – Очень уж я всякого-такого боюсь. Меня бабка некромантами в детстве пугала. Сказки страшные рассказывала. Говорила – вот придет ночью повелитель мертвых, да обратит тебя в своего слугу! Будешь, мол, ходить по земле беспамятный и бездушный, и всех станешь есть, потому как из всех твоих чувств, останется только дикий непрекращающийся голод.

Я даже остановился, услышав такие детские воспоминания.

- Какая у тебя бабушка добрая была! Не мне, конечно, ужасаться, но все равно…

- Сказочница была знатная, - гордо принялся описывать родственницу боец. Мой сарказм он не заметил, да к тому же от нервов его, похоже, пробило словесное недержание. – Уж чего только не рассказывала. И про некромантов, и про демонов. Про черную руку рассказывала, вот уж страх так страх! Она и добрые сказки знала. Про миры сказочные, в которых ни грана магии нет, зато полно всяких механизмусов, какие работают только на силе огня и воды. Интересно рассказывала! Ей народ в деревне всю зиму всякие припасы таскал, только, чтобы, значит, сказки послушать. А то, бывало, выйдет ясной ночью, да как начнет говорить, что каждая звезда на небе – это как наше солнце. И что вокруг них так же миры крутятся. Большая выдумщица была, да и скорбная разумом под старость-то. Где ж это видано, чтобы мир вокруг солнца крутился.

Интересно, откуда простая крестьянка могла знать так много об устройстве вселенной? Я опять чуть не остановился от изумления. Только недавно имперские ученые предположили, а потом и доказали с помощью мощных телескопов из гномьего стекла и сложных расчетов, что наш мир имеет форму шара и вращается вокруг солнца. Большое изумление у меня вызвало это открытие – а тут на тебе! Простая деревенская бабка…

Отвлекшись на мысли о превратностях появления передовых научных знаний среди сельского населения человеческих герцогств, я как-то упустил тот факт, что нас с пострадавшим уже встречают. И вовсе не с дружескими объятиями. Стоило нам добраться до свободного от слушателей пространства, как с разных сторон к нам устремилось двое дивных с очень внимательными и серьезными глазами. Все-таки хаотичный панический бег и толкотня, устроенная Бруно, не остались незамеченными.

Лезть обратно в толпу было бессмысленно и вредно. Пока что нас ни в чем плохом обвинить было нельзя – только в том, что на нас не действует убаюкивающий голос жреца. Я успел шепнуть товарищу по несчастью, чтобы молчал и повиновался.

- Здравствуйте, младшие братья, - чуть поклонился один из подошедших. – Что у вас случилось? Почему вы нарушаете тишину и мешаете остальным братьям слушать голос истины?

Я с трудом удержался от того, чтобы хмыкнуть. Вот уж не ожидал, что гордые сиды станут называть кого-то из прочих рас младшими братьями! Всю жизнь считались животными полуразумными, а тут, гляди-ка, до родственников выросли. Любопытно, будь здесь шеф или Ханыга, они бы их так же назвали? Впрочем, что там говорить – я и сам далеко не сразу после побега из дольмена избавился от традиционного снобизма дивных.

Однако сид ждал ответа, так что пришлось срочно придумывать что-то удобоваримое. Я решил прикинуться дураком:

- Понимаете, мой товарищ, Бруно, очень боится больших скоплений народа. Он всю жизнь прожил в глухой деревне и совсем недавно был принят в дружину. Даже в замке барона он чувствовал себя неуютно, что уж говорить об этом лагере. А уж когда все собрались на проповедь… У него, наверное, случился припадок. Ну а я, заметив такое непотребство, постарался вывести его из толпы, чтобы дать прийти в себя. Простите, если мы что-то нарушили.

Вообще-то, отговорка была откровенно слабая. Я вообще сказал что-то только для того, чтобы потянуть время и решить, как действовать дальше. И уж точно не ожидал, что мое дурацкое объяснение устроит спрашивающих. Тем не менее, оно действительно сработало:

- Все же старайтесь вести себя более разумно и послушно перед лицом многоглазого бога. Ты, Бруно, - обратился он к проштрафившемуся бойцу, - просто вслушайся внимательнее в слова брата проповедника, и тогда твои страхи уйдут, станут неважными. Идите, и прослушайте хотя бы оставшуюся часть проповеди. – С этими словами сид уже повернулся, чтобы уйти, но все-таки остановился еще на секунду:

- Напомните, младшие братья, с каким отрядом вы пришли?

Я послушно назвал баронство, от которого мы якобы явились.

- Скажите вашему командиру, чтобы после проповеди подошел к входу в штаб. Нужно будет поговорить с ним о дисциплине бойцов его отряда.

Не смог, значит, обойтись без ложки дегтя напоследок. Уверен, «дисциплина бойцов» его не сильно заинтересовала, а вот выяснить, откуда мы такие дикие и необработанные появились, они обязательно захотят. Тут-то наша легенда наверняка и рассыпалась бы – хорошо, что к тому времени поддерживать ее уже не будет необходимости.

Мы тихонько встали с краю, и честно дослушали проповедь – дивные далеко уходить не стали, просто отошли немного, но продолжали на нас поглядывать. Видимо, хотели убедиться, что я не забуду передать их указания командиру. Не знаю, чего стоило Бруно стоять спокойно и изображать восторг, но приходилось ему явно сложно. По лицу его катились крупные капли пота, руки дрожали. А я больше опасался, что до окончания проповеди рядом появится кто-нибудь еще из наших. Тогда уже никакие объяснения не помогут.

Впрочем, долго переживать не пришлось, служба закончилась всего через несколько минут. Народ принялся расходиться, а мы оставались на месте в ожидании остальных диверсантов и, прежде всего, Свенсона. Бруно, кажется, находился уже на последнем издыхании от ужаса. Возникли даже опасения как бы он не помер от разрыва сердца до того, как начнет действовать Свенсоновская тварь. Даже для меня ожидание превратилось в пытку, так что когда мы увидели некроманта, облегченный вздох, который вырвался из моей груди, ничуть не уступал по своей глубине таковому у самого «виновника». Одернув страдальца, чтобы не бросался сразу к троллю в поисках спасения, сам рассказываю о случившемся.

- Ну вот говорил же, чтобы осторожнее! – возмущается Свенсон. – Что, так трудно было посадить всего три блохи?!

- Тихо ты, - спохватываюсь я. – Нас заметили и теперь пасут.

- Кто вас пасет? – мрачно интересуется шеф, неожиданно появившийся у меня из-за спины.

- Вон те двое дивных, - я показываю глазами на сидов. – Только сильно не пялься на них. Бруно запаниковал, начал метаться. Кто-то, похоже, за этой толпой все-таки следил, так что на выходе нас приняли. Теперь велели дождаться командира и отправляться к штабу.

Шеф недовольно поджал губы, повернулся к Свенсону:

- Когда эти твои блохи подействуют? Сколько осталось ждать?

- Я с запасом время оставил. Надо же, чтобы все разошлись. Все, не отвлекайте меня, я вообще-то блоху усыпляю. А она уже проснулась! Да не дергайся ты!

Лучше бы он этого не говорил, потому что бедный Бруно, кажется, совсем потерял присутствие духа, и принялся изо всех сил ощупывать себя, видимо надеясь найти тварь самостоятельно. Шеф на эту пантомиму не обратил внимания: