Жена на полгода (СИ) - Иконникова Ольга

Но месье Тьери покачал головой:

— Вы не поняли, ваша светлость. Живцом должны быть не вы, а маркиза.

44.

— Вы с ума сошли, сударь? — холодно осведомился маркиз. — Как вы могли такое предложить? Такая авантюра слишком опасна, чтобы впутывать в неё женщину.

— Но, ваша светлость, — запротестовал месье Тьери, — если вы выслушаете меня, то поймете, что наше управление приложит все силы, чтобы свести риск к минимуму. Если изволите, я изложу свой план.

Моё мнение, похоже, никого не интересовало.

Испугало ли меня это предложение? Да, пожалуй. Но собиралась ли я от него отказаться? Нет. Я приехала в Ренуар, чтобы найти убийцу сестры, но пока еще ничего для этого не сделала. И если я проявлю сейчас малодушие, то, возможно, преступник так и останется безнаказанным.

— План? — переспросил маркиз. — Каким образом ваш план поможет защитить ее светлость от обезумевшего убийцы? Вы поставите в ее апартаментах охрану? Но если так, то преступник никак не проявит себя, и вы лишь создадите для моей жены лишние неудобства. А если охраны не будет, то никакая осторожность не поможет, если, например, он или она задумают ее отравить. Но довольно обсуждать то, что не имеет никакого смысла. А ваше предложение его не имеет, ибо все в замке знают, что мы с ее светлостью заключили временный договор, а значит, нет никакой необходимости на нее нападать — нужно просто дождаться, когда брак будет расторгнут.

— И, тем не менее, — напомнил месье Тьери, — на нее покушались. Возможно, убийца сделал это для того, чтобы все в очередной раз убедились в существовании проклятия Лефевров. А значит, он может пойти на это снова и безо всякого моего вмешательства. И если это случится, вы сами же, сударь, будете жалеть о том, что не заставили преступника играть по нашим правилам.

— По нашим правилам? — возмутился Ренуар. — Как мы можем это сделать? Мы даже не знаем, кто он такой!

— Может быть, мы всё-таки выслушаем месье Тьери? — вмешалась я, и следователь посмотрел на меня с признательностью.

— Благодарю вас, ваша светлость! Если позволите, я всё-таки изложу свои соображения. Да, мы не знаем имени убийцы, но мы знаем, что, скорее всего, он сейчас находится в вашем замке. А значит, если вы сделаете некое важное заявление в тесном семейном кругу, то можно не сомневаться, что оно достигнет и ушей нужного нам человека. И вынудит его действовать срочно и необдуманно.

— Заявление? — усмехнулся маркиз. — И какое же заявление, по-вашему, способно, заставить выйти из себя прежде невозмутимого преступника?

— Например, о том, что ее светлость в положении.

Я ахнула, а его светлость на несколько секунд потерял дар речи. Когда же способность говорить вернулась к нему, он двинулся к месье Тьери с таким воинственным видом, что мне пришлось схватить его за руку.

— Да как вы посмели сказать такое, сударь? — глаза Ренуара метали молнии. —Немедленно принесите извинения ее светлости. Если вы хотите впутать кого-то в ваш дурацкий план, то впутывайте меня. А Айрис оставьте в покое. Она — не игрушка!

Я сжала его руку, и он немного успокоился. Месье Тьери не мог знать о наших отношениях, вернее, об отсутствии таковых, и он всего лишь озвучил то, что при других обстоятельствах было бы вполне вероятно. Да, во время временных браков тоже рождались дети. По условиям договора они не имели никаких прав ни на титул, ни на богатство отца, но тот, если бы пожелал, мог изменить это. Он мог признать ребенка одним из своих законных наследников — достаточно было подписать дополнительный документ.

Поэтому мысль месье Тьери показалась мне весьма любопытной.

— Подумайте сами, ваша светлость, если вы заявите о том, что ваша супруга в положении, никто не усомнится в этом. Конечно, то, что вы решите признать этого, ребенка своим законным сыном со всеми вытекающими правами, объяснить будет сложнее, но это тоже возможно. У вас уже были четыре брака, не давшие вам потомства, и нет ничего странного в том, что вы воспримете этого ребенка как подарок судьбы. Учитывая грядущую военную экспедицию к Дальним островам, вполне естественно и даже разумно оставить дома своего родного сына в качестве наследника, а не позволять переходить замку и титулу в руки кузена или еще более дальней родни. На вашем месте так поступил бы любой мужчина.

Подумав, маркиз признал, что прозвучало это достаточно убедительно. При этом он бросил на меня такой странный взгляд, что я почувствовала, что краснею. Мне показалось, что он впервые задумался о том, что наш брак можно было использовать и в этих целях. На всякий случай я отпустила его руку и даже отступила от него на шаг.

— Кем бы ни был преступник, — продолжил, меж тем, месье Тьери, — искателем ли вашего титула или вашего сердца, этот ребенок сильно осложнит его положение, и ему не останется ничего другого, кроме как попытаться избавиться от него. Он уже совершил однажды страшное преступление (а, возможно, и не одно), а значит, у него нет крепких нравственных устоев, которые помешали бы ему поднять руку и на невинное дитя. Он станет действовать, поверьте.

— Вполне вам верю, сударь, — мрачно откликнулся маркиз, — но именно это меня и пугает. Я не могу неотлучно находиться подле моей супруги, а эта мразь в качестве орудия убийства может использовать что угодно — в том числе и яд.

Но месье Тьери покачал головой:

— Он не решится действовать в открытую. До сих пор всё сходило ему с рук, и он понимает, что если выдаст себя, то это позволит обвинить его и в более давних преступлениях. Мы заманим его в ловушку именно тогда, когда готовы будем его поймать. А до тех пор в апартаментах вашей супруги будет дежурить одна весьма ловкая дама из моего ведомства.

— Мы не сможем провести ее сюда тайно, — возразила я. - Даже если мы попытаемся сделать это ночью, кто-нибудь непременно ее заметит.

Следователь хитро улыбнулся:

— Вы недооцениваете меня, ваша светлость. Дама прибудет сюда в сундуке. Думаю, не будет ничего странного, если его светлость захочет сделать подарок осчастливившей его супруге и закажет ей из столицы какую-нибудь забавную вещицу — музыкальный инструмент, новые наряды или меха. Полагаю, что, поделиться радостной новостью вы, ваша светлость, сможете, например, на празднике в день ваших именин. Если не ошибаюсь, это уже послезавтра?

Я посмотрела на Ренуара с упреком. Он ничего не говорил о своих именинах.

— Вы прекрасно осведомлены, сударь, — хмыкнул он. — Но вы правы — лучшего места и времени и не придумаешь.

— Там же вы скажете, что вашу супругу пугает этот замок и потому вы решили через несколько дней отправить ее в столицу. Сами же вы якобы останетесь здесь еще на некоторое время, чтобы уладить дела по хозяйству. Словом, здешние обитатели должны понять, что ее светлость поедет в столицу одна в сопровождении только своей горничной. А до ее отъезда вы будете находиться при ней неотлучно.

— Вы думаете, кто-то решится напасть на ее карету? — засомневался маркиз. — До сих пор преступник предпочитал действовать исподтишка. С чего бы ему менять свою тактику?

Месье Тьери охотно пояснил:

— Сейчас он понимает, что все уже знают, что девушка в потайной комнате была убита, а недавно было покушение на вашу нынешнюю супругу, а значит, все, кто находился в замке тогда и находится сейчас, под подозрением. Происшествие же по дороге или в столице позволит ему или ей остаться в стороне.

— Но для этого ему или ей тоже придется уехать из замка, — сказала я.

— О, ваша светлость, поверьте — они найдут для этого повод. Возможно, они будут следовать за вами незаметно до самого Веланса, понадеявшись, что в столице будет проще осуществить их замысел. Но не беспокойтесь — за вами будем следовать и мы. А кое-кто будет ехать прямо в вашей карете.

Ренуар еще пытался протестовать, но я уже решительно встала на сторону месье Тьери. Нам следовало вывести преступника на чистую воду, и этот план был ничуть не хуже, чем любой другой.