Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

Каменная арка главных ворот приближалась, с каждым шагом наших лошадей визуально становясь всё больше. А вместе с ней росли и наши шансы на спасение. Но как это бывает во всех драматических историях, всё случилось тогда, когда до относительно счастливого финала (а в таком состоянии просто счастливым он не мог быть по определению) было уже рукой подать.

– Стой, где стоишь, Мазай! – голос мастера Кромвеля отдавал хрипотцой и разок даже сорвался. – Ты что, сукин сын, вздумал сбежать?

Стражники, уже закончившие проверять у нас бумаги и готовые пропустить через ворота, напряглись. Некоторые даже потянулись за оружием, поглядывая то на нас, то на приближающегося к ним помятого мастера.

– Что вы, мастер Кромвель, – не менее трясущимся голосом ответил я. – Мы всего лишь отправляемся послужить на благо Фельса и его наместника. Всё, как и было оговорено заранее.

– Врёшь, гад, – Кромвель уже вдвое сократил отделяющее нас расстояние. – Ты же говорил, что выступишь в путь лишь завтра.

– Я передумал, – попробовал отбрехаться я, хоть и понимая уже всю тщетность таких попыток. – Решил поскорее взяться за это дело.

– Не‑ет, – злобно протянул маг, уже стоящий прямо передо мной и смотрящий в мои припухшие глаза. – Ты решил удрать и оставить меня одного разбираться со всем тем бардаком, который устроил ты и твои люди.

– Ну ты вроде был не против принимать в нём своё активное участие… – неуверенно начал я.

– Я один! – рявкнул маг, да так, что и стражники, и мои парни втянули головы в плечи. – А нас было десять! Так какого хрена я должен отдуваться за всех⁈

– Мы заплатили всё до монеты, пять золотых и серебром ещё…

– Да при чём тут деньги⁈ – словно с цепи сорвался Кромвель. – Меня разбудил гонец, принёсший письмо от наместника! Меня вызывают в его особняк для обсуждения неподобающего благородных граждан Фельса поведения!

– Ну так, а я тут при чём? Сходи, послушай. Только умойся сперва, а то…

– Да пошёл ты в… – но направление маг так и не озвучил. Он словно последние силы растратил сперва на погоню за нами, а затем на обличительные крики. Уже куда тише он добавил. – Ну вот скажи, Мазай, нахера надо было так  гулять?

На это я лишь развёл руками и честно ответил:

– Не знаю. Может, потому что с такой работой каждый раз может стать последним?

Постояли немного, посмотрели друг другу на помятые физиономии. После чего маг махнул рукой и добавил:

– Езжай. С наместником я поговорю. Но лучше бы тебе вернуться в Фельс с хорошими новостями. Или не возвращаться совсем.

Кромвель устало поковылял обратно, а застывшие на время нашего разговора стражники наконец расступились, освобождая нам дорогу из города. Они непонимающе перешёптывались друг с другом, что‑то спрашивали и таращили на нас глаза. Ничего‑ничего, скоро и они услышат историю о ночных похождения одного вольного отряда, к которому так опрометчиво решил присоединиться один неосторожный мастер.

– Ну вот, а ты говорил, убьёт, – сказал Сивый, когда мы миновали ворота. Он глотнул воды из фляжки. Затем и вовсе полил себе на голову и растёр стекающую воду по лицу.

– Мог, – ответил я. – Просто сил у него не было. Устал он.

– Значит, повезло, – флегматично кивнул бывший мрачный.

– Поехали, что ли. И кто‑нибудь, разбудите уже Дунвеста. Какого хрена он спит прямо в седле?

– Умаялся он, – вступился за бывшего командира Сивый. – Его вчера какая‑то фея охмурила так, что он ей стихи читал, прямо со стола. Всё Денни её звал, а потом и вовсе… «утонул в её омуте глаз». Так тонул, что на весь бордель было слышно.

– Глубоко, видимо, погружался, – предположил Хорки.

– Да там дело другое, похожа она просто…

– На кого? – с любопытством спросил Пруст.

– Неважно, – ответил за Сивого я. – У всех свои предпочтения.

А девушка и правда была чем‑то похожа на одну очень благородную особу. Особенно если первую одеть поприличнее, а последней скинуть чуток лет. Но это действительно личное дело Дунвеста. К тому же за сам факт того, что кто‑то, кувыркаясь с продажной жрицей любви, представляет на её месте главу влиятельного рода… За такое могут и шкуру со спины содрать.

– Это Раст во всём виноват, – вынес вердикт Колтун. – Сколько мы за него здравниц подняли, я и не помню даже. Это ж надо, в его‑то возрасте…

– Ага, – поддержал его Пруст. – Как в строю стоять, так старый он стал, а как свой сморщенный стручок в молодое девичье тело пристраивать, так это он выходит ещё ого‑го.

– Смотри от зависти не лопни? – поддел его Хорки, с похмелья будучи на язык даже острее чем обычно. – Если мысли на этот счёт какие были, то нужно было самому действовать, а не ждать пока тебя старик обойдёт.

– Да я ж в походах постоянно, – неуверенно оправдался Пруст. – Тут разве будет время для серьёзного чего?..

– Интересно, а городской фонтан уже оттаял? – глядя на брата, перевёл тему Шуст. – Когда мастер его заморозил, шибко красиво получилось.

– Угу, но страже это почему‑то не понравилось.

– Да им вообще почти ничего не понравилось из того, что мы делали. Даже осла у нас отобрали.

– Какого осла? – не понял, Шуст. – Не помню я никакого осла.

– Конечно, не помнишь. Ты тогда уже на колокольню полез, людей будить, чтобы «все граждане Фельса присоединялись к нашему празднику». Благо на середине лестнице уснул.

– Подожди, – не понял Хорки. – Если Шуст уснул, то кто тогда в колокол ударил?

– Кто‑кто… Да звонарь с перепугу. Он когда нас внизу увидал, а потом ещё и Шуста на четвереньках ползущего по лестнице, подумал, что враги пробрались в город, хотел тревогу бить. Благо рассвет и так начаться вот‑вот должен был, так что люди, считай, всего на чуток раньше встали.

– Так что за осёл‑то? – не сдавался Шуст.

– Да чёрт его знает. Но Горунар его пивом решил поить, так тот два ведра выпил и к нам прибился. Ходил по городу, ещё выпрашивал. Мы тебя кстати на нём катали, чтоб самим не тащить. А когда стражники появились, наш командир сказал, что этот осёл – будущий член нашего отряда. Ибо осёл он или нет – неважно, так пить может только настоящий Заяц!

– И где он сейчас?

– Кто?

– Осёл!

– Так говорю же, забрали. Наверно у него сегодня с утра тоже голова болит…

Да уж, без победы нам в Фельс теперь нельзя. Город запомнил своих героев, но пока не с лучшей стороны. И лишь авторитет мастера Кромвеля не позволил этих самых героев упрятать за решётку, наказав лишь внушительным штрафом за нарушение общественного порядка. Надеюсь, ему там не придётся совсем уж тяжко, на встрече с наместником. В крайнем случае, ещё раз его спасёт.

Ну а нам нужно двигаться на север. Через пару дней мы прибудем в Старый Колодец, и к этому моменту было бы неплохо всем прийти в чувство.

– Так, бойцы, – обратился я ко всем. – Слушай вводные. К вечеру будет деревня, заночуем там. Горячая еда, холодная вода, тёплая постель. И чтобы на утро рожи были бодрые и весёлые. Это ясно? Увижу кого, решившего «полечиться» местным кислым пивом, пришибу самолично.

Дослушав нестройный ответ бравых воинов, я сам попытался отрешиться от тяжкого самочувствия и направить мысли в полезное русло. А именно, придумать мало‑мальски пригодный для реализации план. Рассчитывать, что информация свалится на меня сама собой, не приходилось. Хотя, учитывая мою «удачу», такое тоже нельзя было исключать. Могла и свалиться. Вместе с неприятностями и неприятелями.

В качестве предлога для въезда в город, я выбрал статус гонца от наместника. Он должен был открыть городские ворота и обеспечить встречу с главой города, которого господин Шелиен считал негласным лидером всех северян. Часть бойцов отправится со мной в качестве сопровождающих, остальные приедут своим ходом в качестве торговцев и их охраны. Вон и телегу для них небольшую снарядили, и даже загрузили простыми, но востребованными на севере товарами.

А ещё у нас был рыжий парень. И если проколоть ему ухо… То он даст нам **#*#**. Об этом он выразился достаточно чётко и ясно. Поэтому пока этот вариант решили оставить на, так сказать, крайний случай. Что ж, будем работать с тем, что есть.