Леденцы босоногой графини (СИ) - Семина Дия

Лежи, не лежи, дела себя не переделают, а дел у меня — три вагона, пять тележек.

Не спеша встаю с постели, застилаю всё аккуратно, в комнате бы надо порядок наводить. Не люблю бардак.

Стирка уже накопилась. На скорую руку прибралась.

Вчерашнее платьице натянула через голову.

Вот и расчёска с несколькими волосинками. Поморщилась, чужое же…

И на этой мысли замираю, это теперь моё, мои же волосинки, на моей же расчёске остались после вчерашней попытки прочесать спутанную гриву тёмных волос.

Делаю неуверенный шаг к шкафу с зеркалом, и замираю, потеряв дар речи.

Я в своей старой жизни считалась очень миловидной женщиной, даже невестки говорили: вот бы девочек родить на маму Валю похожих…

Но Офелия!

Она невероятная, всё можно простить и сбитые ноги, и неопрятность, этого всё равно никто не заметит, потому что её тёмные, бездонные глаза с длинными густыми ресницами, как магнитом притягивают взгляд, пухлые губы, щёчки, как наливные яблочки, а улыбка такая милая!

Все вопросы к папаше Офелии мгновенно пропали, если она хоть немного похожа на свою родную мать, то тут любому голову от страсти снесёт.

Эта девочка выиграла генетическую лотерею.

Про худенькую, но ладную фигуру вообще молчу.

Не знаю, сколько я собой новой любовалась, не спеша расчесала длинные, блестящие локоны, я бы их и не собирала в пучок, очень уж хороши. Но хотя бы в высокий, конский хвост. Нашлась какая-то яркая лента в шкафу, голову вниз, прочесать, собрать на затылке, и туго завязать игривый бант.

И посмотрим, как этот аргумент пройдётся по самоуверенности Петровича.

Настроение заметно улучшилось, всё же один весомый козырь мне достался, остальное отвоюю.

И начать нужно с кухни!

Раз я встала, то и всем остальным пора вставать. Совершенно расслабленное общество.

Хотя нет! Кое-кто встал!

В окно заметила, как на улице у колодца умывается Даниил Петрович, по-мужски и с большим удовольствием.

Прелестно!

Хозяйка и управляющий на ногах, а работники дрыхнут!

Я бы рассмеялась. Но понимаю, это случай клинический и лечится категорично, сначала разговор, а потом, увольнение и набор новых. Только сейчас я одна против них.

Спускаюсь на кухню, беру сковородку, деревянную ложку и начинаю стучать, проходя по комнатам.

Ошалелая кошка с диким ором выбежала во двор!

Домочадцы, кто в чём выбежали из спален: «Пожар?»

— Подъём! Уже семь утра! Вы до обеда прохлаждаться собрались? В доме сра… Бардак, пыль в два пальца толщиной, кухня вообще жиром и гарью заросла, смотреть противно!

— Фу! Я-то думала, что случилось… Пожар снова. Госпожа, идите спать, вы сами раньше полудня не поднимаетесь, — проворчала Дуня, зевая, и собралась было вернуться в спальню.

— Теперь будут иные порядки. Потому и профукали всё. Я сказала, что с этого дня, подъём в доме в шесть, значит, так и будет! — сковородка в моей руке весьма увесистый аргумент, однако, есть ли полномочия?

— И что ты нам сделаешь? Всё, угомонись, дурында, ты одна из нас! Служанка! Нищенка! Поняла? Босоногая графиня, кикимора болотная! Зря тебя Федот вытащил, надо было притопить. Мы дождёмся богатых хозяев, и ты у нас на побегушках будешь!

Вот это откровение! Дуня и вторая мегера смотрят на меня сверху вниз и улыбаются, чуя за собой победу.

А я вдруг вскипела.

— Думаете, что я не найду способ поставить вас на место? Отлично, у меня их несколько! Первое, выметайтесь, судя по всему, вы все три нахлебницы, живёте за счёт усадьбы, а палец о палец стукнуть лень. Пять минут прошлась по комнатам и тошнит от грязи. Полы не мытые год! Думаю, что новый управляющий, если докажет своим права, то подтвердит моё мнение о вас!

Бабы переглянулись.

А я продолжила.

— В любом случае, передавать хозяйство новым хозяевам предстоит мне, и написать на каждую из вас рекомендательное письмо тоже предстоит мне! Уж я напишу вам такой волчий билет, что вас и за три копейки не наймут! Ещё хотите выслушать мои идеи, как вас приструнить?

— Слушаемся, сейчас начнём работу, госпожа! — прошептала самая молодая, но Евдокия и вторая полная даже не шелохнулись, до них с трудом доходит суть сказанного, или реально приняли меня не за Офелию, а за кикимору болотную.

— То-то же! Кто через час не приступит к генеральной уборке в доме, может себя считать свободным. Вещи собрать личные, причём проверю, не украдены ли хозяйские ценности и на выход, или в полицейский участок.

— Сбрендила баба…

Прошептала Евдокия и поспешила в комнату.

Но ей здесь не работать больше, она воду мутит.

Женщины поспешили в комнаты, спросить бы их имена, но не буду. Есть в доме «осведомитель», более покладистый, мальчик Миша. Вот у него и узнаю всё.

Нет у меня доверия к тёткам.

Еду готовить для себя, придётся самой.

Снова спускаюсь в кухню по широкой лестнице и слышу не бурные, но аплодисменты. Даниил Петрович стоит в дверях и, как камертон хлопает в ладоши.

Я поворачиваюсь, останавливаюсь напротив него и замираю, позволяя рассмотреть себя отмытую, причёсанную и с победной аурой вокруг головы.

Бинго!

Он смутился!

— Ам! Д-доброе утро, Лия!

— Доброе, вы ещё здесь? Ну что же, придётся делать завтрак на двоих, не доверяю я этим стервам, плюнут ещё в тарелку. Да, бой я выиграла, но до победы ещё далеко!

И с гордо поднятой головой, прохожу в сторону кухни. А мой пышный хвост как маятник, туда-сюда. И я чувствую, как гипнотизирую ошалевшего от моего преображения мужика.

Так и стоит в дверях, руки держит, словно сейчас хлопнет в ладоши, но забыл, как это делается.

Два — ноль в мою пользу!

Глава 5

Хозяйство

Кухня вызывает рвотный рефлекс.

С ума сойти, это как так можно запустить всё, и самим же готовить еду в таком свинарнике. На секунду, в моём свинарнике было намного чище.

При первом беглом осмотре показалось, что еды вообще нет, но есть мелкие дровишки, спички, и, к счастью, ко мне заглянул заспанный Мишаня, удивился, ожидал увидеть кого-то другого.

Пока не сбежал, ловлю его за руку и спрашиваю строгим голосом. Чтобы не успел придумать повод увильнуть.

— Есть хочешь?

— Ага! — кивает с диким удивлением, видать, сама постановка вопроса поразила.

— Хлев сгорел, но курицы по двору бегают, задача такая, принести чистой воды, и собрать по разным нычкам яйца, они сейчас где угодно могут быть. Сделаю нам отличный завтрак.

— А дяде Федоту?

— И ему тоже, так что придётся тебе хорошенько постараться.

— А вы точно умеете? Мож, Евдокию позвать, вы же поварёшку никогда в руках не держали…

— Никому не говори, открою тебе секрет, я была заколдованная, а вчера меня настоящая кикимора болотная расколдовала, так и сказала: «Хватит тебе, Офелия, дурочкой ходить, людей смешить, теперь ты Лия и всё умеешь!». Вот так…

Парнишка вытаращил глаза, но спохватился, схватил старое ведро и сбежал, сверкая пятками, и мгновенно, разгорячённый, румяный вернулся с водой. Ему очень любопытно, что я буду делать или как я вообще с этой кухней управлюсь, после превращения-то. Пришлось прицыкнуть и отправить за яйцами.

Через несколько минут у меня занялся огонь в печи, и первым я поставила закопчённый чайник, старательно отмытый внутри.

Ожидаемо, заварки не нашлось, только сушёные прошлогодние яблоки, в жестяной банке.

Но в прохладном каменном схроне у входа в кухню, обнаружилась бутыль молока, кусок солонины, завёрнутый в тряпку, крынка со сливками и немного сливочного масла.