Чертов менталист (СИ) - "Тин Тиныч"

— Валерьян, я рад, что ты понял: я действую в наших общих интересах. Да, ты, к сожалению, лишен нашего дара. Но при этом не перестаешь быть князем Изюмовым…

…и я выжму из этого обстоятельства всё возможное, — вдруг прилетела мне в голову случайно считавшаяся с Николая Алексеевича мысль.

Эх, князь. Жаль, что мама не успела или не смогла донести до тебя одну простую мысль: нельзя быть такой расчетливой дрянью. Вот нельзя — и всё тут!

— … и я постараюсь максимально облегчить твою будущую жизнь, — громко закончил отец.

Это что и как? Он сам вместо меня будет бастардов плодить? Ой, насмешил!..

Стоп. А вот и нет. Это он сейчас вполне серьёзно сказал. И понял я его именно так, как надо, тут разночтений быть не может. Он гуляет направо-налево, бедные любовницы утверждают, что их дети родились от меня, а моя несчастная супруга после папиных тестов терпеливо принимает байстрюков под свое крылышко. Мне в этой схеме места вообще не предусмотрено. Чистая формальность, чтобы было на кого пальцем показывать. Да и выжить моим настоящим детям, если таковые вдруг каким-то чудом заведутся, никто не даст. Мало ли что может с беременной бабой случиться? Оступится там. Или…

… или её нерожденный плод Николаю Алексеевичу на опыты отправится. Для некромантов это — самая мякотка, насколько я успел выяснить, а обвинением в аморальности в этой семье никого не запугать.

Вот тут я прямо изо всех сил сдерживал Филина, призывая не убивать князя на глазах всей семьи. В отличие от меня ментальный конструкт по своим характеристикам больше тяготел в сторону бойца, чьей нервной системой рулит адреналин. «Бей первым», «не раздумывай» и все прочие аксиомы. Но нет. Я не от той стенки гвоздь и могу отлично контролировать свое состояние, если только мне не мешают изнутри.

— Спасибо, отец! — склонил я голову. — Я никогда этого не забуду.

Николай Алексеевич Изюмов через силу улыбнулся своему бракованному на всю голову сыну. Да-да, наше кредо — до последнего сохранять лицо при плохой игре. Старый засранец, будь ты проклят вместе со своими хитрыми планами!

— Ираида, — обратился я к сестре. — Я стал совершеннолетним, а значит, мы с тобой сейчас находимся в одинаковом положении…

Ой, как скрипнули её зубы! Неполноценный братишка осмеливается провести знак равенства между ней, умницей, красавицей, папиной надеждой и собой! Но я не дал ей времени на возражения и продолжил:

— А раз так, давай раз и навсегда разрешим наши противоречия. Батюшка, — обратился я к князю и вновь низко склонил голову, — позволь нам с сестрицей отлучиться на несколько минут для конфиденциального разговора по душам.

Где-то внутри меня аж подпрыгивал Филин, призывая поскорее заканчивать со всем этим политесом и не тратить время на внешние приличия. Но я собирался сделать всё так, как хочу. И отец махнул рукой.

— Хорошо, дети мои. Но недолго. Иначе будете есть холодные блюда.

Как ни хотелось Ираиде отрываться от праздничного стола, но пришлось. Мы отошли метров на десять.

— Чего тебе надо?

— Почему ты всегда так недружелюбна со мной?

— Потому что ты — позор нашей семьи.

— Может, всё-таки попытаешься поговорить со своим братом так, как он того заслуживает?

И вот тут я рубанул по сестре своим секретным даром, действуя прицельно и выверенно. Микро-удар в нужные синапсы и не больше. Даже стой у меня за спиной коллега-менталист, ничего бы не заметил. Ираида на долю мгновения поплыла, а потом в её глазах появилась… доброта.

— Да, давай поболтаем. Почему бы и нет?

Здесь нас всё ещё могли подслушивать, поэтому я аккуратно подвел собеседницу к её следующей фразе, и сестра продолжила:

— Только знаешь что? Давай отойдем вот к тем кустам. Хочу, чтобы этот разговор остался между нами.

Я краем глаза заметил, как нахмурился отец. Значит, реально подслушивал. Сам или с помощью артефакта — не суть. Но это не я, это Ираида предложила нам отойти. А раз так, с меня взятки гладки. И мы чинно проследовали к кустам. Вернее, чуть-чуть за кусты. А потом быстрым шагом к главным воротам. И там Ираида скомандовала:

— У Валерьяна срочное дело в городе. Отец подтверждает его отъезд. Пропустите.

Охрана переглянулась.

— Вы меня слышали? — в голосе Ираиды появились знакомые всем обитателям поместья стервозные нотки. — Открыть ворота! Или я должна пожаловаться на вас отцу?

Возможно, у неё бы и не получилось, но я своими методами несколько усилил её посыл, и перепуганные мужики бросились исполнять приказ сестрицы.

Ираида проводила меня, мило улыбнулась напоследок и помахала рукой. Я ответил ей тем же, после чего мягко направил её гулять по саду. Чем позже она появится в беседке, тем лучше. А я сам, усевшись на позаимствованный у охраны велосипед, порулил прочь. Ну а что? Было же сказано: «отъезд». А чем вам велосипед не транспорт? Да, это не автомобиль, но ведь еду же.

По моим прикидкам до общей тревоги оставалось не более десяти — пятнадцати минут. Понятное дело, за такое время до города я добраться просто не успею, за мной вышлют погоню. Но кто вам сказал, что я еду именно туда?

Выпускаю Филина, который давно просился в самостоятельную вылазку. Теперь от дороги мною фонит так, что и слепоглухонемой меня там учует, а уж поисковый артефакт тем более. Ну а я сам тем временем, накинув свой фирменный полог, сворачиваю на неприметную лесную тропку. Если всё правильно рассчитал, то до нужного места доберусь часа через три-четыре. И торопиться просто из принципа не буду. Я давно мечтал о велосипедной прогулке, кажется, еще с прошлой жизни, где по ряду причин приходилось ограничиваться утренними пробежками. В конце концов, могут быть у мужчины свои маленькие радости⁈

Вот так и вышло, что в усадьбу Птолемеевых я добрался уже после обеда. Судя по тому, что Филин еще не вернулся, он продолжал от души развлекаться, водя за нос отца и высланных для моей поимки слуг. Пускай отрывается.

Охраны в усадьбе, равно как и слуг здесь не было и в помине, что меня несколько озадачило. Пробрался на территорию я через рухнувшую секцию забора, которая, судя по ее виду, пролежала в таком положении минимум десятилетие. Ладно, скоро я с этим разберусь. Дом был самым банальнейшим образом заперт изнутри. Пришлось на скорую руку выяснять, кто есть поблизости, тянуться и внушать мысль, что стоило бы впустить долгожданного гостя.

Дверь мне открыл глубокий старик. По крайней мере, так мне показалось с первого взгляда. Длинные седые волосы, явно уже несколько недель не знавшие расчески. Светлый взгляд полуслепых глаз. Сутулая спина, шаркающая походка.

— Я хотел бы видеть графа Игоря Семеновича Птолемеева!

— Он перед тобой, юноша.

Ля. Дед, что ты с собой сотворил? Тебе ведь всего шестьдесят четыре года! Что тут вообще происходит⁈

— Я твой внук Валерьян.

— В моем доме ноги Изюмовых не будет, покуда я жив! — внезапно пробив мой блок, рявкает дед, и я восхищаюсь дремлющей в нём мощи.

— А я уже не Изюмов, — дружелюбно развожу руками в стороны. — Я Птолемеев. Младший сын Оксаны. Могу паспорт-жетон показать.

Дед, по-птичьи склонив голову набок, изучает меня. Я снимаю пелену и блоки. Если что, успею вернуть их обратно. Но мне кажется, моя догадка о природе дара Игоря Семеновича верна, и этот человек заслуживает честности. Впрочем, прав я или нет, узнаю совсем скоро.

По голове словно бегут мурашки. С макушки осыпаются на затылок и спину, хочется жмуриться и будто кот тереться о притолоку; такое ощущение, словно тебя гладит чья-то горячая и добрая рука.

— Ты наш, что ли? — недоверчиво интересуется Игорь Семенович.

— А ты сам как думаешь? — подмигиваю я ему.

Ох, зря я это сделал, потому что дед вдруг начинает оседать прямо здесь, возле двери.

Пришлось экстренно влетать внутрь, подхватывать старика на руки и класть на пол. Потом затаскивать велосипед и заново запирать дверь. Вновь поднимать деда и нести до первой же обнаруженной мною в доме кровати. Было тяжело, но я справился. Вот тут, кстати, Филину огромное спасибо. Не зря он меня уже несколько лет как новобранца гоняет, поскольку я наделил его тренерскими полномочиями. И отжимаюсь, и бегаю, и плаваю. Попутно, когда рядом нет чужих глаз, осваиваю боевую теорию. Увы, пока всего лишь теорию, потому что вести бой с воображаемым противником — так себе умение. Он тебе сдачи не даст, сколько бы ты не прыгал и не изображал из себя непобедимого монстра. А на полноценного спарринг-партнера Филин при всём нашем обоюдном желании, увы, не тянет. Ментальный конструкт — он конструкт и есть.