Боевой маг в провинциальном училище (СИ) - Бакулина Екатерина

Это не вопрос, не предложение, просто факт. Он решил.

– Да, – я кивнула. – Сделаем.

– И вам тоже, думаю, стоит держаться в стороне, – сказал он. – Не с людьми. У вас сила очень нестабильна.

Я хотела было уже сказать, что и тут постараюсь, но влез младший Морейра.

– Ива справится.

Мастер Рикарду нахмурился, он не привык, чтобы с ним спорили.

– У нее щиты слетели почти полностью. А контроль не восстановлен.

– Дядя Нэд поможет, – уверенно сказал Морейра.

Мне бы его уверенность.

Я видела, как Ноэль криво усмехнулся.

– Нэд? – спросил мастер Рикарду.

– Да ничего, поможем, – согласился он. – Лес прав, девочка действительно справляется неплохо. Учитывая ее ситуацию – так вообще отлично. Между прочим, я уже говорил, что она потенциально очень сильный некромант, но тут надо работать. Это ведь вы, мастер Вранич, поднимали мертвых под Брайницем?

«Девочка справляется»… Что ж… Ноэлю под сотню лет, пожалуй. Но от такого мне чуть неловко стало.

– Я поднимала не одна. Мы втроем.

– Не важно, – Ноэль улыбнулся. – Нам некромант не помешает.

– Так-то у нас свой есть, – Маклин кивнул на Штельмана. Тот, и без того мрачный, помрачнел еще больше.

– А вот надо еще разобраться, где раньше твой Штельман был, – отозвался мастер Рикарду. – Только не говори, что не знал.

– Знал, – согласился Маклин. – И я знал. Так и ты наверняка слышал, Рик, о князе Огнене? Все знали. Только с такими вещами обычно никто связываться не хочет. Вот лежало там, так и пускай лежит.

– Человеческие жертвы с шагом в три года, – покачал головой мастер Рикарду. – Это значит, переход к фазе стазиса не завершен, и более того, дело движется к активной фазе. Пять-семь еще допустимо, но три… при том, что фон нестабильный – это значит, что лич может проснуться. Так что нам придется вмешаться.

Я не сразу осознала, но потом…

Мне даже нехорошо стало.

– То есть, вы знали? – не смогла удержаться я. – Знали, что девочек приносят в жертву?!

Мастер Рикарду вздохнул, устало глянул на меня, потом на Леса. Лес как-то виновато уставился в стол перед собой. Я вдруг подумала – он тоже мог знать. То есть не прямо знать, но понимать, что такое возможно. И только я…

– Вы, видимо, не имели дел с личами, мастер Вранич, – сказал он. – Это особый вид нежити. Справиться с таким почти невозможно, и тут дело даже не в силе некроманта. Лича не убить, он уже мертв. Но и как обычную нежить не развеять, потому что он маг и может защищаться. Причем маг очень старый, очень сильный, тянущий силы из окрестных могильников. Попытаться ударить, и он ответит, и тогда есть вероятность, что все земли на много миль вокруг превратятся в мертвую пустыню. Результат не стоит того. С личем нужно иначе… Усыпить, загнать в стазис – было самым простым и очевидным решением. Да, тут нужна кровь. Но учитывая какую опасность лич представляет для окружающих – это оправдано. Была вероятность, что со временем фазы сна удлинятся, а то и вовсе будут самоподдерживаться, и жертвы будут уже не нужны. Такие примеры в практике были. Но вышло иначе. Это от многих факторов зависит, и местность, окружение и личность самого лича, его потенциал, да и много… Но фазы сна начали укорачиваться.

– А как это… Кто вообще определял, что пора?

Мастер Рикарду пожал плечами.

– Вы же некромант, мастер Вранич, так что наверняка понимаете сами. Есть некоторые косвенные признаки, которые может определить даже человек, не имеющий отношения к магии. Особенно весной хорошо заметно, как вокруг начинает расти трава, как распускаются почки… Местный староста мог сделать это и сам, если знал, на что обращать внимание. Ну и дальше уже вызывают некромантов, они проверяют энергеический фон, потоки… и делают свою работу.

Приносят жертвы. Вот так, все официально. Тихо, тайно, но официально, чтобы не поднимать шум.

– А упокоить лича никак нельзя?

Мастер Рикарду чуть усмехнулся.

– В теории – да. Но лич – это не болотник, и не просто поднятый покойник. Когда-то с этим справлялся орден паладинов, но сейчас от ордена ничего не осталось. Да, некромант, по идее, может отпустить душу, но это дело тонкое. С личем выйдет только в том случае, если сам он позволит. Не во сне. И не силой. Силой с таким сложно совладать. Теоретически можно попытаться, но разрушений будет слишком много. Скорее уж убеждением. А много ли найдется некромантов, желающих с чудовищем по душам поговорить? И ведь в случае неудачи – снова выжженная земля и мертвый некромант. Поэтому существует такое понятие – допустимая жертва. Если в среднем раз в десять лет, то это допустимо. Потому что в случае неудачной попытки лича нейтрализовать, в случае срыва, могут погибнуть десятки, если не сотни. А если после неудачи лич вырвется на свободу, то жертвы могут быть огромными. Он, как минимум, будет голоден. И чтобы запечатать подземелья снова, в любом случае должна будет пролиться кровь. Поэтому да, такая практика существует.

– Но теперь что-то пошло не так, – тихо сказал Лес.

– Не так, – согласился мастер Рикарду. – Но отдел Штельмана переходный момент упустил, так что вернуть лича в стазис вряд ли удастся. Придется решать иначе. Именно поэтому все мы здесь. Кстати, Ива… Нэд Ноэль тут высказал версию, что лучше всего справиться с этой работой можете именно вы. И не потому что вы хороший некромант, уж простите, у нас есть получше, а потому что вы женщина.

Он так посмотрел на меня, что мне не по себе стало.

– Нет! – Лес загремел стулом, вскочил на ноги.

– Подожди, Лес. Это не тебе решать.

– И как это может помочь? – спросила я, пока не очень понимая. – Ну, что я женщина?

– Огнен мальчишка, по сути, – сказал Рикарду. – Да, ему пятьсот лет, но умер он в семнадцать, вы, должно быть, знаете. Для него еще важен образ матери. Он мертв, одинок и напуган, ему нужна поддержка и теплые слова. Нужна материнская любовь. Да… вы, моложе Рагнеды, но не настолько, чтобы это было существенно. Ее рано выдали замуж, она сразу родила. На момент сражения ей было не больше тридцати пяти. И она тоже была некромантом. Думаю, вы на нее даже немного похожи, тот же типаж, судя по портрету. В Штельмане Огнен изначально будет видеть врага, переломить это будет сложно, а у вас есть шанс. Вы можете попытаться договориться. Безусловно, вы пойдете не одна, мы будем прикрывать и обеспечивать защиту. Лес, сядь. Мы еще не закончили.

Лес стоял сейчас, вцепившись в спинку стула так, что побелели костяшки пальцев, стараясь с собой справиться. Он не предвидел такой поворот.

Ему бы только предложили такое, и он бы полез не сомневаясь. Но я…

– Если… – голос вдруг подвел, говорить было тяжело. – Если вы считаете, что я могу справиться, то я готова попытаться.

* * *

Я не могла поверить, что все это происходит со мной. Что на самом деле.

Невозможно.

Так, что звенело в ушах.

И это не волнение даже, это невозможность осознать.

Еще сегодня утром, когда меня пытались обвинить в нападении на Возняка, это казалось так ужасно, почти конец света, и непонятно как решить. А теперь вдруг это казалось так мелко и несущественно.

Готова ли я теперь?

Я не знаю. Но я все сделаю.

И в то же время совсем не укладывалось в голове, что даже на самом верху известно о человеческих жертвах. И это считалось допустимо. Да, я все понимала, но…

Сложно осознать.

Впервые эта мысль пришла, когда я слушала сегодня рассказы старосты. Но я думала он лжет. Я думала – да, известно Гарольду, он тот еще сукины сын. Возможно, известно его начальнику. Но так, чтобы это было известно всем…

Словно мир перевернулся.

Вот только что я слушала Димитара Возняка у его дома в деревне… Он признавался. Говорил, что староста Милош заставил его, что не было выбора. Плакал даже. Говорил, что его заставили врать сегодня, и да, он знал. Это Милка приходила, невеста Васила, старостиного сына. Она у нас учится, на третьем курсе пока. Обычная хорошая девочка из бедной семьи, с небольшим, но вполне рабочим даром некромантии. Симпатичная, старательная. Вот как раз здесь, в нашем училище, ее Васил и приметил, познакомился, завязалась любовь. И ради жениха, ради того, чтобы в хорошую семью приняли, девочка была готова на все. Это она старосте новости приносила. И накопитель из моей комнаты тоже выкрала она. Ради любви…