Егерь. Системный зверолов (СИ) - Скиба Николай

Идеально! Как раз то, что нужно для Красавчика!

Я аккуратно начал собирать ягоды, складывая их в узелок из ткани. Горностай крутился рядом, явно желая попробовать блестящие плоды.

— Стоять, — строго сказал я, когда он потянулся к ягоде лапкой. — Не трогай.

Зверёк обиженно пискнул, но послушался.

— Это не простая еда, — объяснил я, продолжая сбор. — Эти ягоды — реагент. Их нужно правильно использовать, а не жрать как попало.

Красавчик наклонил голову набок, явно не понимая разницы. Для него еда была едой.

— Когда доберёмся, посмотрим, что к чему, — пообещал я. — А если будешь сейчас хватать без разрешения, ничего не получишь.

Горностай понуро опустил мордочку, но больше не пытался добраться до ягод. Конечно, в основном он реагировал на тон. Но меня не отпускало подозрение, что он действительно мог понимать человеческую речь — через силу Зверолова. Возможно, чем сильнее зверь и наша связь, тем лучше уровень доверия и взаимопонимания.

Ягод я собрал всего ничего — несмотря на размеры куста, разгуляться не получилось.

— Молодец, — похвалил зверька, когда закончил. — Ты нашёл это место. Но запоминай — сначала показываешь хозяину находку, потом уже действуешь. Ясно?

Зверёк радостно кивнул и запрыгнул мне на плечо.

Через несколько часов лес расступился, открывая поляну.

Я остановился, ошеломлённый увиденным.

Поляна была большой — метров двести в диаметре. Покрыта густой, сочной травой, на которой то и дело виднелись яркие пятна цветов. С одной стороны тёк ручей, тот же самый, который мы только что пересекли — он делал здесь широкую петлю.

А в центре поляны стояла изба.

Крепкая, из толстых брёвен, с широким крыльцом и высокой крышей. Окна были целыми, дверь закрытой. Рядом — несколько хозяйственных построек, не в очень хорошем состоянии, всё-таки время взяло своё, но восстановить это вполне возможно.

Но больше всего меня поразило не само строение.

Поляна была словно специально создана для содержания животных. Естественные загоны из поваленных деревьев и больших камней — пара недель труда и вполне можно. Если расчистить участки, то тут могли бы пастись травоядные. Плотная роща с одной стороны — укрытие для тех, кто любит тень. Ручей, обеспечивающий постоянный доступ к свежей воде.

Это было идеальное место для содержания питомцев определённого вида — если заняться этим вплотную.

— Ну дела… — непроизвольно вырвалось у меня.

Медленно прошёл по поляне, изучая каждый её уголок. Вот здесь можно построить вольеры для мелких зверей. Тут — загон для крупных. А там, у ручья — пастбище для травоядных.

Изба изнутри оказалась ещё лучше, чем снаружи. Большая комната с мощной печью, способной обогреть всё жилище. Крепкий стол, лавки, полки для припасов. В углу — кровать с толстым тулупом вместо одеяла.

Я провёл рукой по гладко отёсанной балке, чувствуя под пальцами твёрдость качественного дуба. Такое сооружение простоит ещё очень долго.

Но самое главное — подпол. Спустился туда, Красавчик заискрил, освещая всё вокруг, а я… обомлел. Огромное подвальное помещение. Сухое, прохладное, явно можно сделать различные отделения. Идеальное место для хранения кормов, реагентов, всего необходимого для будущей работы. Что тут делал этот Григор? Это не просто изба, человек явно постарался!

В подполе уже стояли массивные стеллажи, правда пустые.

Но, как ни крути, работы требовалось много. Прямо сейчас всё это было непригодно для моих планов — что-то нужно было восстанавливать, всё же много времени прошло. Однако азарт в груди разгорался с невероятной силой. Перед глазами замаячили перспективы.

— Вот это да, — прошептал я, поднимаясь наверх.

Красавчик бегал по избе, принюхиваясь к углам. Ему тоже нравилось новое жилище.

Я вышел на крыльцо и ещё раз окинул взглядом поляну и несколько хозяйственных построек рядом. В воображении уже рисовались картины будущего.

Не просто выживание. Настоящий бизнес. Я могу приручать, ухаживать и тренировать здесь магических животных. Если не всех — то многих.

Я глубоко вдохнул лесной воздух, полный ароматов хвои, прелых листьев и той особенной свежести, что бывает только в глуши.

И почему здесь никто не живёт?

Утренний туман следующего дня ещё цеплялся за верхушки деревьев, когда я устроился на берегу ручья с самодельной удочкой. Вода журчала спокойно, отражая первые лучи солнца, а воздух пах свежестью и прелой листвой.

Впервые за все время пребывания в этом мире я почувствовал себя по-настоящему дома. Никаких деревенских сплетен, никаких косых взглядов, никаких осточертевших речей старосты. Только я, лес и тишина, нарушаемая лишь птичьими трелями да плеском рыбы.

Я закинул удочку в омут под склонившейся ивой и откинулся на спину, подложив под голову руки. Здесь можно было думать и планировать что-то. Изгнание оказалось подарком — теперь я мог заниматься тем, что действительно умел.

Взгляд невольно скользнул вглубь леса, туда, где деревья становились гуще.

Метрах в двухстах от ручья лес… менялся.

Стволы там казались темнее, будто покрытые черной корой. Кроны сплетались так плотно, что солнечный свет едва пробивался сквозь них, создавая зловещий полумрак. Даже птицы пели по-другому — их трели звучали приглушенно, с каким-то тревожным подтоном.

Граница опасной зоны, без сомнений.

Память Макса подсказывала, что именно там обитали существа, способные разорвать неопытного Зверолова в клочья. Туда ходили только со специальным снаряжением, большим опытом и, желательно, с охраной. Пока мне туда рано, но если пройти по границе в пользы дорогих ресурсов, с моей осторожностью…

Леска дёрнулась, отвлекая от мыслей. Я осторожно подсёк и почувствовал, как рыба дергается на крючке. Окунёк, неплохо.

Пока вытаскивал добычу, подумал о Красавчике. Горностай исчез с рассветом — когда я проснулся, его рядом не было, видимо выскочил в открытое окно. Но на этот раз всё в порядке. Зверь есть зверь, даже прирученный. Ему нужно бегать по лесу, охотиться, исследовать территорию. Это естественно и полезно для развития.

Здесь магические существа сохраняли дикую природу. Попытки превратить их в диванных любимцев только ослабят, это уж точно. Красавчик вернётся, когда захочет. А если не вернется — значит хреновый из меня вышел Зверолов.

Хотя нет, вернется. Я чувствовал нашу связь — слабую ниточку, протянувшуюся куда-то в глубину леса. Она пульсировала размеренно, спокойно. Зверек был в порядке и не слишком далеко.

Следующий окунек клюнул почти сразу. Потом ещё один. К тому времени, как солнце поднялось выше крон деревьев, в ведре плескались уже семь рыбешек. Хватит для угощения Красавчику. В планах — тренировка.

Я смотал удочку и поднялся, отряхивая с штанов прилипшую траву.

Едва направился к избе, как из кустов почти мгновенно выскочил знакомый белый комочек. Красавчик несся ко мне, виляя хвостом, а его шерсть переливалась золотистыми искорками в утреннем свете.

— Ага, сразу на завтрак, да? — рассмеялся я, наблюдая, как горностай принюхивается к моему улову.

Он встал на задние лапы, заглянул в ведро и жалобно пискнул. Я почесал его за ухом.

— Потерпи немного. Тут другой подход у нас теперь будет.

Красавчик обиженно фыркнул, но послушно запрыгнул мне на плечо, и я почувствовал тепло его маленького тела.

Мы направились к избе по едва заметной тропинке. Солнце припекало все сильнее, обещая жаркий день. В такую погоду рыба долго не пролежит, нужно будет сразу приготовить.

— Ты где шлялся с утра? — спросил я горностая, зная, что ответа не получу, но наслаждаясь возможностью говорить вслух. Привычка.

Красавчик лишь довольно заурчал и устроился поудобнее на плече.

В избе было прохладно и пахло застоявшимся воздухом. Я поставил ведро с рыбой на деревянный стол и окинул взглядом скромную обстановку. Красавчик соскользнул с моего плеча и вновь принялся обнюхивать ведро, нетерпеливо поскуливая.