Призрачная кровь 2 (СИ) - Шатилова Елена

В дверь постучали, а затем без спроса зашли первые студенты. Парни, по виду чуть постарше наших. Смотрели на меня с интересом, без колкостей, естественно, не обошлось. Да и Бог с ними, дети малые!

А у меня есть время на себя. Пойду-ка я в библиотеку. В апартаменты не рискнула возвращаться, боялась усну или увлекусь структурами и прозеваю время.

В библиотеке было тихо. Минуя персонал, прошла к знакомым полкам с научной фантастикой, как обозвал эти труды Даниил.

Стала интересно, что ещё пишут. Копаясь в трудах, наткнулась ещё на несколько работ Алексея Тимофеевича, все были по алхимии. Ещё на глаза попалась пара книжек за авторством профессора Виктории Юрьевны Афанасьевой. Одна из них была по знакомой теме создания магической формулы, а вторая по рунологии, что натолкнуло меня на мысль: это труды нашей училки. Раскрыла, чтобы убедиться.

Язык был тяжёлым, создавалось впечатление, что она намеренно употребляет редкие слова и цветастые описания. За вязкостью текста сложно было прослеживать основную мысль. На второй странице я сдулась и закрыла сей опус. Ставя на полку, зареклась его больше не открывать.

После этого чтива я потеряла интерес к научной литературе и перешла к стеллажу с развлекательной. Надо подобрать несколько книг для Александры, чтобы в очередное посещение библиотеки быть подкованной.

Просматривая романы, поняла, что увлеклась и сама начала читать, пришлось экстренно направляться в учебный центр.

Зайдя в лабораторию, поздоровалась со всеми присутствующими. Дечебал был на месте. Увидев меня, насторожился, потом расслабился и выдавил подобие улыбки. Всё вроде в порядке. Но следить продолжу, дикая структура для меня пока непредсказуема, может, получится так, что она оставляет следы или вообще работает как опухоль и может пускать своего рода метастазы.

Профессор пришёл минут через десять, я успела рассмотреть всё вокруг и даже пообщаться с парой подопытных из нашей группы.

Алексей Тимофеевич сразу позвал меня в свой кабинет. Небольшое помещение вмещала всё необходимое для работы и даже кресло для гостей, куда меня и усадил заведующий кафедрой.

— Я готов, — профессор потёр ладони и сел напротив.

А я начала объяснять:

— Вторая ступень позволяет видеть сеть внутренним зрением, и не только свою, — это он уже знал после происшествия с Дечебалом, поэтому на мои слова Алексей Тимофеевич только кивнул.

Дальше я стала объяснять, как этого достичь, подчеркнув, что для студентов не стоит это практиковать до усвоения первой ступени. Единственная трудность, с которой я столкнулась — это как объяснить действие рентгена через магическое восприятие.

Вроде получилось. Профессор ушёл в себя, а когда заговорил, то выглядел ошарашенным.

— Невероятно! Когда понял, теперь кажется таким естественным… Я всегда понимал, что мы не в полную владеем магией, но, чтобы настолько!

— Это тоже далеко не придел.

— Вы уже подумываете про третью ступень? Простите, Анастасия Павловна, в этом вам не помощник, сейчас я ваш ученик и впитываю знания мастера, — не услышала сарказма от Алексея Тимофеевича.

— Нет, третья пока настолько далека, что даже не думаю, — лукавишь, Несса. — Мне вначале надо закончить своё магическое тело.

— Какая красивая формулировка. С вашей техникой действительно формируется настоящие тело. И самое приятное, этот процесс можно контролировать. Вы чудо, настоящий ключик к прогрессу!

Профессор задумался, я видела, он хочет ещё что-то спросить.

— Анастасия, а у вас нет соображений по другим сферам?

— Я много о чём думаю. Что конкретно интересует?

— По алхимии, например, — предсказуемо спросил Алексей Тимофеевич.

— В этой дисциплине я полный профан. Мне ближе механики магических процессов. Можно сказать, я магический инженер с даром целителя, у которого нет выбора только как развиваться в этом направлении, — прозвучало как-то высокомерно и одновременно грустно.

— Да, я понимаю. Может, тогда по артефакторике есть соображения?

— С уклоном в целительство?

— Да, — профессор рассмеялся.

— Тоже пока не успела столкнуться с этой дисциплиной. Я же как маг всего полгода от роду.

— И за полгода столько открытий… но есть же соображения, вижу.

— Может, не новое. Я, когда лечила сестру и тётю, заметила, что каждый орган издаёт особую пульсацию.

— Да, вы будете это проходить на практикуме по диагностике заболеваний.

— Почему только по диагностике? Разве это знание не используют для лечения? — подтвердились мои опасения о примитивности целительского мастерства в этом мире.

— Мы думали об этом и даже работы ведутся в данном направлении… — профессор не стал продолжать, принял выжидательную позу.

— Во-первых, целитель может запомнить пульсацию здорового органа и передать её на больной. Это самый простой и общедоступный способ на данный момент, но довольно длительный. Ещё при помощи моей техники, второй ступени, можно будет считать магический спектр органа. Есть же артефакты, которые считывают спектр магии, почему не сделать такой на излучение органа.

Чем больше я говорила, тем сильней Алексей Тимофеевич морщился.

— И на крайний случай возможно сделать общедоступный артефакт, простой, можно сказать, который будет просто пульсировать, как сердце, в определённом ритме для каждого органа, ну и подавая при этом поток энергии нужного объёма.

— Настя, я не понимаю, как вы умудряетесь, вот так на лету буквально видеть суть? Над последним мы как раз и работаем. Дмитрий из нашей группы, вы с ним знакомы. Очень способный мальчик, будущий артефактор, пишет диссертацию по этой теме. Если бы я услышал сказанное от другого, то подумал о краже идеи.

Я улыбнулась, понимая, что он не хотел меня обидеть.

— Но вышесказанное меня ввело в шок. Понимаю, что без вашей техники невозможно было до такого додуматься, это просто звенья одной цепи. Но так просто всё, можно сказать примитивно и достоверно звучит. Простите, я бестактен. Просто почувствовал себя первобытным человеком, а ещё профессор… книжки пишу… — профессор был в удручающем состоянии.

— Бросьте, Алексей Тимофеевич, какой же вы первобытный, они в костюмах не ходили! — на полном серьёзе сказала я.

Профессор замер на мгновение, видно, соображая, а потом громко рассмеялся.

— Ох, Анастасия, развеселили старика. Надо запомнить шутку!

— У молодого и старого органа тоже должна отличаться пульсация, — добавила я.

— У меня тоже промелькнула эта мысль, спасибо, золотое дарование. Вы не против продолжить такие беседы, когда вам будет удобно? — неожиданно предложил он.

— Только за зачёт, — сказала опять на полном серьёзе.

Заведующий кафедрой опять рассмеялся.

— Я бы вам диплом сразу выдал, будь это в моей компетенции. Может у вас есть ко мне вопросы?

— Да. Я с Дечебалом начала работу, вы можете включить его в группу, волнуюсь о его здоровье.

— Включил. Очень усердный и способный мальчик с нелёгкой судьбой, ему будет на пользу, — заинтриговал меня профессор. Но появившиеся вопросы я задам не ему, а Даниилу.

— Ещё, уже личный. Мне бы к Рокотову попасть на приём. Как вы думаете, уместно будет сейчас его дёргать? Он же должность только принял.

— Через секретаря не получится записаться, приём начнётся только через две недели. Давайте, я у него поинтересуюсь и вам передам.

Вот и отлично, подумала я с улыбкой.

— А сейчас, коллега, пойдёмте посмотрим, чего добились наши лентяи! — Алексей Тимофеевич встал, а я посмотрела на часы. — Мы недолго, опрос буквально минут на десять, успеете на ужин, не беспокойтесь.

Глава 20

Учёба затянула. Я не заметила, как прошла неделя. Одно скажу, вернуться в студенческие годы, с моими знаниями, очень интересно. Не знаю, как быстро мне это надоест, но очень здорово быть самой мелкой и самой успешной ученицей в группе.

Есть, конечно, минус. Влиянию зависти поддалась почти вся группа, возможно, только Ирина держалась. Девушка обладала самокритичностью на гране с дурью. Хотя это могло быть, наоборот, глубокая закомплексованность. Честно, мне надоело быть психологом, поэтом просто не стала разбираться в её проблемах.