Прикладная рунология (СИ) - Грей Дайре

Последние фразы явно были мыслями вслух, которыми Майер не собирался делиться, ведь стоило им прозвучать, как следователь сразу же засобирался уходить. Больше Герхард его не задерживал.

Стоило гостю уйти, как Сабина отложила платок. Выглядела она совершенно непривлекательно. Нос распух. Глаза покраснели. Однако слезы высохли. И в целом девушка выглядела собранной.

— Видишь, я же говорил, что она притворяется! — не преминул указать Юстас, за что был сразу же награжден хмурым взглядом.

— Нас теперь будут на каждом шагу пытаться убить? — фройляйн скрестила руки на груди.

— Думаю, раз покушение сорвалось, следующее будет не скоро, — ответил Герхард, вспоминая обычные закономерности. — Охрана сейчас пересмотрит протоколы. Всех поставщиков проверят. Кого-то на всякий случай поменяют.

— Ваша Светлость, а у вас бывают спокойные дни?

— Последние пять лет…

— И что же тогда изменилось?

Хороший вопрос. Вот только задавать его стоит не ему. Фанатики. Взрыв в порту. Снова начавшиеся покушения. Все не случайно. Вот только в политике он ничего не понимает. В отличие от Кристиана или… Георга.

Юстас как раз собирался что-то сказать, когда Герхард озвучил очевидное:

— Мне нужно поговорить с императором.

Глава 23

Рыжее счастье

— Кристиан… Кристиан! Кристиан, пожалуйста, проснись!

Его сравнительно аккуратно трепали по плечу, а в нос совали нечто, издающее невероятную вонь. Отмахнуться не получалось. Правая рука не двигалась, будто налилась свинцом, а левая болела. Герцог морщился и отворачивался, но запах преследовал его, пока он, наконец, не открыл глаза.

Свет в комнате предусмотрительно приглушили. Шторы задернули и не понять, день на улице или ночь. Зрение медленно фокусировалось, пока он не узнал в рыжем пятне рядом знакомые черты.

— Ульрике?

Голос прозвучал сипло. В горло будто песка насыпали и щедро потерли наждачкой.

— Да, я здесь. Выпей, — она протянула ему фляжку, из которой пахнуло травами, и придержала голову, пока он делал осторожный глоток. Мята, ромашка и что-то еще более редкое с легкими отголосками силы. Жажда отступила, а в голове немного прояснилось.

Кристиан опустился на подушку и окинул комнату более пристальным взглядом. Нет, зрение его не обманывало, он находился в собственной спальне в особняке. Но тогда возникал закономерный вопрос…

— Что ты здесь делаешь?

Ульрике никогда не посещала его дом, всегда оставаясь за пределами однажды проведенной черты. Должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы она решилась на подобный шаг.

Бывшая воровка его подозрения подтвердила.

— Поверь, я бы не стала тебя тревожить, но это уже переходит все мыслимые границы…

На одеяло легла стопка газет. Свежих. Из тех, что он предпочитал изучать за завтраком. Герцог попытался потянуться к ним, но обнаружил, что правая рука надежно зафиксирована у груди. Ребра на движение тоже отозвались болью.

— У тебя закрытый перелом без осложнений и трещины в ребрах, — правильно поняла заминку его женщина. — Не говоря уже об истощении после отката.

Истощение понятно, учитывая то, что он помнил, но откуда перелом? От Тьмы скорее ожидаешь заражения. Язв. Некроза тканей. Но перелом?

Кристиан нахмурился, смутно припоминая, как его ударило чистой силой и швырнуло прочь. Прямо в стену склада. Кажется, он пытался поставить защиту. А еще выставил вперед руку, и вот тогда-то ее и повредил… Теперь складывается.

— Что с Берти? — происходящее наверняка было важно, раз его решили потревожить, но сначала стоило выяснить детали последнего происшествия.

— Жив, — коротко ответила Ульрике. — Ему тоже досталось, поэтому он восстанавливался в особняке Хартманов. Но порт спас. Успел поднять волну, иначе пострадавших было бы куда больше.

— Восстанавливался? — уточнил герцог.

— Я заехала к нему по пути. Возникло одно щекотливое дело… Ничего серьезного, но я сочла нужным привлечь его.

Раз Ульрике решила опустить подробности, значит, действительно, ничего важного, и Берти, пусть даже ослабленный взрывом, справится. Потом Кристиан его отблагодарит. И они выпьют. Спокойно и обстоятельно. А пока…

Газеты даже не пришлось разворачивать. Заголовки на первых страницах сообщали о текущем положении дел лучше всего.

«Выброс Тьмы в самом сердце столицы!»

Снимок плохого качества, похоже единственный, который успели сделать, а затем продали за баснословные деньги. И много скупого текста по существу. Жертвы. Время. Названия судов. Упоминание о присутствии члена императорской семьи.

«Кто виноват и почему идут обыски на заводе Рейс?»

Тут снимков уже побольше. Сам завод. Рабочие. Даже фото Герхарда влепили. Старое, пару лет тому, как сделанное, но нашли. Не поленились. В тексте много подозрений и теорий. Фактов мало. Лишь общее настроение драмы и паники.

«Император подозревает брата?»

А вот это уже откровенная провокация на грани приличий. И ведь уважаемое издание! Как пропустили только? Фактов для обоснования мало. Разве что много полиции возле особняка Герхарда, та же полиция возле дома Милисент. Арест кого-то из слуг? Странно. Похоже на непроверенную информацию.

— Сколько я валяюсь? Три дня? — судя по датам выхода газет, он не ошибся. — А ощущение, что месяц. Стоило только отвлечься, и все понеслось в Бездну первозданную…

— Мне жаль… — тихо произнесла Ульрике, помогая ему устроиться сидя. Двигаться без помощи одной руки было сложно. Еще и тело отзывалось болью и усталостью. Будто он не спал три дня, а работал. — В газетах наврали… На Герхарда снова покушались. Арестовали несостоявшегося убийцу.

— Он в порядке?

— Да. Никто не пострадал. Но мне не нравится, что происходит. Император молчит. Жандармы мечутся по городу. Кениг, судя по всему, настроен решительно против Герхарда. А тот… — она вздохнула, выдавая все свое отношение к происходящему. — Сегодня он поехал во дворец, хотя в официальной аудиенции ему отказано, насколько я знаю.

Кристиан подавил желание высказаться на счет ситуации в тех выражениях, которые пришли в голову. Неудивительно, что его разбудили.

— Который час?

— Без четверти десять. Я отправилась к тебе сразу же, как только узнала об отъезде Герхарда. Перехватить его ты уже не успеешь, но возможно сможешь предотвратить разрушение дворца.

Герцог перевел дыхание и молча протянул руку за фляжкой. Содержимое ее, судя по отголоскам силы, готовил знакомый лекарь. Не тот, кто официально лечит императорскую семью, а его старый знакомый, некогда избавленный от тюрьмы и прочих проблем. Старик обладал даром к магии земли и выращивал в своем саду на окраине столицы редкие травки, из которых затем варил не менее редкие эликсиры. Тайная полиция, как и военное министерство, и разведка, часто пользовались его услугами. Жаль, что приемника у Саважа не было.

Напиток не исцелит его от перелома и истощения, но сил прибавит. До дворца добраться хватит. Главное — не переборщить. Саваж был мастером старой закалки, который никогда не станет готовить зелье на один прием. Стоит аккуратно растянуть его на длительный срок. Пара глотков. Не более. Потом перерыв.

— Где Ивон? — уточнил он, ожидая эффекта.

— Уехала по дворец в надежде повлиять на твоего племянника, насколько я поняла.

— А Юстас?

— Кажется, там же. Он присутствовал во время покушения. И видимо пытался добиться аудиенции для Герхарда, но здесь уже уверенной быть не могу…

Значит, все его семейство решило стихийно собраться в одном месте и даже почти по одному и тому же поводу. Удивительное единодушие. Пугающее, если быть точным. Еще никогда подобные сборы не заканчивались чем-то хорошим.

— Иди сюда, — позвал Кристиан, указывая на место рядом.

Ульрике поняла. Вздохнула, словно пеняя ему на нарушение приличий, а затем быстро обошла кровать и залезла на нее с ногами. Свободные брюки, заправленные в ботиночки на шнуровке, невероятно ей шли. Как и короткая куртка, наброшенная поверх блузы и жилетки. Голова привычно легла ему на плечо. От рыжих волос пахло пшеницей и яблоками, летом, какое оно бывает в Варении, с ее необъятными полями, плодородным черноземом и смешанными лесами.