Сиротка для врага. Огонь и Тьма (СИ) - Чертовских Ульяна

Я видела, как он пытается подойти ко мне, но мощное энергетическое поле, исходящее от меня, отбрасывало его назад, не давая приблизиться. Он был бессилен помочь, и в его глазах я впервые увидела не мастера и наставника, а беспомощного, испуганного человека, который отчаянно пытается спасти своего ученика от неминуемой гибели.

Глава 24

Не знаю каким образом, но совместно с профессором Де Вирэсом мужчинам всё же удалось прервать поток моей энергии. Об этом я узнала уже после, когда очнулась от очередного забытья. Только в этот раз я лежала прямо на снегу у входа в пещеру. Профессор Де Кроу лежал рядом. Вид у него был крайне измождённым. Поднявшись, я посмотрела вдаль, где у подножия холма развернулось настоящее побоище. Люди схлестнулись в отчаянной схватке, не оставляя противнику ни малейшего шанса на спасение. вся накопленная годами ярость и злость с обретением силы хлынула наружу. Часть войска черных рысей уже дрогнула и ринулась в бегство.

Не знаю, каким именно образом, но совместными усилиями профессору Де Кроу и ректору Де Вирэсу всё же удалось совершить невозможное: прервать испепеляющий поток моей энергии. Об этом я узнала лишь потом, из их обрывочных рассказов, когда очнулась, вынырнув из очередного забытья.

Только на этот раз я пришла в себя не в пещере, а лёжа на холодном, колком снегу прямо у её входа. Морозный воздух обжигал лёгкие, а тело было тяжёлым и пустым, словно из него вынули все кости и выкачали кровь. Повернув голову, я увидела, что рядом, также распластавшись на снегу, лежал профессор Де Кроу. Его лицо было серым и осунувшимся, дыхание — прерывистым и хриплым. Он выглядел так, будто сам отдал всю свою жизненную силу, чтобы спасти меня. Один из его рукавов был обуглен, а пальцы на руке — покрыты свежими ожогами, свидетельством его отчаянной попытки обуздать вышедшую из-под контроля магию.

С нечеловеческим усилием я поднялась на дрожащие ноги, посмотрела вдаль, за пределы нашей укрытой скалами площадки, и застыла, сражённая открывшейся картиной.

У подножия холма, на белоснежном поле, развернулось настоящее адское побоище. Там, где ещё недавно стоял лес, теперь бушевало море сражения. Люди моего народа, всего несколько часов назад бывшие сломленными и отчаявшимися, теперь сошлись с воинами чёрных рысей в отчаянной, яростной схватке. Они не просто сражались — они не оставляли противнику ни малейшего шанса на пощаду или спасение. Вся накопленная за годы гонений, унижений и потерь ярость, всё сдерживаемое бессилие, наконец обретя выход в новой, вернувшейся силе, хлынуло наружу сокрушительным потоком.

Уже сейчас, даже с такого расстояния, было видно, что часть войска чёрных рысей дрогнула. Их строй распадался на глазах. Отдельные группы, побросав щиты и знамёна, уже ринулись в беспорядочное бегство, утопая в снегу и пытаясь уйти от неумолимого клинка возродившейся мести, что настигала их спины. Воздух гудел от боевых кличей, звона стали и сдавленных стонов, долетавших до нас словно отголоски бури.

В тот самый момент, когда казалось, что победа близка, с противоположной стороны скалистого плато, прямо из-за поворота тропы, донёсся новый, зловещий шум — не грохот битвы, а мерный, властный стук каблуков по обледеневшему камню и шелест плаща. Мы с ректором разом обернулись, и у меня похолодело внутри.

Я узнала его мгновенно. Тот самый мужчина, что мы встрели у старого кладбища, — высокий, с лицом, словно высеченным из камня. Его жестокий, бездушный взгляд, от которого тогда всё сжалось внутри, теперь пылал холодным огнем ярости. Только на этот раз он был один, без своей свиты. Но это делало его появление ещё более зловещим. Следом за ним, как тень, шла Мариса Де Сноу. Её лицо было бледным и невыразительным, но в глазах читалось мрачное удовлетворение. Сомнений не оставалось: перед нами был сам Робин Де Блэк.

Ледяная волна ужаса накатила на меня, когда я с внезапной ясностью осознала наше положение. Рядом, кроме полностью измождённого, почти без сознания профессора Де Кроу и ректора Де Вирэса, чьи силы были истощены до предела попытками спасти меня, никого не было. Ни стражей, ни воинов — все они были внизу, на поле боя. И те двое, кто остался со мной, сейчас были мне совсем не помощники — они и сами едва стояли на ногах, заплатив слишком высокую цену за моё спасение.

Мариса, встретившись со мной взглядом, не стала подходить близко, остановившись в стороне со скрещёнными на груди руками, словно зритель, приготовившийся смотреть спектакль, а Де Блэк продолжил своё движение ко мне. С каждой секундой его шаги становились всё быстрее и твёрже, отмеряя расстояние, отделявшее меня от гибели. Лёд под его сапогами трескался, а воздух вокруг, казалось, застывал от исходящей от него ненависти.

— Откуда ты взялась, девчонка? — его голос прозвучал негромко, но с такой силой, что слова, казалось, врезались в самое сердце. — Моё войско… моё сильнейшее войско… пало. Превратилось в прах, — он был уже в нескольких шагах, и я видела, как бешено пульсирует жила на его виске. — Ты заплатишь за это. Я сделаю то, что не доделал когда-то мой отец, — его рука сжимала эфес меча. — Лучше бы ты не возвращалась сюда, в этот мир. Лучше бы сгнила в своём забытом богом приюте. Ведь теперь… теперь ты умрёшь. И на этот раз я лично прослежу, чтобы от тебя не осталось и пылинки.

— Отойди от неё.

Голос прозвучал негромко, но с такой стальной решимостью, что на мгновение воцарилась абсолютная тишина, будто сама смерть затаила дыхание. Из-за уступа скалы, скрывавшего вход в пещеру, вышел Рик. Он был бледен, его одежда порвана и испачкана в грязи и крови, но в его глазах горел огонь, которого я никогда раньше не видела. Он встал между мной и его братом, словно живой щит, и решительно задвинул меня за свою спину.

— Брат, — произнёс Робин. — Уйди. Уйди лучше, пока ещё можешь. Я не хочу причинять тебе вреда.

— Вреда? — Рик издал короткий, сухой, лишённый всякой теплоты смешок. — Ты уже причинил его. Вы все причинили! — голос Рика внезапно сорвался на крик, рваный, полный многолетней боли и гнева, который, казалось, разрывал его изнутри. — Вся ваша ложь, ваша жестокость, ваши преступления!

Он резко ткнул пальцем прямо в грудь брата, затем развернулся и столь же яростно указал в сторону Марисы, стоявшей поодаль с каменным лицом.

— Ты я никогда не узнаю правду о том, как на самом деле погибла моя мать? — слова лились из него, как яд, который он носил в себе годами. — Она бежала! Бежала в отчаянной попытке оградить меня от вас с отцом! Она не хотела, чтобы её сын вырос таким же чудовищем, как вы!

Рик сделал шаг вперёд, его глаза сверкали нестерпимой болью.

— А потом… потом отец нашёл её. Нашёл и убил. Хладнокровно. Как будто она ничего не значила. А меня… меня он привёз обратно. В это адское гнездо, полное лжи и крови, и заставил забыть, кто я и откуда. Но я не забыл, Робин. Я всё помню. И я не позволю тебе навредить Ирэне. Она — единственный человек, рядом с которым моя душа начала наконец оттаивать, — голос Рика дрожал, но не от страха, а от силы переполнявших его чувств. — Она — единственный лучик надежды, который я нашёл в этой беспросветной тьме, что вы называли моей жизнью. И я не позволю вам его забрать.

Но Робин не собирался слушать. Ярость и презрение исказили его черты. Он не дал Рику закончить, его рука взметнулась в резком, отточенном жесте.

— Хватит болтать! — прошипел он, и в воздухе вспыхнуло сгусток багровой энергии, смертоносное боевое заклинание, со свистом помчавшееся в нашу сторону.

Однако Рик был готов. Его собственная рука описала в воздухе мгновенный, инстинктивный щит. Ослепительная вспышка осветила поляну, когда заклинание Робина с грохотом разбилось о барьер, который Рик выставил с такой лёгкостью, будто отмахивался от назойливой мухи. И тут же, не теряя темпа, он контратаковал. Серебристый клинок чистой магии, холодный и острый, метнулся в ответ.

Началась пугающая в своей интенсивности дуэль. Вспышки заклинаний озаряли пространство вокруг, отбрасывая безумные, пляшущие тени на лица замерших зрителей. Воздух накалился до предела, запах озона и пепла щекотал ноздри. Казалось, сама реальность трещала по швам от столкновения двух братьев, двух противоположных начал.